Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Орден Феникса

Услышав это, Гермиона воскликнула: «Ничего себе!», а Гарри и Рон недоумённо нахмурились.

— Ветвь?…

— Негасимого огня, — раздражённо объяснила Гермиона, — вам следовало бы это знать! Профессор Флитвик упоминал о нём на уроках минимум два раза!

— Короче, — перебил Огрид, раньше, чем Рон успел ответить Гермионе, — ветвь, которую Думбльдор заколдовал, чтоб горела вечно — а это, я вам скажу, не всякий колдун сумеет. Я положил её на снег Каркусу под ноги и говорю: «Это дар Гургу гигантов от Альбуса Думбльдора, он шлёт вам свой привет и уважение».

— А что сказал Гург? — заинтересованно спросил Гарри.

— А чего он скажет, — ответил Огрид, — если он по-английски ни бельмеса.

— Да ты что?!

— Да ерунда, — невозмутимо продолжил Огрид, — Думбльдор предупреждал, что так может быть. Но кое-что Каркус всё же скумекал и подозвал гигантов, которые смыслили по-нашему, они ему всё и перевели.

— А ему понравился подарок? — спросил Рон.

— А как же! Столько шуму было, когда они наконец дотумкали, чего мы им принесли, — Огрид перевернул мясо прохладной стороной. — Очень понравился. Ну, а потом я сказал: «Альбус Думбльдор просит Гурга поговорить с его посланником завтра, когда тот вернётся с другим подарком»…

— А почему нельзя было поговорить сразу, в тот же день? — не поняла Гермиона.

— Думбльдор велел не спешить, — объяснил Огрид. — Чтобы сначала они увидели, что мы держим свои обещания. Сказали: «придём завтра с другим подарком» — и пришли завтра с другим подарком. Чтоб создать о себе хорошее впечатление, ясно? И дать им время — пусть проверят первый подарок, поймут, что он и правда хороший, и захотят получить ещё. А вообще, эти Каркусы, они такие: пристанешь к ним с чем-то непонятным, они тебя и прихлопнут как муху, чтоб не надоедал. Поэтому мы, кланяясь на ходу, поскорее убрались с глаз долой и нашли себе хорошую пещерку. Там и переночевали. А наутро, когда шли назад, Каркус уже вовсю нас выглядывал.

— Вам удалось поговорить?

— Да. Только сначала мы подарили ему красивый боевой шлем — гоблинского производства, нерушимый, все дела — а потом сели и поговорили.

— И что он сказал?

— Да не так чтобы много, — ответил Огрид. — Он больше слушал. Но кое-какие обнадёживающие вещи всё же были. Он, скажем, слыхал про Думбльдора, как тот боролся против истребления последних гигантов в Британии. И вроде ему, Каркусу, даже было интересно узнать, чего ему хочет сказать Думбльдор. И другие гиганты, особенно те, кто тумкал по-нашему, подошли поближе и тоже слушали. В тот день мы ушли довольные, обещали вернуться наутро с новыми подарками. Но в ту же ночь всё пошло наперекосяк.

— Как это? — удивился Рон.

— Ну, я ж говорю, им, гигантам, не годится жить стадом, — печально промолвил Огрид. — В особенности таким огромным. Против природы не попрёшь — убивают друг друга и всё тут. Каждые несколько недель — по пол-племени. Все постоянно дерутся: и мужчины, и женщины, и те, кто раньше был в разных племенах… Это не говоря про драки за еду, за место у огня, за спальные места. Вроде бы, раз такие дела, раз вся порода вот-вот вымрет, им бы успокоиться, а они…

Огрид тяжко вздохнул.

— В ту ночь разразилась настоящая битва. Мы смотрели сверху, с порога пещеры. Долго-долго, много часов. Шум стоял — с ума сойти. Когда взошло солнце, снег был весь красный — а его башка валялась на дне озера.

— Чья башка? — ахнула Гермиона.

— Каркусова, чья ж ещё, — мрачно сказал Огрид. — А у племени был новый Гург, по имени Голгомат. — Огрид вздохнул ещё тяжелее. — Лезть с дарами к новому Гургу через два дня после того, как братались со старым, было как-то не очень, и вообще мы подозревали, что он не станет нас слушать, но не попытаться было никак нельзя.

— И вы пошли с ним разговаривать? — не веря своим ушам, воскликнул Рон. — Несмотря на то, что он оторвал голову другому гиганту?

— Пошли, куда деваться, — пожал плечами Огрид, — зачем же мы столько времени потратили? Чтоб через два дня отправиться восвояси? Пошли, с подарком, который хотели дарить Каркусу. Только я ещё рта не раскрыл, а уж понял — ни черта не выйдет. Голгомат сидел в шлеме Каркуса и лыбился, нагло так. Огромный, из самых крупных там. Чёрные космы, такие же зубы и — ожерелье из костей. Человечьих, по виду. Но делать нечего, выкатил я перед ним рулон драконьей кожи и завёл свою песню, мол, дар Гургу гигантов… Ну, а через секунду уже болтался вниз головой, двое его дружков меня схватили…

Гермиона прижала руки к губам.

— Как же ты выпутался из такой передряги? — воскликнул Гарри.

— А и не выпутался бы, если б не Олимпия, — ответил Огрид. — Выхватила палочку и давай колдовать! Раз, раз! В жизни такого не видал! Долбанула тех двух, которые меня схватили, по глазам конъюктивитным заклятием, они меня и выпустили. Да только стало ещё хуже — гиганты страсть как не любят, когда против них применяют магию. Пришлось поскорей уносить ноги. И уж после соваться к ним в лагерь нечего было и думать.

— Вот так история, — прошептал Рон.

— Почему же ты так долго добирался домой, если вы пробыли там всего три дня? — спросила Гермиона.

— Какие ещё три дня! — возмутился Огрид. — Разве ж мы могли подвести Думбльдора!

— Но ты сам только что сказал, что вернуться было невозможно!

— Днём — нет. Пришлось разработать другой план. Пару дней мы отсиживались в пещере и наблюдали. И, прямо скажем, ничего хорошего не увидели.

— А что, он ещё кому-то оторвал голову? — Гермиона брезгливо поджала губы.

— Если бы, — буркнул Огрид.

— А что?

— А то, что скоро мы узнали — Голгомат не всех колдунов не жалует, а только нас.

— Упивающиеся Смертью? — сразу догадался Гарри.

— Да, — мрачно отозвался Огрид. — Двое. Ходили к гигантам каждый день, носили дары Гургу. Их он за ноги не подвешивал.

— А откуда ты знаешь, что это были Упивающиеся Смертью? — спросил Рон.

— А я одного из них узнал, — проворчал Огрид. — Макнейр, помните? Его ещё присылали казнить Конькура. Маньяк проклятый! Любит убивать не меньше Голгомата. То-то они спелись.

— Значит, Макнейр убедил гигантов присоединиться к Сам-Знаешь-Кому? — в отчаянии воскликнула Гермиона.

— Ты попридержи гиппогрифов-то, дай закончить! — возмущённо вскричал Огрид. Если вначале он вообще ничего не хотел рассказывать, то теперь было видно, что процесс повествования доставляет ему истинное наслаждение. — Мы с Олимпией всё как следует обтолковали и решили: пусть Гург склоняется на сторону Сами-Знаете-Кого, это ещё не значит, что и остальные тоже, а потому стоит попытаться переманить к себе противников Голгомата.

— А как их отличить-то? — спросил Рон.

— Ясно, как. Их без конца избивали, — терпеливо разъяснил Огрид. — Те, что посообразительней, держались подальше, прятались в пещерах, совсем как мы. Ну, мы и решили походить ночью по пещерам, посмотреть, кого можно уговорить.