Сергей Голицын - Страшный Крокозавр и его дети (Повесть)

Ища поддержки, Петр Владимирович обернулся к пионервожатой. Светлана тотчас же поняла его и выступила вперед.

— Ну, ребята! Не выспались вы, что ли? Пришел к вам новый воспитатель, молодой, конечно спортсмен. Мне просто обидно, что не я в шестом классе учусь.

— Дети, вы мне не очень нравитесь, — сказала Вера Александровна.

Тут раздался звонок. Все встали.

Петр Владимирович ожидал, что его сейчас окружат, ну хотя бы из простого любопытства, будут задавать разные вопросы… Ничего подобного! Все молча побежали мимо, к дверям.

— Вова Драчев, подойди сюда, — Вера Александровна поймала за рукав того угрюмого белого медвежонка. — Что с тобой? Почему ты мрачнее тучи? — спросила она его.

Вова насупился, наклонил голову.

— Очень трудный мальчик и учится неважно, — вздохнула Вера Александровна, когда Вова скрылся в коридоре, а взрослые остались втроем. — Но знаете, почему он такой угрюмый? Он всегда тяжело переживает те невзгоды и неприятности, которые обрушиваются на их класс.

— Значит, они считают, что я принес им неприятности? — спросил Петр Владимирович.

— Вы не расстраивайтесь, первое время они будут вас дичиться. Ведь Варвара Ивановна была с ними добрая-предобрая, — стала утешать его Светлана. Маленькая, худенькая, она смотрела на него снизу вверх.

— Они, естественно, жалеют, что Варвара Ивановна ушла, — добавила, улыбаясь, Вера Александровна. — Но знаете, после чересчур покладистой воспитательницы да попасть в лапы мужчине, да еще обладающему столь грозным голосом, на первых порах действительно покажется страшным.

— Ничего не могу поделать со своим басом.

— Ну, привыкнут, — улыбнулась, выходя из класса, Вера Александровна.

— Желаю успеха, — кивнула на прощанье Светлана. — Когда нужно, я вам всегда помогу.

В широком коридоре стоял тот привычный для учителей и школьников веселый, раскатистый, с отдельными выкриками и визгами гул, который всегда слышится на переменах между уроками.

Но ученики шестого «Б» почти не принимали участия в общем гаме. Они собирались группами и тихо, но возбужденно переговаривались между собой; заметив своего нового воспитателя, они замолкали, искоса поглядывая на него.

«Надо их как-то заинтересовать, — подумал Петр Владимирович. — С кем из ребят завязать разговор?» Ему попался на глаза тот черненький тонкобровый мальчик, который в классе так ему не понравился. «Нет, только не с ним. А с кем же? А, вот — с председателем совета отряда».

Галя Крайнова стояла в группе подруг и о чем-то оживленно спорила.

Только он хотел ее подозвать, как две девочки, по-кошачьи крадучись, приблизились к нему. Обе были маленькие, кругленькие, обе веснушчатые, со вздернутыми носиками, одна рыженькая, другая темненькая. Вдруг рыженькая подпрыгнула и выпалила:

— Все равно вас слушаться не будем!

Ее подруга, кажется, тоже хотела что-то добавить, но испугалась.

В первую секунду Петр Владимирович опешил. Ему вдруг вспомнилось, как этим летом во время похода по Северному Уралу туристы нашли двух рысят. Беспомощные зверьки дико шипели и пытались царапаться короткими коготками, словом, вели себя, как эти две девчонки.

— Вот это по-изыскательски! Как смело выпустила коготки! — воскликнул Петр Владимирович.

Девочки оторопели. Уж чего-чего, но похвалы они не ожидали никак. Не зная, что ответить, обе, взвизгнув, умчались.

— Люблю смелых изыскателей! — успел крикнуть им вдогонку Петр Владимирович.

Этот внезапный выпад ему совсем не понравился. Но придется сделать вид, что ровно ничего не произошло.

— Галя Крайнова! — позвал он.

Та, несомненно, слышала, но сделала вид, что это ее не касается, и спряталась за спины подруг.

— Галя Крайнова! — вдруг гаркнул Петр Владимирович и тут же смутился.

Все в коридоре оглянулись, на секунду оторопели. Такого зычного окрика никто не ожидал. Галя Крайнова побледнела и медленно, мелкими шажками направилась к Петру Владимировичу. К ней присоединилась и Галя Крышечкина.

Петр Владимирович как ни в чем не бывало спросил девочек:

— Скажите, а на экскурсии вы ходите?

Оказывается, в первой четверти ездили в Палеонтологический музей и в планетарий.

— Хотите, отправимся в Третьяковскую галерею и в Исторический музей?

Галя Крайнова равнодушно пожала плечами.

— Хорошо, только к четырем не успеем вернуться. Значит, захватим время подготовки уроков?

Петр Владимирович понял ехидство заданного вопроса. За счет уменьшения часов занятий они пойдут с удовольствием.

— Ну что же, в день экскурсий придется готовить уроки после ужина, — спокойно заметил он.

— При Варваре Ивановне после ужина — это было наше собственное свободное время. Кроме того, у нас кружки и пионерские дела, наконец, мы занимаемся чтением, — уверенно говорила Галя Крайнова.

— Ну а если по выходным?

— Никто не пойдет! — с апломбом ответила Галя Крайнова. — По выходным множество личных дел, да и в кино хочется. По выходным Варвара Ивановна никогда ничего не устраивала.

— А с мамой можно в Третьяковку? А зимой можно на лыжах? — робко спросила Галя Крышечкина и вскинула на Петра Владимировича свои огромные глаза. — У меня мама молоденькая и такая хорошая.

— Конечно, изыскатели пойдут и на лыжах, и в Третьяковку, да еще родителей прихватят. Ну а тюфяки, очевидно, будут дома, сидеть, — ответил Петр Владимирович.

— О чем вы говорите? Какие-то непонятные слова… — недоумевая, спросила Галя Крышечкина.

Галя Крайнова недоверчиво повернула к Петру Владимировичу свои близорукие, прищуренные глаза.

— Изыскатели — это те, которые все время ищут — на земле, под землей, на воде, под водой, в воздухе и даже в космосе…

И по мере того как Петр Владимирович нарочно медленно произносил своим густым басом такие обыкновенные и одновременно такие загадочные слова, вокруг него собиралось все больше ребят.

— Расскажите, расскажите, — попросила его Галя Крышечкина. — Нам Варвара Ивановна часто рассказывала ужасно интересные истории.

— Я, возможно, вам расскажу, но при одном обязательном условии — что никто, кроме вашего шестого «Б», не должен об этом знать. Есть тайны куда интереснее, нежели все ваши секреты, вместе взятые.

Ребята зашумели, забурлили.

— Ну конечно, никому не скажем! Никому! Никому!

Резкий звонок прервал их возгласы.

— Позднее все расскажу. А сейчас уроки, уроки, — говорил Петр Владимирович. Кажется, он крепко раззадорил ребят.