Анне-Катрине Вестли - Аврора из корпуса «Ц» [повести]

— Угу, — произнёс Сократ.

Он ещё не совсем проснулся, но, когда папа вышел из книжного магазина и они с Авророй побежали, толкая коляску, Сократ заулыбался. До чего же смешно было смотреть на взрослых!

Но вот впереди вырос высокий дом, в котором они жили. Им нужно было аж на десятый этаж, но лифт сделал своё дело быстро, и скоро Сократ оказался дома, и его накормили.

Когда мама в тот день пришла с работы, она сразу почувствовала что-то неладное. Аврора и папа вели себя чересчур загадочно. Сократ тоже смотрел на неё так, словно что-то утаивал, но из него мама ничего вытянуть не могла.

Когда взрослые сели за стол и стали пить кофе, Аврора вышла на кухню и нашла там свою маленькую скалочку.

— У тебя есть шпагатик? — спросила она у мамы.

— Вот, пожалуйста, — ответила та.

Аврора взяла у неё верёвочку и с ней исчезла.

Кстати, исчезла она так основательно, что, когда мама прошла по комнатам, она нигде её не обнаружила.

— Папа, — спросила мама, — а где же наша Аврора?

— Аврора? — переспросил он. — Она только что здесь была.

Мама ещё раз обошла комнаты.

— Нет, всё-таки? Папа, где же она?

— Может, она вышла в коридор и смотрит там в окно?

— Да нет. Там её тоже нет.

— Что ж, перед тем как купать Сократа, отправимся на её поиски, — сказал папа. — Кстати, может, она у него?

Родители стали искать дочку вместе и взялись за дело вдвое усерднее.

— Аврора не у тебя, Сократ? — спросил папа.

— Сейчас я искупаюсь, а потом поем, — невпопад ответил тот на своём сократовском языке.

— Нет, — сказала мама, — её нигде нет.

Они ещё раз зашли в Аврорину комнату. Никого, и полная тишина. Но потом мама вдруг показала на кончик верёвочки, торчащий из-под дверцы гардероба.

Мама с папой застыли на месте, и тут из гардероба раздался голос:

— У меня так болит плечо! И я здесь совсем один! Я один на всём свете, и мне не с кем поговорить. Поэтому я буду говорить с тобой, как со своим знакомым, понял?

— Что она говорит? — испугалась мама.

Папа улыбнулся и покачал головой, а мама подошла к дверце и открыла её. За ней стояла Аврора. Слёзы градом катились по щекам девочки, к одному уху она прижимала скалочку, как телефонную трубку, а из её кулачка тянулся шпагат, изображавший телефонный провод.

— Ах ты, девочка моя, — сказала мама.

Аврора глядела на неё секунду или две, а потом заплакала ещё горше и кинулась маме на шею.

Мама посадила её к себе на колени, и понемногу Аврора успокоилась и заговорила.

— Сначала я представила себе, что гардероб — это телефонная будка, — сказала она. — И я изображала из себя ту женщину, которая говорила о рыбе. А потом я стала играть в мужчину, у которого болело плечо, такого одинокого, что я совсем расстроилась и подумала: а ведь немало таких, как он.

— Понятно. Ты стояла там и болела за них за всех, — сказал папа. — А вот теперь я скажу тебе одну вещь. Одиноких людей немало, и немало таких, кто тоскует. Но если даже никто не живёт вместе с тобой, у тебя может быть работа, которая тебе нравится, и она тоже может стать тебе лучшим другом.

— Да-да, — согласилась Аврора, — но у того, кто стоял в телефонной будке, друга не было.

— Это верно, — сказал папа. — Такое бывает, но, может, он найдёт чем ему заняться, пока он болеет?

— Да-да, — снова согласилась Аврора.

— Так что нечего грустить, — сказал папа. — Вспомни, что нам предстоит завтра!

— И что вам предстоит? — оживилась мама.

— А об этом мы тебе ни за что не скажем, — сказал папа, — по крайней мере до завтрашнего вечера.

— Сократик, кажется, плачет, — сказала мама.

— Ничего подобного. Это он с нами разговаривает, — сказала Аврора. — И он скоро-скоро обо всём всем расскажет.

— Вот почему хранить тайны бесполезно, — сказал папа. — Хорошо ещё, что только ты его понимаешь.

— Ага, — согласилась Аврора. — Я пойду к нему?

— Иди, — разрешила мама.

И Аврора пошла в комнату к брату. Она прижалась щекой к его щеке. Та от слёз была тоже мокрая, ведь Сократ проголодался и решил, что все его бросили.

— Ну вот, мы больше не плачем, — сказала Аврора.

— Гу-гу, — ответил Сократ и заулыбался.

На следующее утро папа встал ни свет ни заря. Мама об их планах ничего не узнала, потому что папа всё время был занят: он прибирался в гостиной, стирал пелёнки и готовил завтрак перед тем, как её разбудить. Всё это он проделывал с ужасающей скоростью, а как только мама вышла из спальной, застелил кровати. К счастью, Сократ проснулся в прекрасном настроении и не имел ничего против того, чтобы папа двигался этим утром как метеор. Сократ, довольный, перебрался к Авроре на руки, в то время как папа перетряхивал одеяла и наводил красоту в спальной комнате.

— Ты помнишь, куда мы сегодня поедем, Сократик? — прошептала Аврора ему на ухо.

— Э-э-э-э, — заговорил он, потому что ему не нравилось, когда Аврора шептала, — ему в ухе было щекотно.

— Мы сегодня будем водить машину, понимаешь? — говорила Аврора. — Вообще-то поведёт машину папа, но и мы тоже кое-чему поучимся.

Сократ тем временем лежал у неё на руках и глядел на свои пальцы с таким видом, словно обдумывал, как ему лучше взяться ими за руль.

— Ну вот, малыши, — сказал папа. — Мама сейчас освободит ванную. Твоя, Сократик, спальня прибрана. Время у меня ещё есть, так что я приберусь и у Авроры.

Мама уже сидела за столом и просматривала бумаги, которые брала с собой на работу, и папа налил ей кофе и положил рядом пакетик с бутербродами.

Когда мама сложила бумаги в папку, она сказала:

— Ты, Эдвард, не против, если я за едой просмотрю газету? У меня не будет другого времени, сегодня судебное заседание.

— Да, пожалуйста, читай!

Он ел, а взгляд его был устремлён вдаль, словно он находился далеко отсюда. Наверное, он думал о том, что, когда научится водить машину, будет в это время уже внизу прогревать мотор, а потом повезёт всех вместе, Аврору, Сократа и маму, к ней на работу. После он отвезёт детишек домой, поставит свою синюю с красными крыльями машину у подъезда, ещё несколько часов потрудится над своей работой по истории, а потом скажет Авроре: «А не отправиться ли нам на прогулку, перед тем как мы заберём маму с работы?»

— Наверное, пелёнки уже достаточно прокипели, — предупредила мама.

Папа как будто пришёл в себя.

— Ой, извини! — сказал он и помчался на кухню.

Там что-то шипело, и из-за приоткрытой двери шёл пар. Несомненно, пелёнки уже вскипели, и, наверное, уже давно.

— А теперь я побегу, — сказала мама. — Удачи всем! Домой вернусь как обычно. До свидания!

— Ты пакет с едой не забыла? — напомнил папа.