Екатерина Мурашова - Класс коррекции

— Пусти меня, — твердо сказал я Ленке. — Сейчас я попытаюсь все уладить.

Ленка сразу же послушалась и отпустила меня. А я пополз по-пластунски в ту сторону, где, по моим расчетам, находилась Юркина коляска. К происходящему вокруг парадного входа я не очень присматривался и прислушивался, потому что все это уже не имело особого значения. Успел только увидеть непонятно откуда взявшегося Сергея Анатольевича, географа. Он грудью наскакивал на какого-то милиционера и кричал сорванным голосом:

— Что вы делаете?! Это же дети! Я — их учитель! Что вы делаете?!

— Антон, что у тебя с лицом?! — спросил Юрка.

— Ничего, — ответил я и замычал от злости, потому что рядом с Юркиным креслом стоял Мишаня. — Что?!

— Я старался по-всякому, — сказал Мишаня и опустил голову. — У меня не вышло.

— Он с этой стороны, — сказал Юрка. — Наплевать! — прорычал я. — Юрка, давай!

— Ты думаешь?..

— Давай!!! — крикнул я, почувствовал, как закипает подо лбом знакомый жар, протянул вперед руку и потерял сознание.

Когда я пришел в себя, то почти сразу все вспомнил и понял, что нахожусь внутри кабачка «Три ковбоя». Лежу на скамейке. Надо мной — закопченный потолок, справа — стол, накрытый льняной скатертью, и откуда-то пахнет жареным мясом. Настоящим жареным мясом, с луком, перцем и картошкой. Первым моим желанием было пожрать. Вторым — быстренько скатиться с лавки и бежать отсюда как можно скорее, пока у них тут опять что-нибудь не началось.

Я дернулся, но меня удержала сильная рука, сплошь покрытая веснушками.

— Лежи! — сказала обладательница руки и обтерла мне лицо мокрым полотенцем. Мне показалось, что розовый цвет не был присущ полотенцу изначально. — Тебе лежать надо! Где это тебя так отделали-то?

— Моя милиция меня бережет, — хрипло сказал я, пробуя голос. Голос повиновался. — Мне не лежать, мне бежать надо. Где другие, с которыми я…

— Один убег сразу, — охотно откликнулась рыжеволосая трактирщица. — Мы и разглядеть-то его не успели. На вас указал и убег. Вы-то валялись, как мертвые. Но ты-то вроде ничего, оклемался…

— А Юрка?

— Юркой его звать, да? Тот-то совсем синий был. И не дышал. Лекарь наш сейчас его там отхаживает. Уж и не знаю…

— Ладно, — Юрке я сейчас все равно ничем помочь не могу. Пусть лекарь пытается, специалист все-таки. — Как к замку короткой дорогой пройти?

— Тебе сейчас только к замку, — встряхнув волосами (солнечные зайчики забегали по боку скатерти), рассмеялась девушка. — Тоже рыцарь! Только в себя пришел, сразу до принцессы!

— Мне действительно надо, — серьезно сказал я и, преодолевая чуть ослабшее сопротивление, сел. Огляделся по сторонам. — А вы уже все… восстановили, да? Или ничего и не было? — я словно наяву увидел меч, воткнутый вот в этот самый стол.

— Отчего же не было? — девушка откинула скатерть и показала расщепленную доску. — Когда у дороги живешь, ко всякому надо быть готовым. Мы давно здесь… И дальше будем… А где у тебя дело-то?

— Там, — я махнул рукой в сторону окна. — В другом мире. Надо быстрей, иначе не успеем.

— Ну что ж, — девушка вздохнула. — Как знаешь. Может, поешь все же?

Я вздохнул еще тяжелее ее, но отрицательно помотал головой.

— Вы уж за Юркой там… — попросил я.

— Не беспокойся, — ответила девушка. — Все, что можно, сделаем…

Потом она помогла мне забраться на лошадь и объяснила короткую дорогу к замку через лес. Я старался не обращать внимания на то, что происходит вокруг. Хватало и того, что в кабачке все в порядке. Я попрощался и тронул коня.

— А как же? — удивленно крикнула она мне вслед. — Он же твой…

— Пускай у вас лежит, — ответил я. — Мне без надобности…

— Они объяснили мне! — Сергей Анатольевич старался кричать изо всех сил, но только приглушенно сипел в трубку — Елизавета Петровна! У них было достаточно аргументов, чтобы хотя бы проверить то, что говорили дети. Закон должен быть единым для всех! Ведь девочка действительно пропала! Ее отец в больнице с тяжелым инфарктом!

— Бросьте, Сергей Анатольевич! Вы слишком увлеклись этим… народничеством — и теперь не можете отличить зерна от плевел. Насчет Кондратьева — все ерунда! Артем — гордость школы, учится хорошо вовсе не потому, что его отец — наш главный спонсор и всегда готов отстаивать интересы гимназии на любом уровне. Нет — он учится потому, что хочет и может учиться. Другое дело — Димура и Табаков. Да, эти подонки на всякое способны. Да, этот ваш класс «Е», как и 7 «Д», изначально были рассадником всякой заразы. Да, я уже тысячу раз предлагала расформировывать их после начальной школы, пока они не стали социально опасными. Директор со мной не согласилась, и вот — пожалуйста… Теперь, после такого, я и дня не потерплю. Расформируем немедленно. В конце концов, почему мы, гимназия, занимающая первые места в городе по девятнадцати показателям, должны заниматься еще и психически больными детьми?! Пусть ими занимаются спецшколы! Если спецшкол не хватает, пусть построят еще!.. Что? Что вы сказали?!

— Я сказал, что вы гораздо более социально опасны, чем все классы «Е» в целом…

— Вы… вы у нас в гимназии больше не… Я это такие оста…

— Здравствуйте, Клавдия Николаевна! Извините, что я вас беспокою. Это Сергей Анатольевич, географ. Я хочу вам сказать: большая половина вашего класса задержана и сейчас находится в отделении милиции…

— Да, да, я знаю! Мне звонили! Это кошмар. Я не понимаю…Я сейчас же еду туда.

— Вы знаете, что случилось со Стефанией?

— Нет… А что с ней? Я ничего не понимаю…

— Давайте встретимся с вами прямо сейчас. Я вам кое-что попробую объяснить. Это не телефонный разговор…

— Разумеется. Назначайте место… Кстати, я говорила с Елизаветой Петровной, она сказала, что вас уволила. Это что — такая глупая шутка?

— Думаю, что нет. Записывайте адрес, я не могу уйти, мне могут звонить…

— И что же, если весь этот ужас, который вы рассказываете, правда, — что же будет со Стешенькой?! Ведь там, насколько я поняла, никого не осталось?

— Я оставил следить за происходящим совсем маленького мальчика, друга Юры Малькова, который непонятно как туда затесался, и еще мальчишку из другого класса. Он прятался в кустах, видимо, испугался, и его не тронули. У них есть телефон, если там хоть что-то произойдет, они мне сразу же позвонят. Правда, совершенно непонятно, что смогу предпринять в этом случае я сам…

— Но что же Стеша?

— Понятно, что если она там, они постараются незаметно вывезти ее куда-нибудь. Держать ее при сложившихся обстоятельствах в квартире слишком опасно даже для всесильного Кондратьева. Не всю же милицию он купил… Но вот что предпримет она сама, как себя поведет… От этого ведь зависят и действия укравших ее подонков… Я бы лучше спрогнозировал ситуацию, если бы вы рассказали мне о Стеше. Она что, всегда была такой?