Сельма Лагерлеф - Том 2. Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции. Сказки

Они залезли в конуру и долго там шептались.

Немного погодя лис высунул нос из-за угла и, убедившись, что все кругом спокойно, тихонько вошел во двор и принюхался. Учуяв, что мальчик прячется в собачьей конуре, он уселся на почтительном расстоянии — поразмыслить, как бы выманить его оттуда. Вдруг цепной пес высунул голову из конуры и прорычал:

— Пошел прочь, не то выскочу и поймаю тебя!

— Буду сидеть сколько вздумается! — дерзко ответил лис.

— Убирайся, покуда цел, — еще раз грозно предупредил пес. — А не то после этой ночи охотиться тебе больше не придется!

Но лис только ухмыльнулся и, не двинувшись с места, бросил презрительно.

— Цепь у тебя коротка!

— Ну что ж, я тебя предупреждал дважды, — пролаял пес, выходя из конуры. — Теперь — пеняй на себя!

В тот же миг он одним прыжком подскочил к лису — ведь мальчик отстегнул его ошейник вместе с цепью. Пес с лисом схватились не на жизнь, а на смерть, но длился этот бой недолго. Через несколько секунд лис уже лежал на земле, прижатый так, что не мог вздохнуть.

— А теперь — смирно! Не то разорву тебя на куски! — рявкнул пес и за шкирку потащил лиса к своей конуре. Тут подоспел и мальчик с цепью и ошейником. Дважды обернув ошейник вокруг лисьей шеи, он щелкнул замком и проверил, надежен ли он. Все это время лис, обезумевший от страха, лежал смирно, не смея шевельнуться.

— Ну, Смирре-лис, надеюсь, из тебя выйдет добрый цепной пес! — пошутил мальчик, когда все было кончено.

На другое утро дождь прекратился, но ветер продолжал бушевать, а вода все поднималась. Но сразу же после обеда неожиданно наступил перелом и установилась вдруг чудесная погода, стало тепло, тихо и отрадно.

Мальчик в прекрасном расположении духа лежал на большой болотной кочке, поросшей нарядной цветущей калужницей, и смотрел ввысь, в голубое небо. В это время он услышал детские голоса. Два маленьких школьника с книгами и корзинками со съестным медленно плелись по узенькой тропке, змеившейся вдоль берега. Вид у них был самый несчастный. Дети подошли совсем близко и, не заметив Нильса, уселись на камне прямо против него.

— Ну и разгневается же матушка, когда узнает, что мы и нынче не ответили урок, — сказал один.

— Да и отец тоже, — добавил другой. И оба, не в силах превозмочь своего горя, громко заревели, к великому удивлению Нильса.

Он уже подумывал, как бы ему утешить чем-нибудь малышей, но тут на тропинке показалась маленькая сгорбленная старушка с милым и добрым лицом. Увидев школьников, она остановилась.

— Что вы плачете, дети? — спросила старушка, и они рассказали ей, что не смогли ответить в школе урок, а теперь им совестно и они не хотят идти домой.

— О чем же был этот трудный урок, который вы не смогли выучить? — спросила старушка.

Дети ответили, что урок был обо всей провинции Упланд.

— Да, может, оно и нелегко учиться по книгам! — посочувствовала старушка, потом добавила: — Вот послушайте-ка, какую историю рассказывала мне когда-то моя матушка об этом крае. Я-то в школу не хаживала, ученой премудрости набраться не могла, но рассказы матушки на всю жизнь запомнила.

— Так вот, значит, сказывала матушка, — начала старушка, присев на камень рядом с детьми, — что в давние-предавние времена была Упланд самой бедной и самой неприглядной из всех шведских провинций. Ничего-то там, кроме тощих глинистых полей да приземистых каменистых холмов, не было. Да так оно, пожалуй, и поныне еще остается во многих местах, хотя нам, тем, кто живет в низине, у самого озера Меларен, эти поля и холмы почти не видны.

Ну вот, так ли, этак ли, только была Упланд и впрямь бедна и убога. И понимала к тому же, что другие провинции считают ее самой ничтожной. Разобрала тут Упланд досада, и так надоела ей эта нищета, что надела она однажды котомку на спину, взяла посох в руки да и отправилась просить милостыни у тех, кому в жизни больше повезло.

Двинулась сначала Упланд на юг и дошла до самой провинции Сконе. Пришла туда, стала жаловаться на бедность и попросила землицы.

— Ума не приложу, что подавать всем этим попрошайкам! — сказала Сконе. — Ну ладно, дай-ка погляжу! А вот! Я недавно вырыла несколько ям, где добывают мергель. Забирай себе землю, которую я выбросила на обочину. Может, она тебе и сгодится.

Поблагодарила Упланд, приняла подарок и направилась в провинцию Вестеръётланд. Здесь она тоже пожаловалась на бедность и попросила землицы.

— Землицы я тебе не дам, — сказала ей Вестеръётланд. — Стану я свои плодородные поля всяким нищенкам раздавать! Хочешь, бери одну из мелких речушек, которые по равнине текут, может, она тебе на что-нибудь да сгодится.

Поблагодарила ее Упланд и завернула в провинцию Халланд. Стала она тут снова жаловаться на бедность и попросила землицы.

— Я не богаче тебя, — отвечала Халланд, — и не мне тебя одаривать. Но можешь выломать себе несколько скал и взять их с собой, если сочтешь, что это окупит твои труды.

Поблагодарила Упланд, приняла подарок и направилась к провинции Бохуслен. Здесь позволили ей набрать в котомку жалких голых шхер — столько, сколько захочется.

— С виду-то они неказисты, зато хорошо защищают от ветра, — объяснила Бохуслен. — Они тебе сгодятся, раз ты, как и я, прибрежная жительница.

Упланд была благодарна за любые дары; она принимала все, не отказываясь, хотя повсюду получала только то, от чего все были рады избавиться. Провинция Вермланд швырнула ей скального грунта. Вестманланд дала цепь горных кряжей. Провинция Эстеръётланд подарила часть дремучего леса Кольморден, а Смоланд почти доверху наполнила ее котомку торфяными болотами, каменистыми осыпями да холмами, поросшими вереском.

Провинция Сёрмланд не пожелала дарить ничего, кроме нескольких заливов на озере Меларен. Далекарлия также решила, что ни единого клочка суши не уступит, и спросила, не удовольствуется ли Упланд частью реки Дальэльвен.

Напоследок Упланд получила от Нерке несколько заболоченных лугов на берегу озера Йельмарен, и вот тогда-то котомка ее оказалась набитой доверху. Тут Упланд решила, что нет ей больше нужды странствовать и побираться.

Вернулась она домой, стала вынимать все, что насобирала, и тяжко вздохнула: уж больно много всякого хлама ей надавали. Стала она ломать голову, как бы сделать так, чтобы извлечь хоть какую ни на есть пользу от этих даров.

Шли годы, а Упланд без устали благоустраивала свои владения, украшала их. Так что под конец получилось у нее все так, как ей того хотелось.

А в то время шли споры, где в Швеции жить королю и где быть столице государства. Вот и собрались все провинции на совет. Ясно, каждой хотелось, чтобы король ей достался.