Николай Печерский - Ленивые хитрецы

Приняв такое решение, я отправился разыскивать Комара. Падун - не Москва, человек здесь не затеряется. Я подошел к шестой палатке и увидел худощавого веснушчатого паренька с шапкой рыжих кудрявых волос на голове.

Комар вытряхивал из матраца серую пыльную труху. Рядом поблескивала степным золотом гора свежей пушистой соломы.

- Здравствуй, - сказал я и протянул мальчишке руку. -Ты Комар?

- Ну я.

- Дружить будем?

Комар подозрительно покосился на меня и спросил:

- Тебя Степка подослал?

- Ничего подобного! Я объявил Степке бойкот. Теперь мы с ним враги.

Лицо Комара оживилось. В глазах блеснули искорки.

- А не врешь?

- Вот еще! А почему ты со Степкой поссорился?

Комар помолчал, снова смерил меня недоверчивым

взглядом:

- Ивана Грозного он мне испортил.

- Какого Грозного?

- Того, что сына копьем убил. Подошел к картине и сказал: «Долой кровавых царей!» - и размазал все лицо.

Мне было очень приятно познакомиться с художником. Я помог Комару набить соломой матрац и вместе с ним пошел в палатку. В самом углу за фанерной перегородкой стояли две кровати, табуретка; над столом, прикрепленная булавкой к брезенту, висела картина. На ней были нарисованы зеленое море, черные скалы и человек с волосатым лицом.

- Кто это?

- Неужели не узнаешь? - удивился Комар.

Мне не хотелось огорчать нового товарища, но узнать, кого он изобразил на картине, я решительно не мог!

- Это Пушкин, - подсказал Комар. - С картины художников Репина и Айвазовского.

Но дружба дружбой, а кривить душой я не мог.

- Пушкин был молодой, а у тебя бородатый старик, - сказал я.

- Это не борода, а бакенбарды. Раньше все такие выращивали.

Комар помрачнел. Наверно, обиделся, что я не похвалил его картину.

- Ты думаешь, людей легко рисовать? - спросил он. - Даже у Айвазовского люди не получались…

- А ты бы рисовал только одно море, - посоветовал я.

- Без людей неинтересно…

Комар был прав. Картины и книжки без людей не стоят выеденного яйца.

Кстати, я сообщил Комару, что хочу писать о своей жизни, и пообещал показать ему тетрадку. - Пойдем завтра на порог, - предложил я Комару. - Ты будешь рисовать, а я писать. Идет?

Комар охотно заключил союз. Мы крепко пожали друг другу руки и поклялись дружить до гроба.

Так и начался великий заговор против Степки…

Степка встретил меня вопросом:

- Где ты ходишь? Целый час ищу!

Я сделал вид, что не расслышал. Сел к столу и начал перечитывать тетрадку.

- Ты что, оглох?

Я снова промолчал и еще внимательнее склонился над тетрадкой.

Степка подошел ко мне, сел напротив:

- Что за мода такая? Почему молчишь?

- Не о чем разговаривать.

- Чудило, чего сердишься? Я тебе штуку одну хочу рассказать.

- Какую еще штуку?

- А такую. Аркадий нам дело хорошее придумал.

И Степка рассказал мне, что придумал братуха Аркадий.

Наши плотники построили на Падуне несколько домов. Теперь мы должны помогать плотникам - выносить из домов мусор, стружки, мыть окна и двери.

- И это все? - разочарованно спросил я Степку, когда он закончил рассказ.

- Не нравится?

- Очень нравится. Ищи веник. Сейчас побегу.

Нет, я просто не понимаю - из-за такого пустяка отрывать человека от дела!

Я обмакнул перо в чернильницу и начал писать.

- Бросишь ты свою чепуху или нет? - вскрикнул Степка и даже стукнул кулаком по столу.

- Не стучи, пожалуйста! Из-за тебя кляксу посадил.

- Я тебе кляксу под глазом посажу! Понял?

- Мы еще посмотрим, кто кому посадит!

Степка поднялся из-за стола, расстегнул, а затем снова застегнул рубашку на все пуговицы.

- Значит, не хочешь помогать добровольцам? Тихо почти шепотом спросил он.

- Почему не хочу? Просто у меня нет времени. По-твоему, дневник чепуха, по-моему - нет. Мы друг друга не понимаем.

- Я тебя понимаю! Я тебя как облупленного вижу!

- И я тебя вижу как облупленного. Вот… А завтра я иду на Падун писать дневник про Братскую ГЭС.

- Ага! Ну хорошо, ты еще меня узнаешь!

- Можешь не «агакать»! Комар тоже со мной идет.

Когда Степка услышал про Комара, он даже глаза

вытаращил.

- Комар с тобой не пойдет. Он не такой пустоголовый, как ты. Писатель!

Степка не знал, что говорить, как выместить на мне свою злобу. Он долго смотрел на меня уничтожающим взглядом и вдруг крикнул:

- Бери веник, мети избу!

- Сегодня не моя очередь. Можешь посмотреть в календарь.

Крыть Степке было нечем. Он взял веник и начал молча мести избу.

На следующее утро, когда я проснулся, Степки уже не было. Возле моей кровати стоял веник. Я решил не связываться со Степкой из-за пустяков. Подмел избу, прибрал со стола и только тогда взял свою тетрадку.

Комар, как мы и договорились вчера, сидел возле палатки. Рядом лежали коробочка с масляными красками, кисточки и фанерка с дырочками от гвоздей. Я сразу же заметил, что Комар был какой-то скучный. Он вяло пожал мою руку и стал собирать свое художественное добро.

- Был у тебя Степка? - спросил я Комара.

- Был.

- Что ты ему сказал?

Комар вздохнул и почему-то отвел взгляд в сторону:

- Что я ему скажу? Мы же договорились - дружба до гроба.

Мы отправились к Падуну.

По дороге Комар все вздыхал и оглядывался назад.

- Чего оглядываешься?

- Ничего… Сегодня Степка с девчонками в домах прибирает…

- Ну и пускай прибирает. А нам веселее, правда?

- Конечно, веселее…

Пройдет несколько шагов - снова оглядывается. Лицо кислое, глаза бегают из стороны в сторону. Даже противно смотреть!

- Если хочешь, можешь уходить, - не вытерпел я.

- Я не хочу… Я рисовать буду.

- Рисовать же лучше, правда?

- Правда. Степка только обидится…

- Что ты пристал ко мне со Степкой? Иди к нему, я не держу.

Но Комар плелся за мной и все вздыхал, как старуха. Нет, таких товарищей у меня еще никогда в жизни не было!

Но вот наконец и Падун. Я сел под тенью березки, а Комар примостился возле самой воды, на большом сером камне. Я раскрыл тетрадку и задумался. О чем писать? Сначала надо рассказать о своем приезде на Братскую ГЭС и, конечно же, о Степке. О Степке я напишу посмешнее. Он будет разорять птичьи гнезда, дергать девчонок за косы и делать всякие другие глупости. Над портретом Степки тоже надо подумать. Нос - картошкой, большие, навыкате глаза. Под глазом можно посадить синяк, или, как говорил сам Степка, «кляксу».

Я написал полстранички, но подумал и все зачеркнул. Если кто-нибудь прочтет мой дневник, то не узнает Степку. Ведь Степка в жизни не такой. И синяка у него под глазом нет. Ну его совсем, этого Степку! Лучше буду писать о Падуне, тайге, о великой дружбе с Комаром.

Я быстро написал, как шумит Падун, заманчиво синеет тайга, а затем принялся за Комара. Вначале надо описать его наружность - рот, нос, волосы, веснушки. Плохо, что Комар рыжий. Эти рыжие веснушчатые мальчишки почти в каждой книжке встречаются. Прочитает Люська дневник и скажет: «Абсолютная неправда. Генка для смеха выдумал». Попробуй доказывай потом Люське. Ведь рыжих людей на свете не так и много. Я, например, знаю только двух - Комара и Люську. Да и то Люська утверждает, что она не рыжая, а блондинка.