Вильям Козлов - Юрка Гусь. Повесть

- Трогай, - сказал Юрка Семену. - Чего стоим?

Семен хитрыми черными глазами прищурился на

Маргаритку, улыбнулся:

- Куда спешить? Успеем.

- Вот человек рассуждает! - тряхнул головой Юрка (он старательно избегал смотреть на Маргаритку).- А штурмовики? Они тебя ждать будут, да?

- До свидания, Дик, - сказала Рита.

Юрка не оглядывался, но знал, что Маргаритка стоит на дороге, покусывает кончик косы и смотрит вслед. Он не вытерпел и высунул голову в полуопущенное окно: за бензовозом стояло плотное пыльное облако. Оно заволокло не только Риту, но и дом, в котором Юрка прожил несколько месяцев.

Когда проезжали мимо могилы Северова, Юрка посмотрел на свою березку. Рядом с высоченными тополями она казалась особенно тоненькой и хрупкой. На могильном холме щедро рассыпана сирень. Это Катя принесла. Такую даль пришла!

Семен смотрел на дорогу и молчал. Его большая загорелая рука делала незаметное движение, и машина плавно поворачивала, следуя всем изгибам узкой выбитой дороги. Иногда сильно встряхивало, и Юрка ожидал, что еще толчок - и он головой пробьет железный верх кабины.

Сосны, сосны. Снизу они заросли грубой замшелой корой, а ближе к вершинам кора все тоньше, краснее. Стволы прямые, как на подбор. Нижние ветви отмерли и сами собой отвалились. А верхние шумят, качаются высоко-высоко. Если на такую сосну забраться, то можно всю округу верст на десять обозреть. Говорят, что немцы в этот сосновый бор диверсантов забрасывают: они ночью на парашютах спускаются, а потом бродят по лесам, ищут склад боеприпасов. Одного женщины-колхозницы в риге обнаружили. Диверсант, зарывшись в солому, спал. Его привели в штаб, в Градобойцы. Сначала он отпирался, говорил, что корову искал и заблудился, а потом все рассказал.

Семен подвез Юрку к самому дому.

- Надумаешь в гараж, - знаешь, где меня найти.- Он еще что-то хотел сказать, но Юрка уже захлопнул дверцу.

- Ладно, - сказал он. - Найду.

Когда машина тронулась, Юрка спохватился и крикнул:

- Эй, Семен, пока!

Бензовоз завернул возле четырех сосен и покатил в перелесок, на склад. А Юрка с мешком в руках стоял на дороге и с тревогой смотрел на старый бабкин дом. Раз стекла целы, - значит, бабка жива и здорова. Сквозь изгородь виднелись грядки. На них топорщился лук, качался высокий укроп. За грядками цвела картошка. Дик подошел к изгороди и стал обнюхивать запыленную траву.

Юрка несмело толкнул расшатанную калитку и вошел во двор. Ноги сами побежали по тропинке к крыльцу. В сенях в нос ударил запах керосина. Дверь в избу была отворена. Юрка перешагнул через порог и увидел бабку Василису. Она стояла на коленях перед табуреткой и лила из бидона желтую маслянистую жидкость в керосинку.

- Здравствуй, бабушка, - негромко сказал Юрка и облизнул губы.

Бабка поставила круглый бидон на пол, тяжело поднялась и посмотрела на Юрку.

- Керосин-то давнишний, - сказала она, - не знаю, будет ли гореть…

- Я тебе авиационного бензина достану - хоть залейся!

Юрка брякнулся на колени, развязал мешок и протянул бабке две буханки белого хлеба и кулек сахару.

- Это к чаю, - сказал он. - А хочешь, ешь сейчас - у меня еще сухари есть… - Он пододвинул мешок к бабке: - Бери. Это все тебе. Заработал.

На пороге появился Дик. Он, вытянув морду, стал втягивать воздух в себя.

- Это мой Дик, бабушка, - торопливо сказал Юрка. - Он ученый. Смотри, какие он штуки делает… Дик, голос!

Овчарка, не обращая внимания на Юрку, подошла к бабке и понюхала ее руку.

- Пошел вон из избы! - замахнулась бабка.

Дик шарахнулся к порогу. Юрка схватил его за ошейник и, повернув расстроенное лицо к бабке, сказал:

- Он умный, бабушка. Он мне как друг. Это Дик. Он ничего со стола не берет. Он ученый.

Но бабка уже забыла про Дика.

- Небось, голодный?- захлопотала она. - Ужо чайку тебе разогрею. Попьем с сахаром. Вроде росточком-то повыше стал. И лицо сурьезное. Жить у меня будешь? Али проведать зашел?

Юрка не успел ответить. Громкий лай, фырканье и шипение наполнили избу. Это состоялось знакомство Дика с Белкой.

- На что нам собака? - говорила бабка.-Кошка хоть мышей ловит, а собака? Да еще такая большенная. Она, небось, прорву сожрет. Караулить нас от воров неча. Зачем она?

Юрка с Диком вышел на крыльцо. У него было легко на душе, словно после долгой разлуки он вернулся в родной дом. Это чувство было новым, незнакомым. Уж сколько времени Юрка не знал, что такое родной дом. А с Диком обойдется. Бабка добрая. Не прогонит. Вот только надо собаку с кошкой примирить. А то будут царапаться…

- Гляди-ка, мать честная, Гусь заявился! - услышал он удивленный возглас.

У забора стоял рыжий Жорка и, прижав конопатый нос к жердинам, глядел на Юрку.

Напротив бабкиного дома стоит водонапорная башня Василиса говорила, что с этой башни можно край света увидеть. Башня до половины сложена из серого, грубо отесанного гранита, а выше - из кирпича. Крыша обита красным железом На крыше еще одна маленькая башенка с трубой. На трубе флажок - флюгер. Куда подует ветер, туда и повернется флажок. В любое время из окна можно определить направление ветра.

Летом крыша нагревается и воздух над башней струится, дрожит. И облака, которые проплывают миме, тоже дрожат. Если подойти к самой башне и посмотреть вверх, то кажется, что башня валится набок. В жаркий день в расщелинах между гранитными плитами прячутся небольшие крепкие жучки. У них цепкие лапы и длинный нос. Сельские ребята называют их слониками. За час можно прутом наковырять целый спичечный коробок. А потом начинается игра: каждый выбирает слоника покрупнее и дает ему попробовать поднять щепку. Сначала полегче, а потом все тяжелее. Победителем считается тот, чей слоник поднял самый тяжелый груз.

Ребята лежали на траве около башни и испытывали силу своих слоников. Солнце нещадно пекло их макушки, грело через рубахи тело. Юрке надоело возиться с цепкими жуками, но все равно делать было нечего, и он играл, лениво перебрасываясь словами со Стасиком.

На этот раз выиграл Колька Звездочкин. Он вытряхнул из спичечного коробка слабеньких жуков и любовно посадил туда слоника-чемпиона.

- Не жук, а трактор-тягач, - удовлетворенно сказал Колька.

- Усач может в пять раз тяжелее щепку поднять, - заявил Жорка. Он был рассержен на своих слоников. Они оказались никудышными. Ни одной приличной щепки поднять не смогли.

- В пять раз, говоришь? - переспросил Стасик.

- В четыре, - подумав, сказал Жорка.

- Сейчас проверим. - Стасик поднялся с земли и направился к бревнам, сгруженным неподалеку на широкой лужайке. На этих бревнах любили греться на солнце продолговатые жуки-усачи.