Игорь Всеволожский - Отряды в степи [Повесть]

Однако тот факт, что большой группе белобандитов удалось удрать из Платовской, заставил Семена Михайловича насторожиться.

Нужно было ждать нового визита Гнилорыбова и его банды.

Буденный быстро снарядил гонца в слободу Большую Орловку на розыски Никифорова, чтобы сообщить ему об освобождении родной станицы. На колокольне он организовал пост и приказал круглосуточно вести наблюдение за дорогой, идущей из Великокняжеской в Платовскую. Всех жителей, которые только могли, Буденный просил отправиться на рытье окопов и укрепление подступов к станице.

Жители Платовской так боялись нового набега гнилорыбовской банды, что с большой охотой выполняли все, о чем их просил Семен Михайлович. А дел все прибавлялось и прибавлялось. Но самым тяжелым оказались похороны жителей Платовской, замученных белогвардейцами.

Уже знали, что отцов Семена Михайловича и Филиппа видели в группах арестованных, обреченных на смерть. Истерзанный труп отца Филиппа разыскали и захоронили вместе с другими жертвами. Судьба Михаила Ивановича, отца Семена Михайловича, оставалась неизвестной.

Все новые и новые люди шли в здание Революционного комитета, где сейчас располагался штаб буденновского отряда. Кто просил записать его в отряд, кто хотел узнать что-нибудь о пропавших, кто спрашивал, отобьем ли мы Платовскую, если на нее вновь обрушится Гнилорыбов.

Особенно потрясла Семена Михайловича смерть Дмитрия Сорокина.

— Какая бессмысленная гибель! — сокрушался Семен Михайлович. — А какой замечательный человек был, какое сердце…

К вечеру в этот день стало известно и еще об одной трагедии, разыгравшейся на Шара-Булукском хуторе. Когда первый бой на берегу Маныча у зимовника Буга был проигран и Никифоров начал отходить к слободе Большая Орловка, несколько бойцов не смогли пробиться к отряду и отступили к Шара-Булуку, рассчитывая укрыться в нем. Среди них было и три платовских жителя — Петр Болдарев, Яков Болданов и Филипп Загниборода.

Однако на хуторе оказались белые. Поняв свою оплошность, Болдарев, Болданов и Загниборода начали обходить хутор. Но белые заметили и набросились на них. Бойцы вскочили в ближайший скотный сарай и начали из него отстреливаться. Сарай был саманный с соломенной крышей. Видя, что трое бойцов дерутся храбро, белые подожгли сарай.

Но, несмотря на огонь, отважная тройка продолжала вести неравный бой, уничтожая метким выстрелом то одного, то другого бандита. Только когда от жары и дыма уже нельзя было дышать, бойцы выскочили из пламени и ринулись на врага в лобовую атаку. Белые бросились было бежать, но тут в бой вмешалась их новая большая группа уже на лошадях. Красные бойцы и тут не сдались, а укрылись в пустующей землянке. Белые окружили землянку и начали стрелять через окна. Партизаны ответили метким огнем и уложили еще несколько бандитов.

На рассвете отважные воины через выбитое окно увидели группу белых, человек десять. Они открыли огонь, уложив троих белогвардейцев. А остальные разбежались. Воспользовавшись этим, бойцы кинулись из землянки. Но не успели сделать и несколько шагов, как увидели, что со всех сторон на них бегут белогвардейцы. Отважная тройка не пала духом и в этот момент.

Красные бойцы заняли круговую оборону и повели прицельный огонь. Стреляли до тех пор, пока не вышли все патроны. Белогвардейцы, видя это, все же не решились кинуться на храбрецов, а начали кричать, чтобы они сдались. Бойцы подняли руки, но когда расхрабрившиеся бандиты подошли к ним вплотную, они с криком «Бей белых гадов!» бросились на них в штыки и начали наносить удары направо и налево.

Только будучи тяжело раненными, Болдарев, Болданов и Загниборода вынуждены были прекратить этот неравный бой. Тогда белобандиты схватили бойцов и зверски расправились с ними. Петру Болдареву и Филиппу Загнибороде они обрезали уши и нос, отрубили руки и ноги. Калмыка Якова Болданова оттащили в карьер, где добывалась глина, и бросили его туда на мучительную смерть.

…До глубокой ночи горел огонь в здании Революционного комитета, где Семен Михайлович, выслушивая рассказы о чудовищных зверствах белых, решал текущие дела станичников, готовился к достойной встрече врагов революции, если они вздумают повторить свой налет на Платовскую.

Рассвет следующего дня застал первых бойцов буденновского отряда — Баранникова, Прасолова, Морозова, Нечепуренко, Дениса Буденного и Новикова — спящими на лавках и столах все в том же помещении ревкома. День обещал быть хорошим, погожим. Напоив коней и накормив их, буденновцы собрались заняться собственным завтраком, когда с шумом распахнулась входная дверь и один из бойцов, несших с товарищем в этот час дежурство на колокольне, испуганно закричал с порога:

— Семен Михайлович, с Великокняжеской в Платовскую едут подводы с пехотой и конница.

— Много? — быстро спросил Семен Михайлович.

— Много… Вся дорога запружена, — отвечал взволнованный боец.

Быстро выскочив из комнаты, Буденный сам поднялся на колокольню и, достав бинокль, принялся разглядывать дорогу. Дозорные были правы. К Платовской приближалась пехота и конница.

Буденный приказал ударить в набат. По боевой тревоге весь многочисленный отряд быстро собрался на площади.

Поднявшись на крыльцо, Семен Михайлович обратился к бойцам с речью:

— Если не хотите новой резни и новых жертв, надо биться с врагом всем до единого, и биться до последней возможности…

Прибежавший с колокольни связной доложил Семену Михайловичу, что колонна продолжает свое движение, а впереди нее они заметили небольшие конные дозоры.

— А велики ли их дозоры? — спросил Буденный.

— По три всадника, — ответил связной.

Тогда Буденный оставил за себя Баранникова, приказав ему готовиться к бою, а сам, захватив двух бойцов, скрытно выехал навстречу дозорам.

Кто приближался к Платовской — свои или враг, красные или белые? Не было в тот день в станице человека, который не задавал бы себе этого вопроса.

Тревожным и неспокойным было то время… Красные боевые отряды возникали в те дни повсеместно. Но и белые контрреволюционные силы не выжидали. Не было ни фронта, ни тыла. Фронт был везде. Он проходил не только по границам районов. Фронт делил порой даже отдельные семьи: сын — за красных, отец — за белых, старший брат — за старые порядки, а младший — за жизнь по-новому, без кулаков, мироедов и атаманов. Где уж здесь было сразу разобраться в обстановке, правильно решить, кто подходит к Платовской!

Семен Михайлович с двумя бойцами пробрался к Куцей Балке и спустился в нее. Разведчики замаскировались и начали поджидать приближение разъезда. Кони замерли, винтовки проверены и лежат на луках седел. Нервы напряжены до предела.