Елена Нестерина - День святого Валентина (сборник)

Пока они играли, двери первой парадной распахнулись и сперва вышел мощный черный ротвейлер, а за ним высокий молодой человек. Карина с любопытством уставилась на странную парочку. Парень огляделся, заметил ее с Артемоном и медленно, точно актер в кино, спустил своего пса с поводка. Ротвейлер грозно копнул черными когтями снег и ринулся на Артемона. Пудель в ужасе взвизгнул и бросился прочь.

— Эй! Не смей! — закричала девочка, кидаясь мощному псу наперерез.

Ротвейлер даже не подумал остановиться и опрокинул ее навзничь. На мгновение огромный мокрый нос сунулся ей прямо в лицо, а затем здоровенная лапа наступила на шею.

— А-а-а-а, — завизжала Карина, закрывая лицо ладонями.

Другая лапа пса нажала ей на живот. Ротвейлер прошелся по своей жертве и с грозным лаем помчался за улепетывающим Артемоном.

— Он совершенно безобидный, — послышался низкий хрипловатый голос.

Юноша в строгом черном пальто протянул ей руку, обтянутую кожаной перчаткой.

Карина не сразу приняла руку, а какое-то время разглядывала странного молодого человека. Его утонченные черты лица, холодные бледно-голубые глаза, обрамленные черными ресницами, изящные темные брови и зализанные гелем белоснежные волосы смотрелись тут — посреди самого обычного дворика Петербурга — подобно чистейшей воды бриллианту в телеге с навозом.

«Так вот, значит, кто к нам переехал на пятый этаж…» — ухватываясь за его ладонь и подымаясь со снега, подумала Карина, продолжая рассматривать юношу.

— Олег, — учтиво склоняя голову, точно какой-то лорд, представился сосед.

— Карина, — промямлила она в ответ, боясь даже представить, какой замарашкой выглядит рядом с ним — этакими франтом.

Раздался громкий визг. Черный ротвейлер все-таки настиг Артемона и прижал своей тушей к земле.

— Арто-оша! — испуганно воскликнула Карина.

— Не нужно беспокоиться, Дьявол просто играет.

— Дьявол?! Играет… — Она видела, как сжался в комочек от страха ее любимец, и «не беспокоиться», как то предлагал новый знакомый, никак не могла.

— Отгони его, пожалуйста, Артемон не привык…

Олег холодно посмотрел на нее, потом перевел взгляд на собак, медленно, как если бы проделывал это перед камерой, снял перчатки, сложил и похлопал себя ими по бедру. В ту же секунду грозный ротвейлер оказался возле его ноги.

— Мы из Англии, — обронил юноша, затем обвел скучающим взглядом двор и добавил: — Поживем тут некоторое время.

Артемон боязливо подошел и спрятался за хозяйку.

— А я никогда не была в Англии, — поддержала разговор Карина.

Губы юноши искривились.

— Я так и подумал.

Весь его облик демонстрировал столько презрения, что ей стало досадно за себя, за свой город и за мрачный двор с обычной елкой и самодельной лавкой. Карина погладила все еще напуганного знакомством с Дьяволом Артемона и как можно беспечнее произнесла:

— Ну, мы пойдем, нам пора, рада была знакомству.

Олег наклонил голову.

— Полагаю, увидимся еще, Карина.

— Конечно. — Она смущенно улыбнулась и, не поднимая на него глаз, бочком прошла мимо. Ей едва хватило терпения преодолеть расстояние до парадной шагом и не перейти на бег.

Дома, после того, как скинула сапоги, Карина первым делом побежала в комнату дедушки с бабушкой и посмотрела в окно.

Сосед все так же стоял на том месте, где она его оставила, а ротвейлер теперь чинно, как то, видимо, и положено тем, кто из Англии, прогуливался по дворику. Точно и не гулял вовсе, а нес службу.

— Внуча, ты чего к окну прилипла? — спросил дедушка, откладывая на полку книжку в стареньком переплете.

— Да так. — Карина отошла от окна. — С нашим новым соседом познакомилась.

— С младшим? — поднял седые брови дед.

— Ага, ты его видел?

— Как же, как же… такой весь лощеный, трудно его не заметить — пижона. А отец у него толковый мужик! Ученый! И матушка приятная. — Дед вздохнул. — Единственный ребенок в семье, оно и понятно, как тут не разбаловать. Из Англии он, понимаешь ли…

Карина засмеялась.

— Ничего, кажется, они тут ненадолго.

— Посмотрим. — Дедушка поднялся с кресла. — Пойду чаю поставлю, бабушка вот-вот вернется. За лекарствами в аптеку пошла. Пойдем, Кариша, мамка тебе там что-то вкусное к чаю купила, нечего высматривать по окнам всяких щеголей.

Карина любила сидеть вечерами с дедушкой на кухне. Он хоть и был обычно немногословен, но если она что-то рассказывала или спрашивала, никогда не игнорировал и с удовольствием поддерживал разговор.

После чая она сделала уроки: задачи по алгебре, упражнение по русскому, выучила формулы по физике.

Пришла из аптеки бабушка, вернулись с работы папа с мамой. В их семье было принято ужинать всем вместе. И даже не столько принято, сколько это всем нравилось.

Иной раз, наблюдая, как бабушка заботится о дедушке, папа о маме и все друг о друге, Карина думала о том, что было бы, не будь у нее такой замечательной семьи? У некоторых одноклассников отношения с родителями складывались не так гладко, а у кого-то и вовсе не было бабушек, дедушек, да и родители развелись. Но, несмотря на неприятности дома, у этих ребят на удивление удачно складывались отношения в школе. С ними дружили, им подражали, ими восторгались — именно они были в центре всеобщего внимания. Обделенные любовью в собственной семье мальчишки и девчонки с легкостью завоевывали авторитет у своих сверстников.

— Солнышко, ну почему ты так плохо кушаешь? — спросила мама. — Разве невкусно? Давай котлетку еще дам?

— Все очень вкусно, — улыбнулась Карина. — И еще одну котлету было бы неплохо.

— Прожорливая девочка, — рассмеялся папа.

Карина тоже засмеялась. Каждый день она буквально купалась в родительской любви. В их квартире всегда царила какая-то нереально праздничная атмосфера — светлая и теплая. Точно вместо люстры над головой светило солнце. Стоило же выйти за порог, как сказочный мир рушился и каждый его осколок норовил угодить именно в нее — не привыкшую просить о любви.

Бабушка намазала хлеб маслом и положила на него кусок колбасы.

— Кому?

— Карине, — в один голос сказали папа с дедушкой.

Ее любили просто так. Не нужно было модно одеваться, укладывать волосы, выдавать остроумные шутки, нравиться красивым парням, не нужно было никому ничего доказывать и пытаться обратить на себя внимание. Любовь семьи и без того принадлежала ей.

После ужина никто не уходил с кухни. Пили чай или морс, смотрели телевизор, какую-нибудь передачу, которая нравилась всем, разговаривали. Эти вечера она бы ни за что на свете не променяла на симпатию к себе каких-то малознакомых людей.

«Всего сразу не бывает, — утешала себя Карина, прохаживаясь по комнате, — если в чем-то одном человек счастлив, то в другом обязательно будет наоборот. И кто знает, возможно, моя счастливая доля — это и есть та редкостная удача, которая выпадает, как «зеро» в рулетке. Ну вот кто может похвастаться самой лучшей на свете семьей? А мальчишки симпатичные засматриваются на многих, и друзья, подружки есть у всех. Пусть меня не замечают продавцы, соседи и очень многие люди, я не обделена счастьем. Просто счастье, оно бывает разное. Нужно понять свое, оценить по достоинству, и все встанет на свои места».