Даир Славкович - Алесик едет в Красобор

— Как тебя зовут — для меня не тайна. А я Михась-младший.

— Младший? — удивился Алесик. — Ты же как столб телеграфный!

— Остроумно, но не слишком точно. И до столба далеко. А младший потому, что есть еще и Михась-старший, отец мой, доктор Жирмонов. Теперь главное: мне поручено завести тебя домой. Пошли.

Улица широкая, асфальтированная, как в большом городе, с подрезанными кудрями тополей по обе стороны. Вдоль улицы покрашенные в синий, зеленый и салатовый цвета стояли дома. Деревянные. И скамеечки при них — почти на тротуарах. Это уже не как в городе, но Алесику понравилось.

— Смотри, какая скамейка хватская! — показал Алесик на одну. — Без столбиков, железками к стене прикреплена. Я на такой еще ни разу не сидел.

— Привал, выходит, — вздохнул Михась. — Вынужденная остановка. Как прокол в колесе автомашины… А мне, честно говоря, все это не по нутру.

— А что по нутру?

— Побыстрее тебя уладить и за учебники засесть.

— Так ты ученик?! — от удивления Алесик даже остановился. — Такой огромаднейший! Пра-пра-правторогодник, летний зубрила?

Михась-младший даже не улыбнулся.

— Студент я, — коротко пояснил он. — Учусь на инженера по сельхозмашинам. Сессия у нас сейчас. Экзамены. Домой подготовиться приехал, а тут ты со своей скамейкой.

— Я знаю, что сделать, чтобы на экзамене повезло.

— Тебе-то откуда знать? — Михась с усмешкой посмотрел на Алесика.

— Лиза, соседка, говорила… Смотри, вон как раз бабка с пустыми ведрами пошла! Сразу с двумя. Садись быстрее!

— Зачем?

— Не понимаешь? А еще студент… Подождем, пока она из колонки воды наберет и с полными нам дорогу перейдет. Тогда повезет!

— Не-ет, — засмеялся Михась-младший. — Так только Лизе везет. Мне не поможет. Лучше давай так сделаем. Ты отдохни, а я скокну, ведра бабушке поднесу. Видишь, как согнувшись идет?

Михась-младший широкими шагами подался за бабушкой. Алесик видел, как он догнал ее, замедлил шаг. Они пошли вместе. Потом, у колонки, он у бабушки ведра из рук взял, воды в них набрал. Назад Михась сам нес полные ведра, а бабушка рядом шла. И как-то так случилось, что отдыхать Алесику вовсе расхотелось.

Когда Михась вернулся, они двинулись дальше. Прошли возле гостиницы, сквера с памятником, завернули на другую улицу.

— В этом особняке и будет твоя штаб-квартира, — показал Михась на большой деревянный дом с желтыми ставнями и телеантенной над шиферной крышей.

«Штаб-квартира» приглянулась Алесику. Особенно то, что вокруг дома рос большой сад. Правда, яблони и груши давно отцвели.

— Пойдем, Алесь. Тебе с дороги умыться надобно, поужинать. Меня же учебники ждут.

— Ужинать сегодня не обязательно. А умываться тем более. Я лучше сад посмотрю.

— Нет, все должно идти своим порядком, — не согласился Михась. — И приказано мне так.

На следующее утро проснулся Алесик поздно. Открыл дверь в коридор, прошел несколько шагов и очутился в кухне. Посреди нее высокая, как шкаф, белая кафельная плита. Алесик пальцем дотронулся — плита была холодная. У окна, слева от холодильника, белый кухонный стол, а на нем мясорубка, глубокая тарелка с готовым фаршем и пустая эмалированная миска. Михась-младший перемешивал фарш.

— Доброе утро! — поздоровался Алесик. — Я проснулся.

— Тогда дуй во двор умываться под рукомойником, а потом будешь мне помогать.

— Чего?

— Помогать завтрак готовить.

— Я не умею.

— Приехали! — удивленно воскликнул Михась. — А что ты умеешь?

— Умею читать, задачки решать, гулять. Могу съесть все быстро и без понукания, — начал перечислять свои достоинства Алесик. — Если вкусно, умею даже добавки попросить.

— Не слишком много умений. Можно сказать, даже слишком мало. И еще можно бы кое-что сказать, да уж ладно. Потому что даже от самых красивых слов завтрак на стол не придет. Ты бульбу любишь?

— Картошку? Люблю. А с чем?

— С котлетами, с простоквашей, с салатом.

— Очень!

— Прекрасно. Тогда умывайся и за дело. У Жирмоновых закон: не болен — становись в рабочий строй.

Не очень-то по душе Алесику тот закон. А куда денешься? Дом не свой, и порядки свои заводить не приходится.

Сколько ни плескался он во дворе под рукомойником, а конец мытью пришел.

— Вот тебе ведро с бульбой, вот острый нож и кастрюля с водой. Бери картофелину, чисти и в кастрюлю бросай, — уточнил задание Михась-младший.

— Мне чистить? — удивился Алесик. — Одному?

— Чистить одному, а когда сварится, есть я помогу.

— А ты что чистить будешь?

— Я, пока ты проснулся и встал, луку головку очистил, фарша из мяса накрутил, а сейчас котлеты жарить буду.

— Может, лучше я? — безнадежно предложил поменяться ролями Алесик и пригладил на лбу намоченную водою гривку. — Может, нам вовсе без картошки обойтись? Я вчера ее уже целый чугунок начистил…

— А суп молочный любишь?

— Больше всего на свете! Не веришь? Дома я только им и живу. По три раза в день ем.

— Ну кто же это завтракает молочным супом? Да и молока еще нет.

— Могу сходить купить. Скажи мне только, где у вас магазин молочный.

— Идти никуда не надо. Молоко Веник принесет.

— Кто-о?

— Сосед. Вениамин его имя. Все Веником кличут.

— Смешное имя.

— Смешно то, что мы болтаем, как две болтушки у колодца. Чисти картошку, я пошел, — Михась взял тарелку с фаршем и пустую миску.

— Подожди, — остановил его Алесик. — Плита-то холодная, я пощупал. И сковороды нет.

Михась усмехнулся:

— На веранде плита газовая и сковорода с жиром. Неужели не заметил, когда умываться выходил? Больше вопросов нет?..

Ушел Михась жарить котлеты. Алесик вздохнул и нехотя принялся чистить картошку.

Легко сказать — начистить! Картофелины не крупные, как у бабушки Алены в деревне Углы, где печь ремонтировали. Пока очистишь такую — состружешь на орех, нечего и в кастрюлю бросать. Да и крутится она все время, из рук норовит на пол убежать. «Нет, — думает Алесик, — у бабушки Алены и картошка другая, и чистить ее веселее было. Там это было очень нужное дело, не для себя — для других.»

Стукнула дверь. Обернулся Алесик, а на пороге мальчик, почти такой же, как он, разве что повыше чуток.

— Веник я, — вместо приветствия добродушно сказал он. — Молоко принес. Михась сказал, чтобы перелил в банку стеклянную.

— Нет банки.

— В буфете, справа.

— Молоко нам только днем нужно будет, сейчас картошки начистить надо.

— Хочешь — помогу? — в глазах у Веника желание быть нужным.

— Зачем помогать? Нож один. На, бери его и чисти.

— Не надо, у меня свой перочинный имеется, — доверчиво улыбнулся Веник. Хорошо улыбнулся, дружелюбно. Алесику даже не по себе стало, стыдно как-то.