Ольга Алифанова - Однажды в детстве. Когда моя мама была маленькая

– А как ты туда дошёл?

– Меня ребята подвезли на велосипеде.

– Правда? (Велосипеды были тогда большой редкостью.)

– Правда! Я им дал денег, меня и подвезли.

– ???

Я восприняла эту информацию как шутку. Какой велосипед, какие деньги? И подумала, что брат у меня фантазёр. Но вечером к нам пришла тётя Катя с соседней улицы. Она рассказала родителям, как её сын Витька похвастался, что за пять рублей он доставил на велосипеде Лёньку на пруд искупаться и обратно. Тётя Катя тоже сначала не поверила, но, когда увидела пять рублей, всё поняла и принесла их моим родителям. По тем временам это были большие деньги. Билет в кино стоил 5 копеек, литр молока – 20 копеек, а на пять рублей можно было купить всего чего захочешь!!!

Родители Лёньку ругали не сильно, они его любили и жалели, ведь он был маленький, денег ещё не зарабатывал, а значит, и цену им не знал. Но после этого случая выводы сделали и деньги стали прятать подальше. А мы с Лёнькой, взявшись за руки, пристраивались к старшим ребятам и раз или два в неделю пешком ходили на пруд. Я иногда вспоминала историю с велосипедом, а Лёнька улыбался и мечтательно говорил: «Когда вырасту, первым делом куплю велосипед!»

Мы хоть в детстве и слышали рассказы о ведьмах, колдунах и привидениях, но, честно говоря, особенно в них не верили. А здесь такое приключилось…

Я училась в пятом классе. Стояла морозная, снежная зима. Было очень холодно, и мы с мамой спали на печке, а брат с папой в спальне на кровати. Вдруг мама приподнимает голову, прислушивается и настороженно говорит: «Гриша, у нас в коридоре кто-то топчется за дверью. Я слышу, как скрипят половицы!» Папа спокойно сквозь сон ей отвечает: «Там никого не может быть. Я сам закрывал дверь с улицы на крючок».

– Гриш, сходи посмотри, а то как-то тревожно…

Папа нехотя встаёт и прямо раздетый направляется к двери. Я от страха лезу под одеяло и прижимаюсь к маме. Сердце сильно бьётся и как-то не по себе. Папа резко открывает дверь в коридор на всю ширину. За дверью никого. Тогда он подходит к окну и видит, как от самого порога отъезжают сани, запряжённые белой лошадью, а правит ими мужик в тулупе. Папа удивленным голосом всё это нам рассказывает, а потом снова ложится спать.

Услышав это, я долго не могла заснуть и всё к маме прижималась. А утром выбежала на улицу, но следа от саней на снегу не увидела. Я у папы спрашиваю:

– А где следы от саней? А кто на них был? А куда они поехали?

А папа только руками разводит. Вот до сих пор думаю: что это было? Одной послышалось, другому привиделось?

Мы с Лёнькой ещё долго в туалет боялись выйти: вдруг какой мужик в тулупе на санях нас увезёт куда-нибудь…

В 60-е годы вокруг нашей деревни строились деревянные вышки. Их высота достигала метров двадцати, а может, и больше. У основания они были пошире, а потом постепенно сужались и от этого казались ещё более высокими. Зачем они сооружались, было неизвестно, но ясно, что для наблюдения. За кем наблюдать, нам, детям, было непонятно, но соблазн забраться на вышку и посмотреть всё вокруг был велик.

Однажды небольшой группой девчонок мы отправились в урочище Дары, где несколько лет назад была деревня и среди огромной поляны стояла вышка. Я подбежала к ней, посмотрела снизу вверх и только тогда поняла, какая она высокая. Самые смелые девочки сразу стали карабкаться по лестнице вверх. То ли я была меньше всех, то ли трусливее, но страх меня парализовал. Я поняла, что не смогу повторить подвиг подружек. А те, спустившись на землю, стали меня дразнить и уговаривать. Мне не хотелось потерять их уважение, поэтому пришлось лезть. Девчонки советовали не смотреть вниз при движении, чтобы не было страшно. Я так и делала. Но, оказавшись на самом верху, конечно, посмотрела вниз. Моему ужасу не было предела! Двумя руками я крепко вцепилась в перекладину. Закружилась голова, стало тошнить, и я поняла: спуститься не смогу. Что делать? А снизу уже кричат: «Слезай! Скорее слезай!» Не знаю, сколько прошло времени, но появился новый страх: что ж мне здесь, оставаться на ночь одной?

Я собрала всю свою смелость и полезла, не глядя вниз. Не знаю, сколько я спускалась, но когда мои ноги почувствовали землю, наверное, это был самый счастливый момент в моей маленькой жизни.

Вечером я рассказала папе без подробностей о своем «путешествии» на вышку. Обычно сдержанный и немногословный, он закричал: «Ты с ума сошла! Куда тебя понесло! Туда даже я не лазил!!!»

Реакция папы говорила о многом, ведь он служил в армии в десантных войсках и прыгал 16 раз с парашютом. Только тогда я поняла, что со мной могло случиться и как хорошо, что всё закончилось благополучно. Больше на вышки я не лазила, и с парашютом мне прыгать тоже никогда не хотелось.

Брат Лёнька моложе меня на год. Мы росли вместе и были очень привязаны друг к другу. Иногда я разыгрывала его, а он меня никогда. Я была для него авторитетом, а с авторитетами не шутят. Но это к слову…

Однажды я несколько дней провела в соседней деревне в гостях у тёти Маши. Когда приехали родители, мой первый вопрос был: «Как Лёнька?» Мама мне рассказала, что с ним приключилась неприятная история. Он с ребятами играл в мяч и наступил на колючку, которая впилась ему в ногу. Лёнька пришёл домой и сам себе забинтовал больное место, не вытащив колючку и не обработав рану. А спустя несколько дней уже не мог наступить на ногу, которая сильно распухла, а рана загноилась. Родителям пришлось вести его в медпункт, где доктор под плач и стон вынимал колючку и обрабатывал рану. Вот такая история. Я, конечно, попереживала за Лёньку, но раз всё благополучно закончилось, то уже не волновалась.

Просто так это оставить без внимания не получилось. Когда я вернулась домой, мы с Лёнькой обнялись, и я стала ему рассказывать разные новости и, между прочим, сообщила, что у тёти Маши, где я гостила, лежит на гардеробе волшебная труба. Посмотришь в неё и всё видишь на расстоянии. А потом рассказала историю про колючку, которую услышала от мамы, как будто это всё я увидела в трубу. У брата от удивления округлились глаза и даже рот сам собой открылся. Лёнька настолько был заинтригован, что потом долго расспрашивал меня о всяких подробностях: из чего сделана труба, какого она размера, откуда она у тёти Маши.

Глядя на его реакцию и в его доверчивые глаза, я почувствовала вдруг, что мне очень стыдно за свой обман. Я подумала: разве можно так поступать с близким человеком, который так сильно тебе доверяет? В этот момент со мной что-то произошло. Я как-то по-другому стала понимать некоторые вещи и очень серьёзно относиться к своим поступкам и словам. С тех пор я не люблю розыгрыши и до сих пор стараюсь не обманывать близких людей, особенно детей.