Марк Хансен - Куриный бульон для души. Истории для детей

С того самого дня я начала передвигаться только на велосипеде и обожала свою новую игрушку.

У меня была одна привычка. Когда я ненадолго возвращалась домой, то оставляла велосипед на асфальтированной площадке у дома соседей. Папа много раз упрекал меня за это, но наша входная дверь была ближе к их площадке, чем к нашей. Тогда я не понимала, почему папа настаивает, чтобы я не оставляла велосипед на соседской дорожке, и не думала, что мои действия приведут к печальным последствиям.

Однажды сосед сдавал назад на машине, не заметил мой велосипед и раздавил его. Папа пытался его починить, но все детали оказались слишком погнутыми.

Через много лет я узнала, что папа купил тот велосипед в кредит. Он потом долго платил по пять долларов в месяц. Тогда в нашей семье не водилось денег, но папа очень хотел сделать мне подарок.

У меня дома есть одна любимая фотография. На ней изображена я и мой красный велосипед. Я широко улыбаюсь. Эта фотография напоминает мне, как сильно отец любил меня. И благодаря тому, что случилось с велосипедом, я стала ответственней и поняла, что о вещах надо заботиться — они не только стоят денег, но и служат напоминанием о любви тех, кто их подарил.

Джин Вервей

Однажды папа взял меня с собой на рыбалку. Я сказала, что не смогу ловить рыбу сама, но он все равно положил две удочки — для меня и для себя. Я сидела в лодке, смотрела на птиц, а папа отвязывал канат от причала и заводил мотор.

— А что это за странные огромные птицы с маленькой головой? — спросила я, показывая на сидевших недалеко от нас двух забавных созданий.

Папа взглянул на них и ответил: «Это пеликаны».

— Посмотри, — сказала я, — птица, которая поменьше, кажется, злится на большую. Она хлопает крыльями.

— Хммм, — произнес папа, — кажется, крупная птица с желтыми кругами вокруг глаз — родитель. А птица поменьше, с серыми и белыми перьями, — это птенец. Он хочет сидеть вместе с отцом на одной торчащей из воды свае.

— Но отец не разрешает, — сказала я, смотря, как взрослый пеликан сталкивает птенца со сваи.

— Гляди, — сказал папа, — сейчас старший будет нырять за рыбой.

— Давай, птенец, давай! Скорее захватывай сваю! — рассмеялась я.

— Он действительно захватил сваю, — ответил папа, — но ненадолго.

Так и вышло. Папа-птица вынырнул из воды, взлетел на сваю и столкнул с нее птенца. В клюве старшего пеликана была рыба, и он ее тут же проглотил.

— Это нечестно! — воскликнула я. — Он должен поделиться с птенцом и дать ему место.

— Ну, не знаю… — сказал папа. Мы продолжали наблюдать за птицами и увидели, что папа-пеликан еще два раза нырял в воду, после чего возвращался на сваю и сталкивал с нее птенца.

— Папа, все, хватит, поплыли, — попросила я, — я уже насмотрелась на птиц.

— Нет, подожди, — ответил папа, — представление еще не закончилось. Будь терпеливее.

В следующий раз, когда папа-пеликан вынырнул из воды, он не сделал то, что делал раньше. Он сел на другую сваю, положил на нее рыбу и только после этого перелетел на свое место и выгнал оттуда птенца.

— Посмотри, — сказал папа, — он хочет, чтобы птенец перелетел к рыбе.

Птенец некоторое время летал, но потом почувствовал запах пищи, приземлился на другую сваю и проглотил рыбешку.

Папа-пеликан еще раз нырнул, поймал и съел рыбу. Птенец начал громко пищать. Папа-пеликан еще пару раз проделал то же самое, а птенец пищал все громче.

— Давай сам рыбу лови! — закричала я птенцу.

И когда папа-пеликан в четвертый раз нырнул, птенец тоже прыгнул в воду. Оба они выбрались с рыбой в клюве, сели каждый на свою сваю и проглотили завтрак. Птенец начал ворковать, а папа-пеликан подлетел к нему и начал трогать клювом его голову, как будто целовал его.

— Он научил птенца ловить рыбу! — воскликнула я.

— Здорово, правда? — спросил папа. — Что ж, я насмотрелся, как птицы рыбу ловят, и теперь сам хочу половить. Поплыли!

— Точно! — согласилась я.

Скоро мы доплыли до небольшой заводи со спокойной водой. Папа насадил червяка на крючок и протянул мне удочку.

— Нет, спасибо, — сказала я.

— А я-то думал, что ты рыбу хотела ловить, — заметил папа.

— Да, хочу, но моей собственной удочкой, — сказала я.

Папа улыбнулся.

— Ну наконец-то!

Он наклонился, обнял меня и взъерошил мне волосы.

— Червяка тебе насадить?

Я посмотрела на банку с червяками.

— Да, пожалуйста. У тебя это лучше получится.

Я каждый раз издавала победный клич, когда вытягивала рыбу своей удочкой. И каждый раз после этого папа наклонялся и целовал меня в голову.

Донна Гетзингер

В моей комнате всегда царил беспорядок. Одежда лежала не только на кровати, но и на полу. Я много раз обещала маме, что приберусь, но у меня всегда находилось оправдание, почему я этого не сделала: «Занята», «Надо ехать на спортивную секцию», «Надо бежать в гости к Кристен» и так далее. Мама никак не могла заставить меня прибраться. Но однажды она придумала хитрый план.

Я собиралась ехать с подругами в торговый центр и зашла в комнату, чтобы забрать кошелек. Я искала его минут пять, но так и не нашла. «Наверное, кошелек где-то под кучами одежды». Спустя еще пять минут я начала паниковать и сделала то, что наверняка сделала бы любая другая девочка на моем месте. Я позвала маму.

Она вошла в комнату и спросила, в чем дело. Я сказала, что не могу найти кошелек, в котором были все мои деньги. А скоро за мной должны были заехать подруги. Мама ответила, что надо повесить лежащие на полу вещи в гардероб. Я сделала как она сказала, но кошелек так и не нашелся.

Время шло, за мной вот-вот должны были заехать, но я не могла отправиться в торговый центр без денег. Я знала, что долго меня ждать не будут. Мама посоветовала убрать всю оставшуюся одежду. Я так и поступила, но кошелька снова нигде не оказалось!

Мама широко улыбнулась. Я спросила, что ее развеселило. И тут она рассмеялась. Я топнула ногой и потребовала объяснений, что ей кажется таким смешным.

— Посмотри, Аманда, в твоей комнате чисто! — сказала мама.

Я осмотрелась и заметила, что в комнате действительно прибрано. Я улыбнулась и спросила маму, где мой кошелек.

— Он в прихожей на тумбочке.

Я бросилась к входной двери, схватила кошелек и выскочила на улицу, где меня ждали подруги.

Мама улыбалась и не торопилась выходить из комнаты.

Аманда Келли, 11 лет