Евгений Титаренко - Открытия, войны, странствия

А лейтенант остановился лицом к лицу с Про-ней и молча наблюдал, как тот орет, раздирая на себе одежду. Когда Проня выдохся, лейтенант спросил:

— Все? — и коротко приказал: — Кончайте комедию. Сумасшедшим вы уже были. — Кивнул на костер: — Марш.

Проня поколебался еще какую-то секунду, потом сник на глазах и молча побрел к костру. Никита и Владька были уже здесь.

— Эге, ребята! На кого вы похожи! — неожиданно воскликнул старшина и захохотал.

Никита, Петька и Владька огляделись и даже чуточку растерялись, только теперь заметив, что ни на одежде, ни на лицах у них не осталось чистого пятнышка. Все с ног до головы в земле, в пересохшей болотной тине, в царапинах.

— Нич-чего! — утешил старшина, заметив уныние на лицах друзей. — Подчистимся! Матерей не напугаем!

— А вы тогда поймали, кто хотел кассира убить? — спохватился Никита.

Старшина сразу посерьезнел. А лейтенант кивнул на Проню:

— Вот он, перед вами, ребята.

Путешественники уставились на мнимого сумасшедшего. Сколько же зверств может натворить один такой вот человек?.. А Проня сразу всполошился. От безумия его и следа не осталось.

— Это не я! Это тот! Я тут ни при чем!

— Ладно! — остановил его лейтенант. — Будем считать пока, что одним убийством на вашем счету меньше. — И оглянулся. — Все собрались?

— Так точно, товарищ лейтенант! — доложил старшина, глянув на подошедших к путешественникам сержанта и еще двух милиционеров.

— Пойдемте напрямик, ребята, — лейтенант указал на лес. — Там нас машина поджидает. А за ящиком отправим старшину. Доверяете?

Редко красневший Петька покраснел так, что это было заметно сквозь грязь.

Лейтенант рассмеялся.

— Я ручаюсь за него! Ему можно доверить. Вы будете ходить долго, а старшина у нас по семь километров в секунду делает.

И, подмигнув путешественникам, старшина с одним из милиционеров зашагал в тайгу.

Машина стояла на просеке…

Как это хорошо, оказывается: идти спокойно, весело переговариваясь, зная, что больше никто тебе не угрожает и никого не надо задерживать! Светит солнце над головой. Поет на разные голоса тайга… Тайга — друг, тайга — помощник, тайга — родина. И свежий, душистый воздух переполняет легкие.

Телогрейки путешественники сняли, шли, перекинув их через плечо.

Милицейский шофер сидел под березой и, как это делают девчонки, обрывал по лепестку цветок ромашки.

Рядом с машиной стоял майор. Лейтенант, приближаясь к нему, перешел на строевой шаг, вскинул руку.

— Задание выполнено, товарищ майор. Преступник задержан.

Майор пожал ему руку, потом, веселый, улыбающийся, сделал шаг в сторону путешественников.

— Благодарю, орлы, и поздравляю! С задачей справились.

Ближе всех к нему стоял Мишка, поэтому он Мишке первому протянул руку. А бывший дезертир Мишка успел подучиться у милиционеров и, пожимая протянутую ему руку, заорал на весь лес:

— Служу Советскому Союзу!

Остальные переняли у Мишки эту фразу, и каждый, отвечая на рукопожатие, прокричал: «Служу Советскому Союзу!» Майор снова улыбнулся и вовсе уж не официально, а как-то по-домашнему повторил:

— Молодцы, ребята… — И оглянулся на Проню. — Видели, кто обрубил вам руки?.. С таким вот оружием не побоялись вас! — Взяв у Петьки дротик, майор показал его Проне.

Тот шевельнул набрякшими желваками.

— Нервничает… — обронил Никита, поскольку глаза его в это время остановились на Прониной скуле.

Майор усмехнулся.

— Еще бы. Причин много… — И, сдвинув брови, опять обернулся к Проне: — Не так ли, герр Менке?

— Я не Менке! — быстро отозвался Проня.

— Ну, скажем… мсье Виллард.

— Я не знаю такого! — рванулся Проня.

— Скажем еще точнее! — жестко остановил его майор. — Господин Сопляков!

Путешественники как стояли, так и оцепенели.

Перед ними был живой — не сказочный, а из мяса и костей — барин! Проня, что плясал на белоглинских улицах, был барином!

Первым захохотал Петька. Потом остальные.

— Барин!

— Он самый… — подтвердил майор. — Бывший, к счастью. Да только он не хочет согласиться с этим.

Проня весь трясся от злобы.

— А Владька в его доме живет! — сказал Мишка.

— Поганый дом! — отозвался Владька. — Клетушки, кладовушки!

— Время, хлопцы, — остановил их майор. — Будем надеяться, что это последний барин, которого довелось вам увидеть, — рассеянно проговорил он и объяснил Проне: — Это внуки ваших крестьян. Небось помните: Ложковы, Савостины… Были у вас? Ну, то-то. Едем, хлопцы. Подберем старшину с вашим сокровищем. И — в Свердловск. За родителей не беспокойтесь. Родителям уже сообщили…

После того как они рассказали о своих странствиях, их отвели в гостиницу. Гостиница походила на сказочный дворец: огромные сияющие электрическим светом люстры, телефоны, радио. Ходить бы и ходить взад-вперед по мягким, будто мох в тайге, коврам!

Но ходить им не пришлось. Им выделили целый номер с четырьмя застланными красивыми покрывалами койками, каждому полотенце, каждому две подушки, каждому тумбочка, два огромных шкафа на четверых, тут же душ: хочешь — холодная вода, хочешь — горячая, а на столе телефон.

Петька снял трубку, боязливо послушал гудок и положил ее назад.

Владька уже видел телефон раньше, хотел показать, как им пользуются, но не придумал, куда позвонить, и тоже оставил трубку.

Мишка сказал женщине в белом как снег переднике, что они лягут на двух кроватях: им не надо на каждого, но женщина засмеялась и велела занимать все четыре.

Ходить по коврам им не пришлось потому, что сразу отняли одежду. Всю, до трусов. Хотели отнять и трусы, но путешественники воспротивились. Поклялись, что сами выстирают их. Тогда женщина в переднике принесла им мочалки, велела залезть под душ и то и дело наведывалась потом.

— Так, так! Спины трите, спины! — командовала она сквозь щель чуточку приоткрытой двери. — Говорят, вы убийцу поймали, мальчики?.. Расскажете потом?

— Ладно… — обещал Петька.

Под душем они полоскались больше часу, потом во влажных трусах сыграли в домино. Потом им привезли на столе с колесами ужин. Путешественники с изумлением оглядывали множество тарелочек, ложечек, вилочек. Сахар — в отдельных блюдечках, в четырех! Варенье — в отдельных, тоже в четырех! (Как будто можно передраться из-за варенья.) По две тоненькие колбаски на особых тарелочках — каждому, суп с курицей — каждому, чай в стаканах с серебряными подстаканниками — отдельно каждому, яичница на четырех маленьких сковородочках — каждому. И не дают тебе подумать: что сначала, что потом. Знай ешь только что подставляют…

Трусы к этому времени высохли, и, забравшись под мягкие одеяла сказочной гостиницы, путешественники заснули сном сказочных богатырей. Хоть из пушки па ним стреляй, хоть огнем их жги — ничего не услышат.