Анатолий Вершинин - Озеро Черного Дракона

Трудно было бы объяснить, что так тесно связывало Этих не похожих друг на друга подростков. Высокий, худощавый Птичье Перо был прямодушен, отважен и обычно немногословен. Маленький, коренастый Хок, наоборот, шумен, болтлив и чуть трусоват. Первый страстно увлекался охотой и, как только представлялась возможность, уходил со взрослыми в джунгли, а Хок не любил и боялся леса, предпочитая ему тихо струящиеся протоки и заводи, а опасным встречам с хищниками - рыбную ловлю. На людях Хок и Птичье Перо ревниво оберегали друг друга от Нападок и едких шуток, но стоило им остаться вдвоем, как они начинали подтрунивать друг над другом.

Из-за спины Хока торчала вихрастая голова маленького Хуна, по прозвищу «Петушок», с живыми, озорными глазами. Хотя Хун утверждал, что ему уже тринадцать лет, Железный Бамбук хорошо знал, что по крайней мере не меньше года он сам прибавил себе. Ну и пусть, в конце концов это не столь уж важно! Ведь Хун-Петушок ни в чем не уступает другим юным зукитам. Разве он нерешителен, труслив или недостаточно проворен?

Наоборот, кое-кому из мальчиков неплохо бы поучиться у Петушка! Ведь это Хун под самым носом у баодаевских патрулей проносит в снопах рисовой соломы связки газет «Спасение Отечества» и распространяет их среди крестьян.

Позади всех растянулись на траве Гороховые Стручки - оба дружные, исполнительные ребята и верные друзья.

«На таких товарищей можно положиться», - решил Железный Бамбук.

- Ребята, - тихо начал он, - французы и баодаевцы ищут спрятанный для партизан рис. Сегодня они перерыли все на Слоновом холме, но ничего не нашли.

Дружное «ох» было ему ответом.

- Сегодня не нашли, а завтра найдут, - хмуро бросил Птичье Перо.

- Верно! - сказал Железный Бамбук. - И я думаю, что этой же ночью мы должны пробраться на холм и вынести оттуда рис.

- Сами, без взрослых? - спросил Хок.

- Их дожидаться - только рис прозеваем.

- Эхе-хе! - покачал головой Аистенок. - Порази меня небо, если храмовая лестница не заминирована! Только ступи на нее - вверх тормашками полетишь!

Железный Бамбук порывисто приподнялся с земли:

- А кто тебе сказал, что на Слоновый холм нужно взбираться по лестнице?

Можно подплыть на сампанах со стороны Желтой Протоки…

Мальчики одобрительно закивали головами:

- Верно, Железный Бамбук, так и сделаем!

- А где рис хранится, знаешь? - спросил у предводителя Хок.

- Знаю. Фам брал меня с собой, когда его прятали.

Ненадолго наступило молчание. Первым его прервал Хун-Петушок.

- Нечего долго раздумывать! - решительно сказал он. - Этой же ночью надо идти.

- За это никто нас не поругает, - сказал один из Гороховых Стручков.

- Пойти-то недолго, - неуверенно буркнул вдруг себе под нос Хок, - да только как бы…

- Что, уже струсил?! - набросились все на него.

Глаза Хока вопросительно забегали по лицам мальчиков.

- Кого мне бояться? - пожал он плечами. - Все пойдут - и я не откажусь…

- Ну, мальчики, - коротко бросил предводитель, - быть всем здесь, как только стемнеет!

Прежде чем подняться на Слоновый холм, Железный Бамбук и Аистенок оставили товарищей на берегу протоки и пошли наверх проверить, нет ли поблизости врагов.

Юные разведчики осторожно взбирались на склон по известной им узкой тропинке. Чем ближе к вершине, тем чаще они останавливались, настороженнее вслушивались в ночные шорохи. Но вокруг было тихо.

Лишь тоненько звенели москиты да сухо поскрипывали трущиеся друг о друга бамбуковые стволы.

Вдруг Железный Бамбук, который полз впереди, резко остановился и даже попятился назад.

- Что случилось? -обеспокоенно прошептал Аистенок.

- Чуть-чуть проволоку не задел… Черти проклятые! Погляди, как ловко упрятали ее между кустов.

- Кусачки есть?

- А как же!

Захватчики часто натягивали в запретных зонах проволоку, к которой подвешивали близко друг к другу различные металлические предметы - куски железа, болты, пустые консервные банки. Даже при слабом прикосновении к такой проволоке она звенела и сигнализировала патрулям о появлении в зоне посторонних. Нередко такая проволока была связана с замаскированными минами.

Устроившись поудобнее, Железный Бамбук осторожно взялся обеими руками за проволоку и натянул ее.

- Крепко держишь? - спросил Аистенок.

- Режь!

Послышался хруст, и Железный Бамбук осторожно опустил оба конца на землю.

- Думают, что мы глупее их!… - ворчал Аистенок. - Утром поглядят на свою сигнализацию и почернеют от злости.

- Не радуйся раньше времени! - оборвал его осторожный Железный Бамбук. - Запомни лучше место прохода…

И мальчики поползли дальше.

Вот и вершина холма. Остановились у ствола старого «аи-да, под широкими ветвями которого приютился маленький храм Чыонга - Верное Сердце.

Более сотни лет стоит па холме это почтенное дерево. Ни время, ни тайфуны не в силах сломить его могучего, в несколько обхватов ствола.

Старики селения Долга рассказывают, что кай-да на Слоновом холме был свидетелем еще тех далеких лет, когда славные тайшопы подняли вьетнамский народ против своих угнетателей. А в прошлом столетии, когда в Страну Юга вторглись французские захватчики, жители долины Желтой Протоки под сенью этого дерева дали клятву верности народу и организовали отряд для борьбы с чужеземными захватчиками.

Вооруженный отряд крестьян возглавил тогда простой землепашец из селения Долга Чыонг - Верное Сердце. Так прознали его односельчане за глубокую преданность народу, за то, что интересы родины были для него дороже жизни.

Давно уже нет в живых Чыонга, сраженного вражеской пулей, навеки уснули его. верные друзья и боевые соратники, но люди не забыли их славные дела. Крестьяне долины Желтой Протоки воздвигли в намять Чыонга храм на Слоновом холме, а старый кай-да и по сей день считается у них священным деревом. Какое бы важное событие ни произошло в селении Долга - то ли большая вода рушила дамбы, то ли непосильными становились поборы или отмечался какой-либо праздник, - крестьяне собирались не к общинному дому, а сюда, под ветви старого дерева.

Осторожно переставляя ноги, юные разведчики приблизились к восточным, «встречающим солнце», воротам храма. При лунном свете явственно видны были искусно выбитые на арке два извивающихся в ярости дракона. Ниже их шла надпись, рассказывающая о том, что храм воздвигнут в честь глубокочтимого Чыонга - Верное Сердце, чьи заслуги перед народом так велики, как высоки горы и широко море.

Храмовой двор был пуст. В конце его, будто погруженный в глубокое раздумье, стоял храм. Его освещенная лунным светом крыша, крытая желтой глазированной черепицей, казалась залитой расплавленным золотом.