Виктория Ледерман - Уроков не будет!
- Название:Уроков не будет!
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:КомпасГид
- Год:2017
- Город:Москва
- ISBN:978-5-00083-386-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Виктория Ледерман - Уроков не будет! краткое содержание
Рассказы из сборника Виктории Ледерман «Уроков не будет!» посвящены ученикам младшей школы, с первого по четвертый класс. Этим детям еще многому предстоит научиться: терпению и дисциплине, умению постоять за себя и дипломатии. А неприятные сюрпризы сыплются на них уже сейчас! Например, на смену любимой учительнице французского — той, которая ничего не задает и не проверяет, — приходит строгая и требовательная. Или отвратительный Мирон Соломатин придумывает тебе обидную кличку Плюшка — всего лишь потому, что ты не дала ему списать. Хочется ли ходить в школу, когда там происходит такое? Хочется только кричать во все горло: «Уроков не бу-у-удет!»
Виктория Ледерман, как всегда, блестяще описывает переживания героев — и подсказывает им лучший выход из ситуации. Ни капли назидательности: следить за приключениями придуманных ею мальчишек и девчонок — сплошное удовольствие! Повесть «Календарь ма(й)я», отмеченная премией им. В. П. Крапивина, стала самой продаваемой книгой издательства «КомпасГид» в 2016 году. «Первокурсница» и «Всего одиннадцать! или Шуры-муры в пятом „Д“» тоже быстро завоевали любовь читателей всех возрастов, в России и за рубежом: еще бы, ведь от них невозможно оторваться, а в героях многие узнали себя. В 2017 году рукопись книги «Уроков не будет!» стала победителем «Корнейчуковской премии» в номинации «Проза для детей младшего возраста (зарубежные авторы)».
Для среднего школьного возраста.
Уроков не будет! - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Нет, не надо, — сказал я. — Зачем ко мне приходить? Я же не в детском саду.
Папа отвез меня домой. Я вышел из машины и равнодушно попрощался с ним. Не потому, что обиделся на него. Просто мне стало все равно. И когда вечером пришла мама и сказала, что дедушка снова уехал в санаторий, я даже не огорчился. Ну и что, что не осталось ни одного человека, которого можно было бы позвать в школу? Ничего страшного. Ко мне никогда никто не приходит. Я привык.
В среду появился сияющий Голубев и громко объявил, что его родители обещали прийти на викторину. Надежда Митрофановна так обрадовалась, что тут же побежала подавать заявку, прямо на уроке. А мы остались под наблюдением старосты Ники Поляковой. Но кто же слушает старосту? Особенно девчонку? Особенно когда нет учителя?
— Родин! Давай лезь на парту! — сказал Голубев и ухмыльнулся.
— Не полезу, — отказался Родин.
— Как это не полезешь? Ты проиграл.
— Еще не проиграл. Был уговор: если твой папа придет на викторину, а не просто согласится.
— Да какая разница? Если он согласился — считай, уже пришел. Меня папа никогда не обманывает. Ты проиграл, лузер. Лезь и кричи об этом.
— Вот когда придет, тогда и буду кричать. Подождем до воскресенья.
— Так нечестно! — заорал Голубев и полез на Родина с кулаками. Подраться им не дали, мальчишки навалились кучей и растащили их в разные стороны. И согласились с Родиным, что спорили именно на то, придет папа или нет. Конечно, никто не сомневался, что придет, раз обещал. Тем более Надежда Митрофановна внесла их семью в списки игроков. Все понимали, что Родин уже проиграл. Просто Голубева никто не любил. Он был слишком вредный.
В воскресенье утром мама несколько раз щупала мне лоб. Она и в субботу вечером щупала. Ей почему-то казалось, что я заболел.
— Ты какой-то странный, — говорила она. — Ты себя хорошо чувствуешь?
— Нормально, — отвечал я.
Я чувствовал себя не больным, а очень-очень усталым. Так бывает, когда летом очень долго плывешь по реке против течения. А потом выходишь на берег, а ноги дрожат и не слушаются. И руки не поднимаются, словно на них гири висят. Хочется упасть и не шевелиться. Но это после реки… А сейчас почему я так устал? От чего?
— Ты на свою викторину-то пойдешь? — спросила мама, собираясь на работу.
— Пойду, — равнодушно сказал я. — Велели всем прийти.
Мама озабоченно посмотрела на меня и ушла. Я снова лег в постель и пролежал до половины двенадцатого. А потом с трудом встал и пошел в школу. Смотреть, как играют большие дружные семьи.
В актовом зале царил непонятный переполох. Наш класс встревоженно гудел. Надежда Митрофановна с всклокоченной прической и большими глазами бегала взад-вперед.
— Что случилось? — спросил я.
— Мы не будем играть! — закричала Инна Баженова. — Наш класс вычеркивают!
Она чуть не плакала.
— Почему не будем? — удивился я.
— Все из-за него! — зло сказал Руслан Тагиев и кивнул в сторону.
Я обернулся и увидел Голубева. Его было не узнать. Он не ухмылялся как обычно, не жевал жвачку, не смотрел на всех с презрением. Он сидел на полу, забившись в самый дальний угол за последним рядом. Бледный, растерянный, с дрожащими губами.
— Его семья не пришла! — воскликнула Маша Кийко. — И теперь мы все пойдем по домам! Из-за этого дурака набитого!
— Как не пришла? — поразился я.
— Вот так и не пришла. Они на шашлыки уехали. Сегодня же последний теплый выходной.
— А он как же? Без него уехали?
— За ним потом водитель приедет.
Я не мог поверить. Как это? Пообещали и не пришли? Как они могли? Все на них надеялись! А теперь весь класс снимут с соревнований. Сам Голубев ни при чем, а получается, что он всех подвел? У меня даже мороз по коже пробежал. Если бы моя семья так сделала, я бы, наверно, умер на месте. Как хорошо, что они сразу отказались!
— Эй, Голубев! — крикнул Олег Малышев. — Вылезай! Ты проспорил! Сейчас кричать будешь.
Голубев еще ниже опустил голову в своем углу и не тронулся с места.
— Голубев! Ты лузер! — подхватил Сальников. — Колян, иди сюда, Голубев тебе что-то сказать хочет.
— А пусть он кричит: «Я лузер, спасибо папе!» — предложил Тагиев.
— Давайте его сюда притащим, — азартно выкрикнул Малышев. — Прямо за шиворот!
Родин подошел, посмотрел на Голубева и сказал:
— Не надо, оставьте его в покое. Он и сам знает, кто он.
Мимо нас снова пронеслась расстроенная Надежда Митрофановна и исчезла за дверями зала.
— А у меня сейчас родители придут, — мрачно проговорила Баженова.
— И мои тоже, — вздохнул Тагиев. — Что делать?
— А вон уже чья-то мама пришла, — сказала Кийко. Я поднял голову, и у меня подкосились ноги от неожиданности.
Я увидел маму. Мою маму. Это что, сон?
— Ваня! — крикнула мама и помахала мне рукой.
Не сон! Я со всех ног бросился к ней:
— Мама! Ты пришла! А как же работа? Ты же поменялась…
— А я обратно поменялась. Я видела, как ты хочешь, чтобы я пришла.
Я обхватил маму руками. И мне было все равно, что на меня смотрят одноклассники. Пусть завидуют. Моя мама пришла ко мне! В первый раз!
— Мам, только ты напрасно менялась. Все равно мы играть не будем.
— Ничего, — улыбнулась мама. — Тогда просто посмотрим.
И тут произошло нечто удивительное. И невероятное. Как в волшебной сказке. В дверях зала появился… папа. А за ним — бабушка, дядя Сева и вся его семья, даже маленький Славик.
— Ну что, Ваня, хороший сюрприз получился? Я же обещал тебе всех собрать! — сказал папа.
— Папа! — воскликнул я. — Ты же в Питере! А вы все — в кукольном театре.
— Я прилетел на один день, — пояснил папа. — Не мог же я тебя оставить без поддержки, правда?
— А мы билеты поменяли, — сказал Владик. — Мы в театр вечером пойдем. А сейчас будем за тебя болеть. Ой, смотрите, и Настя пришла.
К нам подошла моя сестра Настя. И не одна, а со своим женихом Валерой.
— Ничего себе, сколько вас тут! — весело удивилась она. — Пап, ты же сказал, Ванек совсем один на школьной игре. Вот мы с Валерой решили прийти поболеть за него. А тут, оказывается, такая мощная группа поддержки!
Они все стояли вокруг меня, разговаривали, шутили, смеялись. А я смотрел на них и не мог поверить, что все это правда. Что они все здесь (кроме дедушки, конечно). Что они отложили свои дела и пришли. Ради меня.
— Хоть объясните, во что надо играть, — попросила Настя. — Вдруг мы этой игры не знаем?
— Ни во что, — сказала мама. — Мы не будем играть. Мы все будем зрителями.
— Нет, подождите! — крикнул я, словно очнувшись. — Мы будем играть!
И побежал разыскивать Надежду Митрофановну.
Нам разрешили участвовать в викторине вместо семьи Голубевых. Надежда Митрофановна облегченно вздыхала и вытирала лоб платочком. И удивленно переводила взгляд с мамы на папу, с папы на дядю Севу и остальных. Конечно, ведь она и представить не могла, что у меня столько родственников. Потом она погладила меня по голове и сказала, что я молодец. Что я спас весь класс.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: