Дарья Полукарова - Зовите меня Джин Миллер

И она уже давно не чувствовала исходящие от кого-то ненависть и презрение. Исходящие от кого-то и направленные на нее. Это было очень обидно, несправедливо и снова возвращало ее в детство.

Интервью для школьной газеты «Поколение». Итоговый, девятый выпуск перед летними каникулами.

О чём я мечтаю?.. Ну знаете, мечты – это же очень личное… Ах-ах, да бросьте… мечты… Мечтаю, чтобы всё у меня было вот как сейчас. Чтобы друзей было вокруг много, чтобы не было скучно и все бы занимались чем-то интересным. Мечтаю, чтобы не было перемен. Не говорите мне про универ. Да, наверняка там будет круто, но мне странно, что всё так изменится.

Нет, не люблю перемены.

Раевскому удалось задеть внутри нее какие-то невидимые нити, нетерпеливо звенящие от малейшего неосторожного прикосновения. Женька ощущала беспокойство, вину непонятно за что, чувствовала, что всё непросто в этой истории. Напрягал Денис с его невозмутимостью, как будто происходящее не волновало его совершенно.

Женька никогда не походила на борца за справедливость, на детектива-самоучку и на выскочку, которая лезет не в свое дело. Но Раевскому удалось ее разозлить своим неверием и презрением к ней. Все еще беспомощно чувствуя свою вину перед младшим Раевским совершенно непонятно за что, Женька шла по школе и придумывала колкие ответы для Артура. Ох, в своих ответах она была язвительной и дерзкой, очень саркастичной. Со стороны даже завидовала себе, но в реальности… в реальности оставалась девочкой-невидимкой. И вряд ли могла бы это изменить.

Так со своими сумрачными мыслями Женька добралась до класса, с тоской оглянулась по сторонам. Почему-то сейчас ее раздражали однокласснички с их сплетнями и интригами на каждом шагу. Надо делать какой-то вид, цеплять на себя маску, отвечать так, чтобы не доставали подколками, но при этом хотели общаться, казаться интереснее, чем есть, увлекаться тем, что модно, но всё- таки быть при этом чуть непохожей на других. Это было не прозрение или открытие, это был привычный мир. Даже Вадик и Мирослава были его неотъемлемой частью. Сейчас они обсуждали что-то, сидя за партой Вадика, – наверняка эфир, который состоится на перемене. Думали, как еще вернуться к теме Дениса Раевского, – шутка ли? Новость дня. И школьное телевидение раскрыло всем глаза на школьного преступника. Интересно еще, что Мирка не кинулась за расспросами к Артуру – это ведь такая удача, что старший брат вора учится в их классе! Или Раевский и Мирку уже успел отбрить?

В центре класса, как в центре вселенной, Ленка и Вика, Женькины двуличные подружки, давали концерт по заявкам перед девчонками и некоторыми мальчиками. Женька закрыла глаза. Со вчерашнего дня ей удавалось почти не разговаривать с бывшими подружками. А что бы она им сказала? Смогла бы высказать, что думает по поводу их двуличности? Вряд ли… Она бы скорее согласилась даже еще раз поговорить «по душам» с Раевским, чем открыто признаться Драконихам, что читала их сообщения. Если бы она была посмелее, постаралась бы выяснить только одно – зачем им нужно было общаться с Высоцкой, если они всегда были о ней невысокого мнения? Какой в этом был толк?

Раздражающая атмосфера в классе, раздражающие люди и собственная рассеянность сделали свое дело – Женька использовала любую возможность, чтобы исчезать из класса хотя бы на перемене. Поэтому в обеденный перерыв она выходила во двор – единственное место, где не слышались даже отголоски «Телеболталки».

На улице было довольно тепло – в конце марта в середине дня погода уже позволяла, расстегнув куртку и вообразив, что скоро лето, гулять нараспашку. За школьным забором, старые, как сама школа, стояли киоски, в одном из которых они мелкими частенько покупали мороженое на переменах и после уроков. Они – это, как правило, Вадик, Мирка и Женька. Втроем. Всё это до того года, как Вадик умудрился сломать ногу и с октября по апрель просидеть на домашнем обучении – перелом был сложным. В тот год многое изменилось. И она, Женька, тоже.

Она не очень любила вспоминать то время, да и сейчас на этих мыслях не задержалась. Поправив сумку на плече, Женя бодро дошла до киоска и купила себе шоколадный пломбир – как известно, нет ничего лучше еды, чтобы поднять себе настроение. Возвращаясь обратно к школе, она увидела странное.

Денис Раевский сидел на маленькой оградке палисадника с цветами, поедал мороженое и зависал в телефоне. Огорченным, раздосадованным или переживающим за свою судьбу он не выглядел совершенно. На занятия он, судя по всему, особо не торопился и чувствовал себя так же беззаботно, как на выходе из кабинета директора.

В тот момент, когда Женя уже почти добралась до школьных ступеней, к младшему Раевскому подошел какой-то мальчишка – по виду его ровесник. Спустя несколько долгих мгновений до Высоцкой дошло, что это и был тот его одноклассник, у которого Денис украл конверсы. Только вчера в коридоре Мирослава показывала им этого парнишку. Судя по тону разговора, ребята о чём-то спорили. Затем внезапно расхохотались и начали что-то оживленно обсуждать. Женька так и застыла на месте. Это было странно, очень странно. Еще более странно, чем поведение Дениса.

Пока она раздумывала, что же делать, ребята поднялись с оградки и направились к выходу со школьного двора.

Женька повернулась, собираясь зайти в школу, но тут же остановилась. А почему бы?..

Перебивая эту мысль, в голову влезла другая: и зачем тебе это надо, Высоцкая?

Нет, это и правда было странно, но разве не повод всё выяснить сейчас и кинуть в наглую физиономию старшему Раевскому то, чего он не знает? Показать ему, что она не рассказывала про Дениса и его участие в краже! Опыт зрителя множества детективных сериалов подсказывал ей: тут не всё так просто, как кажется.

Женька глубоко вздохнула, кинула умоляющий взгляд на двери школы и, не сомневаясь, что поступает глупо, зашагала за мальчишками следом. К сожалению или к счастью, никто не показался на пороге, чтобы от этого глупого шага ее отговорить.

В конце концов она даже почувствовала азарт. Хотелось хотя бы одно дело довести до конца самой. Забывшись, она представляла себе настоящее приключение, в котором наконец довелось поучаствовать и ей. Дело было не столько в истории о воровстве, сколько в личности вора. В одном Женя была почему-то уверена – Денис ничего не крал. Вся эта история казалась слишком невероятной, какой-то даже киношной. И так как это точно было не кино, она хотела найти объяснение происходящему.

Ребята шли пешком, казалось, через весь город, пока не оказались в каком-то незнакомом дворе. Вроде и не окраина города, но и не центр. Двор как двор. Подъезды, песочница, детский городок, гаражи. За гаражами Женька и притаилась, не выпуская из виду Дениса и его одноклассника, которые уселись в старой беседке и принялись кого-то ждать. Женька сообразила, что место ребята и правда выбрали удобное – вроде и на улице, а вроде и отдельно от остальной части двора: старая беседка была плотно окружена деревьями, и летом они наверняка отгораживали ее стеной от всех гуляющих и праздношатающихся.