Михаил Самарский - Любовь, или Куда уплывают облака

– Скажи, мама, а вы с папой ругались? – спросила дочь.

– Ты знаешь, дочь, с нашим папой сложно поругаться. Хотя и не без этого. Ругались. Конечно. Но часто оказывалось, что я сама была и виновата.

– Как это? – удивилась дочь. – Например!

– Ой, Ленка, сейчас уже и не вспомню, – махнула рукой Наталья Владимировна. – А если что-то трудно вспомнить, значит, это не важно. Так, по мелочи бывало.

– Значит, он любит тебя по-настоящему? – заключила дочь. – Ведь как говорят: со временем любовь проходит, и люди просто живут друг с другом по привычке.

– Не верь никому, моя дорогая, – мама обняла дочку, – настоящая любовь не проходит. Если любовь прошла, значит, это было что-то другое – увлечение, развлечение, прогулка. Назови, как хочешь, но только не любовь. Любовь – это навсегда.

– Мама, а то, что мы с Семкой ровесники, – это как, на твой взгляд?

– Никаких проблем не вижу, – улыбнулась мама. – Я знаю много семей, где муж и жена ровесники и даже где жена чуточку старше мужа. Это не имеет никакого значения и на любовь не влияет…

Ночью Лена думала о совместном будущем с Семеном.

«Он честный и благородный! Вот кому я доверяю на все сто. Он не предаст никогда, он верный и преданный друг! Как хорошо, что в моей жизни повстречался такой парень. Семен, ты лучший. Я тебя люблю…»

Друзья все-таки решили вопрос с хозяином мопеда, просто передали ему необходимую сумму на покупку новой техники.

Но то, что произошло дальше, Семен расценил как еще одно ЧП. После того как пацаны расстались с Матвеем Федоровичем, неожиданно выяснилось, что мопед от магазина угнал Жорик. Друзья были в растерянности. Все сидели молча и думали, что говорить и как в таких случаях поступать. Дело в том, что Жорик не стал ничего скрывать и признался сам. Так и сказал:

– Ребята, не могу больше носить это в себе, совесть замучила. Это я от магазина уехал на мопеде. Смотрю, Вадька подъехал, поставил моцик на подножку и, не заглушив его, пошел в магазин. Ну, я, недолго думая, прыг и уехал.

– А ты знал, чей мопед? – спросил Рыжий.

– Знал, – тяжело вздохнув, кивнул Жорик. – Вадик давно засматривался на него. Я сразу понял, что это мопед деда Салтыка. Думаю, Вадька ведь в полицию не побежит…

– И где же сейчас этот несчастный мопед-путешественник? – поинтересовался Семен.

– Я его продал в тот же день, – тихо сказал Жорик. – За двадцать тыщ.

– Кому? – почти хором спросили друзья.

– Я его не знаю, – ответил пацан. – Это было возле магазина, где велики продают. Я поехал туда трос купить, ну, чтобы парковаться, там ко мне пацаны подошли, стали рассматривать. Один вдруг спрашивает: продаешь? Сам не знаю, почему ляпнул: покупай. В общем, слово за слово, тот достает двадцать тысяч и протягивает мне. Ну, в общем, я…

– Да ты, смотрю, прямо бизнесмен, – язвительно произнес Семен. – И что теперь с тобой делать?

– Простите меня, пацаны, – взмолился Жорик, – я больше так не буду.

– Простить? – воскликнул Рыжий. – Ты как в детском саду. Может, тебя в угол поставить?

– Ну, побейте меня, – обреченно предложил Жорик. – Я на все согласен, потерплю. Виноват, поверьте, ребят, мне очень стыдно… Честное слово… Не знаю, как это получилось…

– Да, задал ты нам задачку, – процедил Рыжий, подошел к Жорику и замахнулся на него, – поколотить тебя, конечно, за такие поступки не мешало бы.

– Погоди, – остановил Сашку Семен, – поколотить мы всегда его успеем. Но ведь он сам признался.

– И что теперь? – воскликнул Серега, до этого все время молчавший.

– А то, – сказал Семен, – это говорит о том, что Жорик не подлец, а нормальный пацан. Старики говорят: повинную голову меч не сечет.

– Ага, нормальный, – усмехнулся Серега, – всех нас опустил на деньги и такой нормальненький сидит.

– Деньги я верну, – заверил Жорик. – Все до копейки. Честное слово! Я…

– Сейчас не об этом речь, – Семен не дал договорить Жоре и обратился к друзьям: – Главное, что наш друг не стал носить это в себе и обманывать нас. Это важнее всего. Мог ведь и промолчать. Думаю, нужно простить его.

Все молчали, давая понять, что не против. Серега тоже смягчился:

– Если говорить прямо, то да, поступок очень нехороший, но с другой стороны, то, что Жорик признался сам и рассказал нам правду, – это говорит о многом.

– Пацаны, честное слово, сам не понял, как это все произошло, – залепетал Жорик, – вы знаете, словно что-то нашло на меня, вот какое-то затмение.

– Ты как Гоголь! – съязвил кто-то из друзей. – Еще скажи: бес попутал.

– Я сначала хотел кружок сделать и вернуться, а потом поехал к этому чертову велосипедному магазину… Мне очень стыдно, пацаны.

– Ладно, – остановил его Рыжий, – хватит тут сопли пускать. Что решили? Прощаем Жорика?

Все поочередно высказали свое мнение. Все были за прощение, но Серега высказался за дополнительную меру.

– Что еще? – нахмурился Сашка.

– Пацаны, – после непродолжительной паузы начал Серега. – Давайте извлечем из создавшейся ситуации еще одну пользу. Предлагаю взять с Жоры слово, что он больше не прикоснется к сигаретам. И тогда вся наша компания станет некурящей.

– А что, хорошее предложение! – воскликнул Сашка Рыжий. – Не мытьем, так катаньем. Что, Жорик, готов на такую жертву?

– Готов, – буркнул пацан. – Я сейчас на все готов.

– Только не давай обещание для красного словца, – предупредил Сергей. – Если обещаешь, придется слово держать. Иначе я больше никогда тебе руки не подам. Мы ведь не требуем от тебя чего-то такого сверхъестественного, верно?

– Ты чего, Серый? – воскликнул Жорик. – Слово-то я умею держать. Если вы меня прощаете и считаете дальше своим другом, да я клянусь вам: больше никогда в жизни не прикоснусь к сигаретам. И я даже скажу тебе «спасибо» за такое предложение. Сам давно собираюсь отказаться от этой гадости. Смотрю на вас и сам себе иногда бываю противен.

– Молодец, – Серега похлопал Жору по плечу, – мы тебе верим. Скоро и подтягиваться на турнике научишься.

– Я уже умею три раза, – буркнул Жорик.

– Три раза – это очень мало, – сказал Рыжий. – Нужно как минимум раз десять-пятнадцать.

– Ну, теперь-то дело пойдет, – сказал Серега. – Ладно, проехали!

– Только сразу давайте договоримся, – добавил Семен, – если прощаем, то никто не должен с этой минуты попрекать Жорку. Договорились?

– Договорились, – ответили пацаны.

– Вот и хорошо! – сказал Семен и обратился к Жорику: – А деньги верни. Экономь теперь на обедах, на кино, на развлечениях.

– Я вот принес те двадцать тысяч, – Жорик протянул деньги Семену. – Остальные верну позже.

– Молодец, – похвалил его Семен и, передавая деньги Рыжему, пошутил: – На, ты будешь у нас кассиром.