Николай Никонов - Подснежники

«- Эх вы.,. Охотники,., - отец завязал рюкзак, крепко дергая за шнур, и встал. - Что за народ такой пошел? Все рассуждают, переживают… А что тут рассуждать-переживать? Есть дичь - стреляй! Промазал - бог с ней. Убил - с полем! Ну, ладно… Ладно. Дело твое… Ты молодой еще… А у меня, молодого, всяко было- Один раз утку убил, а у нее утята-поздыши оказались, хлопунцы желтенькие… До сих пор помню. Долго я тогда переживал.

Вечереющим лесом шли к станции. Теперь впереди шагал отец. А паренек и Арсений Михайлович приотстали. Арсений Михайлович то расспрашивал о школе, то умолкал - слушал птиц и нюхал воздух, останавливался.

- Подснежниками пахнет! - глубоко вздохнув, говорил он. - Ну до чего хорошо.

«Да где он их видит», - про себя думал мальчик, а вслух сказал:

- А где они?

- Подснежники? - переспросил Арсений Михайлович. - Подснежники еще под снегом или не раскрылись. Но они тут. Хороший цветок - подснежник.

В поезде Арсений Михайлович опять больше молчал, смотрел в окно. Лицо его все более изменялось, проступали прежние, уже известные мальчику и вызывавшие скрытую неприязнь черты. Это была не то замкнутость, не то учительский холодок и спокойная усталость. Теперь опять это был учитель, математик и, должно быть, строгий, сухой, озабоченный успеваемостью своих учеников. А может быть, просто мучила Арсения Михайловича его постоянная неизбывная изжога.

На вокзале распрощались. Мальчик робко пожал худую, сухую, холодную руку.

Когда ехали в тряском разболтанном троллейбусе, мальчик спросил отца, устало сидевшего рядом:

- А что убил Арсений Михайлович!

- Ноги… - коротко ответил отец. - Ничего…

- И не стрелял?

- Стрелял… Как же…

- Все мазал?

- Да нет… Какое… - с досадой сказал отец.- Мимо он стрелял. Нарочно. Я-то его знаю. Он всегда так… Он ведь снайпером у меня в роте был,- и рассказал, как Арсений Михайлович убил знаменитого немецкого снайпера, который был на их участке, стрелял только по офицерам и тяжело ранил командира полка. Снайпер-немец был осторожен и аккуратен. На позиции выползал и маскировался ночью, не выдавал себя ничем и стрелял редко, но наверняка. Арсений Михайлович двое суток пролежал в снегу, почти без пищи, снайпера убил ночью, когда тот переползал из укрытия в траншею.

- На фронте он и зрение испортил. За пять-то лет! Обмораживался страшно. На ногах почти все пальцы ампутированы. И ведь до чего упорный - лежит в секрете, сухари грызет, соду свою со снегом ест. А дождется… Снегом его, бывало, совсем занесет. Ты его еще мало знаешь, - усмехнулся отец. - Его в роте так «Подснежником» и звали…