Аркадий Минчковский - 13 разных историй

Валёнка молчал, ни на кого не глядя.

— Бывает, — продолжал папа. — Хорошо, что все части целы, можно будет сделать новую машину, верно, Валёнка?

Насупившись, Валёнка нюхал свои прокеросиненные руки и майку. Наверное, думал, что ему долго придется мыться, чтобы керосиновый запах перестал напоминать о всех огорчениях с усовершенствованной конструкцией «ВН-11».

От мамы пришла телеграмма с парохода. Там было сказано: «Прошли Швецию. Как-то вы там одни? Целую, мама».

А мы были вот как.

Мы уже трое суток жили одни с папой. Утром, когда лучи солнца лежали на полу нашей комнаты, показывая, как он плохо подметен, мы все трое, еще в одних трусиках — так мы и телеграмму читали, — уселись на кроватях, и папа повел такой разговор.

— Интересно, — сказал он, тоскливо посмотрев на свою пишущую машинку, которая скучала в запылившемся футляре возле его кровати, — когда же я буду работать? Пока что весь день уходит на разные хозяйственные дела. Надо что-то придумать…

Он встал и заходил взад и вперед по комнате в своих широченных, как у футболиста, трусах.

— Конечно, ничто никогда и никому сразу на дается, — продолжал папа. — В каждом деле имеются свои трудности и свои сложно разрешимые проблемы. — Папа остановился и внимательно, сквозь очки, посмотрел на Валёнку. — Но при желании всё преодолимо. Знаете ли вы, например, что такое на войне, в полевых условиях, проблема бани?

Валёнка закивал головой, будто и в самом деле что-то знал.

— Сколько нужно воды и всего прочего, чтобы вымыть целую роту бойцов! — Папа опять прошелся по комнате и снова остановился. — Или, скажем, вовремя накормить солдат, если у тебя в походе отстала кухня… Что ты тут будешь делать, Шурик?.. Или — есть всё, а нет соли и ее нигде не купишь? Ну, что делать, а?

Я пожала плечами. Откуда я знала, что тогда делать.

— Вот тут-то и нужна военная находчивость. Знаешь ли ты, — папа ткнул Валёнку пальцем в грудь, — что на фронте порой всё решает солдатская изобретательность.

Ох, уж лучше бы папа не говорил этого Валёнке!

— Так вот, дорогие друзья! — Папа поднял вверх палец. — И мы должны преодолеть все трудности и, как говорится, войти в нормальную колею.

А разных трудностей, или, как их называл папа, проблем, у нас, хоть мы без мамы жили всего три дня, с каждым часом прибавлялось.

Одной из них была проблема кормления Бума и Курнавы.

Сперва мы об этом как-то не думали. Но скоро Буму и Курнаве сделалось обидно, что о них забыли, и они стали напоминать о себе.

Курнава принялась бегать за мной по пятам и мяукать. Она, наверное, хотела сказать, что тоже живет в этом доме и пора о ней побеспокоиться. А Бум не скулил. Он просто всё время сидел на задних лапах и смотрел нам всем в рот такими глазами, будто говорил: «И неужели у тебя хватит совести съесть этот кусок колбасы, когда перед тобой твой любимый верный пес, который может умереть от голода?» Мы с Валёнкой отламывали по половинке бутерброда и потихоньку кидали Бумке. Он ловил на лету то, что ему бросали, торопливо проглатывал, а потом снова поднимался на задние лапы и смотрел на нас так, будто ничего не получал. Мы кидали ему еще и еще… От мамы нам бы за такие штуки здорово влетело, но папа в это время смотрел в газету и ничего не замечал. Тогда Бум, осмелев, стал требовать подачки и от папы и до тех пор перед ним пританцовывал и облизывался, пока папа не намазывал кусок булки маслом и не давал ему. Курнаве, той без мамы очень понравилось пить молоко с накрошенными в него кусочками батона. Правда, она старалась вылакивать только молоко, а булку оставляла на блюдце. Вылакав молоко, Курнава поднимала на меня свои зеленые глаза со зрачками-семечками и будто старалась сказать: «Очень вкусно, но мало. Наливай еще». Скоро стало понятно, что Курнава за день способна выпить столько молока, сколько выпивали мы вдвоем с Валёнкой. Куда столько в нее помещалось?! Тогда папа задумался.

— Собаку и кошку надо чем-то кормить, — сказал он. — Не вспомните ли вы, чем их кормила мама?

И в самом деле, при маме Бумкина миска и блюдечко Курнавы всегда были наполнены какой-то едой и ни собака, ни кошка ни к кому не приставали. Вообще в эти дни, когда нужно было что-то сделать, начинали думать о том, как это делала мама, и, вот беда, — не всегда вспоминали. Просто как-то делала — и всё.

— Бумка ел свой суп, — сказал Валёнка.

— А Курнаве мама варила рыбу, — вспомнила я.

— Этого еще мне недоставало! — воскликнул папа. — Кошке варить уху! У кого хватит времени!

— Лучше ей купить копчушек, — посоветовал Валёнка. — Она их ест, даже очень любит. Я знаю.

— А Бумке дешевой колбасы, — сказала я. — Он ее обожает.

Папа согласился, и с этого дня наши домашние звери стали получать свой дачный паек. Правда, дешевая колбаса в магазине бывала редко, но Бум не разбирался и с удовольствием ел и свиную, и ветчинную. Курнаве покупали сырую рыбу. Папа успокоился, потому что больше всего он боялся, что ему придется что-то готовить и для них. И так он едва вырывал время, чтобы постучать на своей машинке.

В нашей жизни тоже были новости.

Однажды утром папа, очень довольный, пришел с рынка с большой книжкой, обернутой в желтую бумагу. Он сказал, что ему случайно повезло и он купил книгу «О вкусной и здоровой пище».

— Это как раз то, чего нам не хватало, — заявил папа. — Нынче все проблемы решаются с помощью науки. Вот и нам эта научная книга поможет освободиться от забот бабы Ники, — объяснил он.

Он снял обертку и стал листать книгу. Там были яркие разноцветные картинки со всякими тортами, салатами, целыми рыбами, очень красиво уложенными на блюда.

— Будем действовать согласно последним достижениям кулинарной техники, — произнес папа. — Что бы нам приготовить такое вкусное, Шурик?.. Ага, вот супы… Посмотрим. «Щи из свежей капусты». Отлично! — Папа немного почитал и покачал головой: — Нет, что-то слишком сложно. Поглядим дальше.

Папа сел к столу и углубился в книгу. Время от времени он бормотал про себя: «Из квашеной капусты…» Нет, лучше «из квашеной с головизной». Да, но новое дело! Где-то еще нужно доставать головы осетровой рыбы!.. Нет. Нужно что-нибудь попроще. Ага, вот, вот!.. «Борщ украинский», — папа радостно заулыбался. Он очень любил украинский борщ, который готовила мама.

— Шурик, бери карандаш! — закричал он мне. — Сейчас мы с тобой сделаем, как это называется… раскладку. Садись и пиши… Итак, что тут сказано? «Сварить мясной бульон и процедить его». Это мы можем сделать. Значит, во-первых — вода и мясо… Затем — коренья, потом нужно свеклы. Дальше… Какой-то еще жир? Гм, свиной… Затем — томат-пюре. Можно еще хлебный или свекольный квас. Где мы его возьмем? Я думаю, Шурик, это излишества? Ведь мы можем обойтись и без свекольного кваса, а? Я кивнула головой.