Светлана Лубенец - Золотая девочка

Люська избегала Каретникова. Он пытался делать вид, что ничего не понимает, и без конца ловил ее в разных местах. Но Люська-то видела, что он ходит без шапки. А когда совсем похолодало, на нем появилась другая: тоже черная, но без серого квадратика с красной «А».

У Наташки тоже были неприятности. Денис Стельманчук узнал про Костика и предъявил Драгомиловой свои претензии.

– Ты представляешь, – рассказывала Наташка, – он мне говорит: «Выбирай: или он, или я».

– Ну а ты? – спрашивала Люська.

– А я прямо не знаю, кого выбрать, – честно признавалась Драгомилова. – Понимаешь, мы с Денисом очень хорошо смотримся. Я смуглая, черноволосая, а он такой блондин-блондин. Эдакий прибалт. У нас с ним все на контрастах – любо-дорого смотреть.

– А Костик?

– А что Костик? Он, конечно, тоже ничего, но слишком обыкновенный. Нет в нем изюминки.

– Ну, так выбирай Дениса с изюминкой.

– Тут, видишь ли, тоже есть свои «за» и «против».

– Ну-ка, ну-ка! Расскажи, – заинтересовалась Люська.

– Дело в том, что Стельманчук свихнулся на рэпе. У него вся музыка такая, и он может часами ее слушать. Он и названия групп мне называл, и фамилии всякие, но я не в силах их запомнить. Я попыталась ему что-то сказать про Рикки Мартина, про Шакиру, так он меня просто высмеял. Век не забуду!

– Ну, тогда выбирай Костика, – посоветовала Люська.

– Придется, наверное, его. Костик не воображает по крайней мере. Хотя в Денисе много хорошего, если не считать увлечения рэпом… – Наташка задумалась и замолчала.

Люська вспомнила, как они с подружкой в начале года выбирали кандидатуры для завязывания романтических отношений, и сказала:

– Зря мы тогда, Наташка, остановились на Стельманчуке с Каретниковым. Одни неприятности от них! – И Люська взахлеб рассказала Драгомиловой все, что касалось Артема и дедовых балерин.

– Да-а-а, – протянула Наташка. – Ты права. Наверно, в «Б» и в «В» все такие. Пожалуй, я больше не стану думать о Стельманчуке и с чистой совестью выберу Костика…

Не успела уйти Наташка, как в дверь опять позвонили. Люська решила, что Драгомилова забыла ей что-то сказать, распахнула дверь и замерла на месте. Перед ней стоял Денис Стельманчук собственной персоной.

– Людмила, можно с тобой поговорить? – спросил он.

– Вообще-то, меня зовут Люсей, то есть Люсьеной… Но, поговорить, конечно, можно. Проходи.

– Ты ведь Наташина подруга, не так ли? – полуутвердительно спросил Денис, сев напротив Люськи в кресло и глядя в пол.

– Это действительно так, – Караваева ответила с некоторой неуверенностью в голосе, будто бы сомневалась в чем-то. Она очень смущалась, потому что понимала, о чем будет ее расспрашивать Денис. Что она может ему сказать? Чтобы он собственноручно подал в отставку, потому что Драгомилова выбрала Костика?

– Тогда, может быть, ты сможешь на нее повлиять? – Стельманчук поднял на Люську свои прозрачные голубые глаза, и она по его встревоженному взгляду поняла, что он тоже очень смущается и волнуется.

– Ты о чем? – осторожно спросила Караваева и постаралась сделать нейтральное лицо. Пусть почувствует, что она по интересующей его проблеме ничего не решает.

Стельманчук ничего не почувствовал, отвел глаза к окну и продолжил:

– Понимаешь, у нас с Наташей все было так хорошо и вдруг… появляется какой-то парень… Ты его знаешь? – И он всем корпусом развернулся к Люське. Она отпрянула и выдавила из себя:

– Да так… немного…

– У нее с ним серьезно?

– Н-не знаю…

– Врешь ты все! – рассердился вдруг Денис. – Ты же ее подруга, ты не можешь не знать! Нравится она мне, понимаешь? – Люська отчаянно закивала, чтобы Стельманчук не сомневался в ее понятливости, а он продолжил наступление: – А что ей не понравилось? Может быть, я что-то не так сделал? – он заглянул Караваевой в глаза. – Ну, не молчи, Люся!

– Я могу тебе только сказать, что надо с большим терпением относиться друг к другу…

– Да? И что это значит?

Люська жалобно смотрела на Дениса, не зная, что ему еще сказать. Она, как и Наташка, совершенно не представляла, кого подруге лучше выбрать: и Костик ничего парень, и Стельманчук – тоже очень симпатичный. И обоим, оказывается, Наташка нравится. Люська решила, что не будет ничего плохого, если она расскажет Денису, что Драгомилова совершенно не переносит рэпа.

Выслушав ее, Стельманчук тряхнул своей светлой прибалтийской гривой и резко выдохнул:

– Какая чушь! При чем тут рэп? Не нужен я ей, вот что. Иначе она не посмотрела бы ни на какой рэп! Ерунда все это! – И Денис направился к выходу.

Когда за ним захлопнулась дверь, Люська в задумчивости опустилась на диван. А пожалуй, Денис прав. Вот если бы Артему Каретникову нравился рэп или даже какие-нибудь ханты-мансийские народные песни, она, Люська, с большим удовольствием слушала бы их, только бы быть с ним вместе. Впрочем, о чем это она? Опять размечталась! Кто он такой, этот Каретников, чтобы о нем думать? Негодяй, балериновый вор – и больше никто!

Только Караваева встала с дивана, чтобы пойти делать уроки, как снова раздался звонок в дверь. Кто бы это мог быть? Неужели Денис вернулся?

Люська распахнула дверь и опять очень удивилась. Перед ней стоял Ромка Изотов.

– Ну? – строго спросила его Люська, одним словом выражая все свое негативное отношение к его приходу.

Другой человек, может быть, смутился бы и ушел, но только не Роман Изотов. Он спокойно посмотрел Люське в глаза и сказал:

– Может, пройти позволишь?

– Зачем? – не сдавалась Караваева.

– Поговорить надо.

– Говори здесь! – строго заявила Люська.

– Люсь, ну, пожалуйста, впусти меня. Здесь неудобно разговаривать.

– Ладно, – сжалилась Люська. – Только быстро! Ходят тут всякие… а у меня еще уроки не учены…

Она посторонилась, пропуская Ромку, захлопнула дверь и прошла за ним в комнату.

– Ну? – не менее строго повторила она, когда они уселись друг против друга, как только что со Стельманчуком.

– Люсь, как тебе история с Прокопчиной и Киркором, а?

– А что? – напряглась Караваева. Она решила, что Изотов сейчас станет обличать ее в том, что она все это и устроила за его счет. Может быть, он теперь сожалеет, что упустил из своих рук старосту?

Но Ромка заговорил о другом:

– Видишь, как у них все здорово получилось! Прямо завидно…

– И что тебе до этого?

– Да, в общем-то, ничего… Я еще раз хотел тебе сказать, что и мы… что и у нас с тобой тоже могло бы быть так… если бы ты, конечно, захотела…

– Фу-у-у… – Люська облегченно выдохнула. – Вот ты о чем… Ром! Мне казалось, ты понял, что между нами ничего не может быть.

– Но почему?

Люська хотела честно сказать, что ей нравится совсем другой человек, но в очередной раз остановила себя. Нет, нет и нет! Каретников ей совершенно не может нравиться! И не будет нравиться никогда!