Алексей Мусатов - Дом на горе. Повесть

Костя ждал этого вопроса. Но он знал, как важны сейчас натиск и твёрдость, и ответил почти без запинки:

- Положитесь на меня.

- Ну конечно, примет! - вмешался в разговор Вася Новосёлов. - Ручей попросит Сергея, а тот даст команду Марине: зачислить нас, и никаких разговоров.

Костя нахмурился и сказал, что Сергея он просить не станет, никаких команд не будет, а они должны работой завоевать доверие Марины.

- Только чур! - предупредил он. - Вспять река не течёт, смелый назад не пятится. Работать придётся здорово. Это вам не пришкольный участок… Пока мы словом не связаны, крепко подумайте. Даю вам сроку до вечера!

Паша и Вася ответили, что работы они не боятся и думать до вечера им не о чём.

Неожиданно за стенкой затявкал Ураган, и в окно просунулась голова Кольки.

- Прахов примчался… Пускать или как? - встревоженно осведомился он.

Не успел Костя решить, что делать с Праховым, как Алёша уже влетел в избу.

- Ага! Уже собрались, совещаетесь! А меня и не позвали. Ладно же, ладно, попомню я вам! - затараторил он и тут же потребовал, чтобы Костя записал его в полеводческую бригаду Марины.

Костя недоверчиво оглядел Алёшу:

- А в школу ты ходить будешь или нет?

- Так я же вроде неспособный… - замялся Прахов.

- Как - неспособный? - удивился Костя.

- А помнишь, как в прошлом году было? - хихикнул Алёша. - Мать дома - я за уроки. Сижу, пыхчу… Она спать ляжет, а я всё сижу, сижу… А на другой день - бац! - приношу двойку из школы. Мать смотрела, смотрела и разжалобилась. «Что ж, говорит, Алёшенька, в тягость, вижу, тебе учение, не по голове наука. Как-нибудь добей этот год, да и заберу я тебя из школы».

- Ну и нырок! - Костя неодобрительно покачал головой. - Только имей в виду: кто учение забросит, того Марина в бригаде и видеть не пожелает.

Алёша почесал в затылке. Хотя он учился и не очень успешно, но мать никогда не говорила, что заберёт его из школы. Всё это он выдумал только что, на ходу.

- Ладно, - согласился Алёша. - Куда вы, туда и я.

- А что ты, скажи на милость, в бригаде будешь делать? - спросил его Кивачёв.

- А что хошь… что по наряду достанется. Я ведь парень не такой: меня любое дело боится.

И тут-то ребята не удержались и напомнили Алёше, какой он падкий да жадный до работы. Напомнили, как однажды в сенокос Прахов возил сено с луга, да и заснул на возу. А какие-то шутники выпрягли лошадь, и Алёша проспал на сене до вечера, пока перепуганная мать не разыскала пропавший воз и возчика.

А разве можно забыть случай с жеребцом Гордым! Летом во время боронования Алёше показалось, что лошадь ленится, и он решил проучить её. Выломал длинную лозу и огрел Гордого по спине. Жеребец шарахнулся в сторону и побежал поперёк делянки через всё поле. Борона подпрыгивала, ударяла лошадь по задним ногам. Испуганный жеребец промчался овсами, клеверищем, прочертив гребёнкой бороны чёрный след…

И многое могли бы ещё вспомнить ребята, но Алёша ударил себя кулаком в грудь и слёзно закричал:

- Да это ж когда было… давным-давно! Я тогда малосознательный был, вертопрах!.. А теперь я вам на факте докажу.

Косте стало даже немного жалко Алёшу, и он подморгнул приятелям:

- Может, принять… с испытательным стажем?

- С испытательным можно, - согласился Вася Новосёлов.

- Вот увидите! - просиял Алёша. - Как зверь, работать буду! - И он вдруг ударил себя по лбу: - Да!.. Надо же союз заключить. Мы же теперь как братья! И клятву принять.

- Любишь ты клятвы да обещания! Давай уж без шума-звона… - остановил его Паша.

Но Косте Алёшина мысль понравилась:

- Клятву не клятву, а руку на дружбу давайте. Чтоб шагать твёрдо! Назад не отступать!

И мальчик решительно выбросил вперёд руку и широко раскрыл смуглую ладонь. Первой легла на неё рука Алёши, потом - Васи и позже всех - широкая, короткопалая рука Паши Кивачёва. А поверх Костя положил свою левую руку и крепко придавил ладони, словно хотел слить их в одну большую, сильную руку.

Колька, перегнувшись через подоконник, во все глаза смотрел на это необычайное рукопожатие.

- Полный вперёд! - ни с того ни с сего выкрикнул он, и ему показалось, что «катер», до сих пор мирно дремавший на причале у высоких берёз и лип, вдруг снялся с якоря, развернулся и пошёл в открытое море, навстречу волнам и ветру.

В сумерки из района вернулся Сергей. В руке он держал вместительный фанерный чемодан.

Пока Костя собирал брату обед, Колька крутился около чемодана, стараясь глазом пробуравить фанерную стенку.

Но Сергей не спешил открывать чемодан. Снял запылённые сапоги, умылся и уже сел было за стол обедать, как вдруг заметил изнывающего от нетерпения Кольку.

- Да, браты, - усмехнулся он, - я вам приданое привёз. Открывайте чемодан!

Колька не заставил себя просить, поставил чемодан на скамейку - а он был нелёгкий! - и принялся доставать из него «приданое». И чего тут только не было! В первую очередь была извлечена стопка тетрадей в чистеньких голубоватых рубашках, прошитых посередине тонкой серебряной проволочкой, с нежными розоватыми листиками-промокашками. Потом появились желатинно-целлулоидные просвечивающие линейки, угольники, транспортиры, набор перьев разных номеров, ластики, белые чернильницы-непроливайки, две коробки карандашей. Карандаши были разных расцветок, круглые и гранёные, тонкие и толстые и так красиво и изящно отлакированы, что их жалко было очинять.

Колька бережно разложил «приданое» на лавке. Не велико, казалось бы, богатство - все эти пёрышки, линейки, карандаши, но что может быть дороже этого для сердца школьника, когда новый учебный год уже не за горами!

- Это всё нам… на двоих? - не сводя с лавки глаз, спросил Колька у Сергея.

- Понятно, вам. Так сказать, полный боевой комплект. Вы уж поделите по-братски. Не поссоритесь, надеюсь?

- Нет… Мы по совести.

Колька вновь запустил руку в чемодан, который, казалось, был неисчерпаемым. Как рыбак, нащупавший руками в воде под корягой крупного голавля, он вдруг замер, затаив дыхание, и вытянул из чемодана школьный ранец. И что это был за ранец! Обитый чёрной узорчатой и, конечно, непромокаемой кожей (что это был только дерматин, Колька ни в жизнь бы никому не поверил!), с жёлтыми скрипучими ремнями, двумя застёжками, светлым замочком и ключиком!..

Нет, Колька никогда ещё не имел такого ранца!

Забыв обо всём на свете, он набил ранец тетрадями и карандашами, надел его на плечи и несколько раз промаршировал по избе. Легко, удобно, и главное - теперь ни дождь, ни снег не смогут пробраться к Колькиным тетрадкам и книжкам.

- Как, Микола, угодил я тебе? - спросил Сергей.

Колька прекратил маршировку и покраснел. Надо же быть таким неблагодарным!..

Не снимая с плеч ранца, он кинулся к брату и принялся карабкаться к нему на спину. Он тискал его, душил за шею, тёрся щекой о плечо.