Эдуард Успенский - Повести и рассказы для взрослых детей

А охотничьи рассказы лет через сто будут выглядеть приблизительно вот так.

Значит, так. Узнали мы про эту речку случайно. Нам про неё один турист рассказал. Никаких нефтяных комбинатов, один заводик анилиновый на берегу.

Мы снасти забрали – и туда. Остановились у старика одного. День сидим удим, неделю – ни поклёвочки. А без рыбы возвращаться не хочется. Мы – к старику:

– Говорят, у тебя сеть имеется.

– Какая такая сеть? Нет у меня никакой сети. Сеть – это чего? Это через чего радио передают?

Мы говорим:

– Дедушка, мы заплатим. Нам рыба нужна.

– Рыба всем нужна. А у нас знаете как рыбнадзор поставлен? На глиссерах так и шастают!

Но всё-таки уговорили мы его.

– Ладно, – говорит, – пошли сеть ставить. – Он снимает с окон занавески тюлевые, скрепляет их скрепками. – Только ставить не я буду, бабка моя. Если охрана навалится, скажет: постирать вышла. У нас в деревне все так делают.

Ночью мы поставили сеть у зарослей, утром снимаем рыбы!.. Я в жизни столько не видывал. Мы мелочь выбрасывали, а крупную складывали в баночки из-под майонеза. У меня и сейчас один пескарь дома живёт в аквариуме. Под меченосца замаскированный. Мы его для Нового года держим. Знаете, какой это деликатес?

Ни в одном ресторане нет. Приходите. Увидите. Мы под этого пескаря знаете сколько гостей соберём? Приходите, не пожалеете.

– А у нас так было, – подхватывает охотник. – Прибегает однажды Колька Александров.

– Я, – говорит, – дом купил.

– Хороший дом-то?

– Развалюха полная.

– Так, может, участок хороший?

– Никакого участка!

– Так чего же ты его купил?

– Там кроты водятся.

– Настоящие?

– Ну да. Они у хозяина червей для рыбалки съели.

– Ура! Стало быть, хищники.

– У меня уже и лицензия на отстрел двух штук имеется.

Мы сели в самолёт и в Сибирь вылетели, остановились в доме охотника. Всю ночь этих кротов караулили, пока не завалили.

А как принесли мы двух кротов в гостиницу на шесте – все так и ахнули!

– Да, – говорят, – всё-таки наша русская охота действительно в мире лучшая.

А где сейчас шкура, спросите? Да у меня перед креслом одна брошена. Я на ней зимой пальцы грею. У меня дырка специальная в тапочке сделана.

– А я, ребята, неудачник какой-то, – начинает рассказ третий. – Я по перу охочусь. По летающим: стрекозы, бабочки, жуки, комары. Купил я себе осу охотничью. Начал её натаскивать.

Увидишь бабочку – снимешь с осы колпачок. Она – бац! И бабочка твоя.

Только хотел за город выехать – охоту на бабочек и стрекоз запретили, чтобы поголовье увеличивать.

Ничего, думаю, дождусь я весеннего перелёта мух. Дождался. Выехал я за город, лежу на берегу на зорьке. В шалашике. Слышу, жужжит рядом. Муха! Я с осы колпачок снял – лети! Вдруг рядом – бабах! И нет моей осы. Оказывается, за соседним кустом ещё один охотник с подсадной мухой охотился. Он, конечно, плакал, извинялся. Мне свою муху взамен осы предлагал. Но я отказался. Не люблю я эту охоту с подсадными. Есть в ней что-то такое нечестное. А я люблю, чтобы всё было по-хорошему, как в добрые старые времена.

Главным достоинством моей сегодняшней квартиры является соседка – Наталья Ивановна. Потрясающая женщина.

Родилась она в последней четверти позапрошлого столетия.

Наталья Ивановна обожает решать кроссворды. Наш разговор с утра начинается так:

– Эдуард Николаевич, что такое «освежающий утренний напиток» из трех букв, употребляемый в Европе и Азии?

– Суп, – говорю я.

– Подходит, – соглашается Наталья Ивановна. – А вот еще одно слово. «Домашнее бытовое средство для стирки белья». Десять букв по вертикали.

– Жена, – говорю я.

– Мало, – смотрит Наталья Ивановна.

– И теща, – добавляю я.

И мы начинаем пить чай.

– Уважаемая Наталья Ивановна, – прошу я. – Дайте мне, пожалуйста, часто используемое сыпучее средство для создания специфических вкусовых ощущений в белковой среде.

Наталья Ивановна подает мне соль.

– И устройство, обычно употребляемое для утоления голода.

Наталья Ивановна подает мне вилку.

– Нет, Наталья Ивановна, это не вилка. Это яичница из трех яиц по горизонтали, а то и из четырех.

Но самое главное не кроссворды. С Натальей Ивановной каждый день происходят какие-то очень красивые истории.

Например, одна из них про арбуз. Вот эта история, рассказанная ею мне и дополненная моим воображением.

– Эдуард Николаевич, сегодня я купила арбуз. Он был очень большой! Просто очень большой.

Это меня не удивило. Наталья Ивановна любит всех людей: школьников, милиционеров, продавцов, и президентов иностранных держав. И все любят ее и всячески ей помогают.

Вот и продавец выбрал ей самый большой арбуз. И она его понесла.

– Я пронесла его полквартала, Эдуард Николаевич, дальше не могу. Хоть бросай. И тогда я его покатила.

Я представил: Наталья Ивановна – седая спортсменка двадцатых годов – идет по Фрунзенской набережной и со страшной силой гонит перед собой арбуз ногами. И разные люди относятся к этому по-разному:

– Разве можно так с арбузами обращаться! Гонять арбузы ногами негигиенично, – делает Наталье Ивановне замечание пожилой пенсионер военного вида. – Какой вы пример подаете молодежи.

– Хороший пример она подает молодежи, – возражает человек в тренировочном костюме, бегущий трусцой. – У нее арбуз как прилип к ноге. Никакого отскока. Нашей сборной у нее бы поучиться. Мамаша какой-то футбольный секрет знает. Уважаемая, вы постойте здесь. Я до Крымского моста добегу и на обратном пути вам арбуз дотараню.

Наталья Ивановна не стала ждать таранящего спортсмена. Она докатила арбуз до телефонной будки и стала вызывать подмогу: пенсионно-тимуровскую скорую помощь:

– Алло, это Анна Гавриловна? Вы что делаете? Берите свою сумку с колесиками и приходите на Фрунзенскую набережную к мебельному. Поможете мне арбуз нести… Не можете? Вы сами в беде? Ничего, я сейчас приму меры.

– Алло, Софья Адамовна, пожалуйста, зайдите к Анне Гавриловне и откройте ее. Она ключ в двери снаружи забыла. А изнутри она не открывается. И пусть она возьмет сумку с колесиками и идет на Фрунзенскую набережную меня выручать… Что, у вас сердце? Ладно, сейчас поможем.

– Алло, Наталья Павловна? У вас есть валидол? Тогда возьмите его и зайдите к Софье Адамовне. Она боится без валидола на улицу выходить. Она проведет вас к Анне Гавриловне. Анна Гавриловна пусть возьмет сумку с колесиками. И все вместе приходите на Фрунзенскую набережную к мебельному. Поможете мне арбуз нести. Да, и возьмите для Анны Гавриловны чай. Она без чая – как машина без бензина: не может двигаться.