Владимир Майборода - Каникулы безобразия и другие невероятные истории

«Что же это такое? Это хорошо или плохо? – Пых почесал за ушком. – Надо понаблюдать!»

Он замер, разглядывая блёстки. Их становилось всё больше и больше. Они сливались в шарики, напоминавшие мыльные пузыри. Пых вспомнил, как летали такие пузыри, когда его купали, и вздрогнул. Купаться он не любил.

Вот папа вдохнул, втянув в себя несколько больших пузырей, и закашлял. С каждым разом его кашель становился всё сильнее.

«Это нехорошие пузыри! Их надо прогнать!»

Пых прыгнул вперёд, приподнялся на задних лапах и начал бить по ним. Стоять было неудобно, он то и дело клонился набок, рискуя свалиться на папу. От его ударов пузыри разлетались, их становилось всё меньше. Пых почувствовал, как всё сильнее щекочет в носике.

– Пчхи! – он успел прикрыть нос лапкой.

– Будь здоров! – пробормотала во сне мама.

«Я-то буду, а вот папа – не знаю».

Пузыри снова стали сливаться и увеличиваться в размерах, и вновь Пых бросился в бой. Он так увлёкся битвой, что не заметил, как запрыгнул папе на грудь. Теперь воевать с пузырями было гораздо удобнее.

А вот папе это совсем не понравилось.

– А! Кто здесь? Что это? – проснулся он.

Пых хотел рассказать про блёстки и пузыри, но папа его перебил:

– Это ты, Пых? Боже мой, как ты меня напугал! А ну-ка иди отсюда!

С этими словами он взял котёнка за шкирку и понёс к двери.

– Папа, ты в опасности! – закричал Пых.

– И не мешай спать, бессовестный! – ответил папа, выставил его в коридор и плотно закрыл дверь.

Ах, как Пыху стало горько и обидно! Он даже забыл про Того-который-скребется-и-мусорит. Усики его опустились, кончик хвоста волочился по полу. Если бы кто-то сейчас попросил рассказать, как выглядит несчастный кот, то можно было бы просто показать на Пыха.

Пых провалялся на кровати весь день. Настроение было такое ужасное, что он всего разок сходил подкрепиться.

«Ну почему, почему так получилось?» – в сотый раз подумал он и вздохнул.

Во входной двери проскрипел замок. Пых понял, что это папа. Он знал, кто идёт домой, ещё когда человек выходил из лифта. Папа сегодня пришёл непривычно рано. Пых хотел бежать встречать, но вспомнил, что обиделся.

Папа пошёл на кухню, закипятил воду в чайнике, заварил чай с лимоном, долго пил его, громко прихлёбывая. Всё, что он делал, Пых мог рассказать, не открывая глаз – достаточно было звуков и запахов, доносившихся с кухни.

Почти каждый шаг папа сопровождал кряхтением и стонами. Иногда он приговаривал:

– О, господи-господи! – или:

– Ох, как тяжко!

Допив чай, папа принял таблетки и, волоча ноги по полу, ушёл в спальню. Пых полежал ещё немного и решил всё-таки посмотреть, что происходит.

Войдя в спальню, он сразу запрыгнул на кровать. Папа лежал на спине, закрыв глаза. Дыхание его было частое, лоб – мокрый. Каждую минуту он сильно кашлял.

На груди у папы, ближе к шее, сидели два больших пузыря с круглыми головками, ножками и ручками. Один был ярко-красного цвета, другой- зелёного. Каждый раз, когда папа кашлял и стонал, пузыри радостно подпрыгивали, стукались животами и хлопали в ладоши.

Пых пригнул голову и шагнул вперёд:

– Вы кто такие?

Пузыри повернулись к котёнку и дружно рассмеялись, показывая на него пухлыми пальцами.

– Я – Жар! Меня все боятся! – сказал красный.

– А я – Простуда! Я любого скручу в бараний рог! – сказал зелёный.

– А ты кто? – хором спросили оба.

Пых мгновенно принял боевую стойку: выгнул спину, задрал хвост, выпустил когти и поднял шерсть на спине дыбом.

– А я – кот! Просто кот! – прошипел он и сильно ударил лапой по красному. Пузырь рассыпался на множество маленьких пузырьков.

– Что ты делаешь? – закричал зелёный.

– Дерусь! – ответил Пых и двинул по нему другой лапой.

Мелкие красные и зелёные пузырьки летали в воздухе. До Пыха доносились ругательства и угрозы, но слушать их было некогда. У него было важное дело.

– Лучшее в мире лекарство от жара и простуды – котёночкин компресс!

Так говорила Пыху его мама. А может, и не она, может, этот рецепт передаётся от кота к коту при рождении. Но не время размышлять об этом, когда надо лечить.

Пых запрыгнул папе на грудь и улёгся, вытянувшись от горла до живота, а голову положил ему на подбородок.

– Пых, мне и так тяжело… – прохрипел папа чуть слышно.

«Терпи!» – подумал котёнок, но отвечать не стал. Когда занят делом – спорить некогда! Вскоре мурчание кота стало громче папиного дыхания. Прошла ещё минута, и они уснули.

Пых проснулся от запаха колбаски. Пахло так близко и так сильно, что у Пыха потекли слюнки. Он открыл глаза. Папа сидел на кровати и водил кусочком колбасы у него перед носом.

– Просыпайся, мой доктор! Кушать пора!

В спальню вошли мама и Вадик. Папа взял Пыха на руки, прижал к себе и сказал:

– Это самый лечебный кот в мире! Я его так люблю!

Пых подумал, что хорошо бы сначала скушать колбаску, а затем уже– нежничать. Но потом решил, что колбаска никуда не денется. Ему пришла мысль, от которой сами собой включились все мурчательные моторчики: «Неважно, если тебя иногда не понимают, главное – чтобы всегда любили!»

– Те-ле-визор, вклю-чай-ся!.. Те-ле-визор, ра-бо-тай!..

Пых ходил кругами по комнате, произнося магическое заклинание. Если бы рядом был человек, то он бы услышал:

– Мыр-мур-мур!.. Мыр-мур-мур!

Заклинание не помогало. Дело в том, что Пых обожал телевизор. Он готов был смотреть его сутками! Особенно когда показывали программы про животных. Их он любил все без исключения. Даже про крокодилов.

Однажды Пых посмотрел про них передачу. Они лежали на песке, открыв свои огромные пасти. Диктор рассказывал, какие крокодилы опасные и ужасные. Пых запрыгнул на тумбочку и дотронулся лапкой до крокодила. Тот закрыл пасть.

– Ха! – сказал Пых. – Вот как надо!

Он довольно выгнул спину и заявил:

– Эти страшилища ужасные, потому что рядом нет кота!

– Пых, ты хваштун! – прокомментировал с карниза Сеня.

Но телевизор работал не всегда – только когда дома были мама или папа. А когда дома был Вадик, то и без телевизора было весело. Мячик, бумажка на ниточке, догонялки. Да мало ли весёлых игр можно придумать?

После таких забав Вадика с Пыхом Капитолина Сергеевна – соседка, живущая в квартире внизу, приходила жаловаться родителям.

– Вы знаете, это просто нЭвыносимо! – она очень любила букву «э» и делала на ней ударение, даже если в слове не было такой буквы. – Иногда мнЭ кажЭтся, что на мЭня рухнЭт потолок!

Мама молча выслушивала её, скрестив руки на груди.

– Капитолина СЭргЭЭвна, – решил наконец включиться в разговор папа, – ну нЭ можЭт малЭнький кот обрушить потолок!

Мама тихонько толкнула папу в бок и прошептала: