Джин Литтл - Неуклюжая Анна

— Ну пожалуйста, папочка, пожалуйста, — она тащила его за рукав и, хотя уже сама смеялась, всё-таки хотела, чтобы он пошёл с ней.

— Тогда пошли, — протянул широкую ладонь папа.

Прикосновение папиной руки вернуло Анне смелость. Она гордо прошествовала к двери. К ней, Анне, пришли гости.

Конечно, при этом она не смотрела под ноги и споткнулась о неровность ковра. Она бы упала, если бы папа не удержал.

— Вот идёт Неуклюжая Анна, — рассмеялся Фриц.

Она бросила на брата уничтожающий взгляд, но тут снова прозвенел звонок.

— Он это не со зла, дочка, — папа ещё крепче ухватил её за руку.

У Анны на щеках вдруг появились ямочки.

— Быстрее, папа, — торопила она, больше не обращая внимания на Фрица.

Они вместе открыли дверь мисс Уильямс и доктору.

— Счастливого Рождества, Анна.

— Счастливого Рождества, мисс Уильямс.

— Ну и метель! Смотри, Liebling, снежинки — словно звёздочки!

— Frohliche Weihnachten, [29] Веселого Рождества (нем.). Франц.

Они уже были внутри. Дверь закрылась, оставив позади холод и метель. Анна взяла тёплое пальто учительницы и с трудом повесила в шкаф.

Все остальные тоже высыпали в прихожую. Начались поздравления. Наконец, мамин голос перекрыл шум:

— Не беспокойся, Фрида, теперь можно есть.

Все поспешили в комнату, посмеиваясь над покрасневшей Фридой.

Анну забросали вопросами.

— Им понравилась корзинка? — беспокоилась мисс Уильямс.

— Сюрприз состоялся? Удалось сохранить секрет? — волновался доктор.

Прежде чем ей удалось ответить, учительница добавила:

— А как твоя ёлка, Анна? Такая красивая, как ты описывала? Настолько замечательная, что во всей красе и не нарисуешь?

— Ja, — кивала Анна, — ja, ja, ja! [30] Да (нем.).

Невозможно прямо сейчас сесть за стол. Мама должна понять. Сначала надо посмотреть ёлку. И ещё кое-что, она уже давно хотела это сделать, но всё откладывала или забывала.

"Ну нет уж, не забывала, — сама себе призналась Анна. — Просто боялась".

Теперь она не боится, но сначала нужно поговорить с мамой.

— Мама, мама, подожди! — надо остановить мать, прежде чем та войдет в столовую.

Клара Зольтен обернулась. Что ещё? Она было нахмурилась, но вдруг вспомнила все события этого вечера.

— Да, Анна? — спросила она.

— Надо сначала показать им ёлку.

Мама помедлила в нерешительности.

— А она ведь права, Клара, — кивнул папа.

Мама отпустила ручку двери и пошла со всеми остальными в гостиную. Вот они уже перед сверкающей ёлкой. Такой же прекрасной, как в первое мгновение, когда папа разрешил им войти. От удивления мисс Уильямс широко раскрыла глаза.

— Никогда раньше не видела ёлки со свечками. Так красиво!

Анна знала, что ей понравится. Очень важно посмотреть на ёлку до того, как сесть за стол.

Ну вот, теперь пора.

"Может, лучше потом, — шептал голос внутри. — Может, подождать, когда гости уйдут".

Анна уже слышала этот голос раньше и больше не желала к нему прислушиваться.

— Мама, — надо торопиться, пока смелости хватает. — Я хочу тебе что-то сказать.

— Ну, только не ещё один сюрприз.

Мама полностью погрузилась в мысли об ужине. Конечно, всего предостаточно, но вдруг доктор окажется очень прожорливым?

Она взглянула на дочку и поняла — девочка ждёт, чтобы её выслушали. Да, Анне нужно время. С сегодняшнего дня у неё всегда должно быть время на Анну.

— Да, Анна? — ясное дело, теперь мама действительно готова слушать.

— Я умею говорить по-английски, — объявила Анна.

И сама захихикала — слова эти выскочили по-немецки, а не по-английски. Мама же не поймёт, что она имеет в виду. Анна повторила, на этот раз на правильном языке.

— Я умею говорить по-английски, мама. Не просто немножко. По-настоящему. Я всё время говорю в школе. Я теперь даже чаще всего думаю по-английски. Я говорю… ну, почти так же хорошо, как ты.

Она-то знала, что говорит по-английски куда лучше мамы, но Анна так сейчас любила маму и так хотела сказать ей что-нибудь приятное.

— По-английски! — в изумлении мама совершенно забыла про ужин. — Но дома ты всё время говоришь по-немецки. Всё время!

— В школе она уж точно всё время говорит по-английски, — вступила в разговор мисс Уильямс. — Вернее, трещит, как сорока. Изабелла превратила её в настоящую болтушку.

— Ты удивлена, мама? — повторяла Анна. — Ты довольна?

Клара Зольтен сама не знала, довольна ли она. Она улыбалась, но одновременно её на мгновенье охватила грусть.

— Теперь у меня совсем не осталось немецких детей.

— Они все твои дети, — папа ласково обнял её. — Хоть они теперь и канадцы, они всё равно твои дети, meine Liebe. Да, Анна, мама удивлена и очень довольна.

— Послушай, мама, — продолжала Анна, в первый раз в жизни не обращая внимания на папу. — Послушай, что я для тебя выучила.

Она выпрямилась, носки врозь, руки за спиной, голова поднята. Над ней на каминной полке возвышалась её замечательная корзинка с цветком, подаренным Руди. Глубоко вздохнув, девочка запела:

— Ach, Stille Nacht! — выдохнула мама… На глаза на мгновенье навернулись слезы.

Анна продолжала по-английски:

Гретхен присоединилась, два голоса слились в пении:

Остальные трое подхватили:

Тут запели и взрослые. Мисс Уильямс тихонько подпевала по английски:

Доктор Шумахер, папа и мама пели на том языке, на котором песня была когда то сложена:

Анна начала следующий куплет. Ясно было — у неё перед глазами пастухи, которых ангел ведёт к пещере.

"Она и впрямь особенная, моя Анна, — думал папа, глядя на сияющее счастьем лицо дочери. — Я то всегда это знал".

Но Анна ни о чём таком не думала. Она не вспоминала ни про Неуклюжую Анну, ни про "нелёгкую задачку" мисс Уильямс. Она ещё даже по настоящему не поняла, что стала, наконец, "маминой самой дорогой деткой". Девочка самозабвенно пела — в сердце её царило Рождество.

Джин Литтл — канадская писательница — родилась на Тайване в семье врачей-миссионеров и выросла в Канаде. Как и героиня этой книги, она, несмотря на очень слабое зрение, училась в обычной школе. Джин Литтл сначала стала учительницей, а потом и писательницей. У неё есть собака-поводырь, и чтобы писать, ей нужен особый «говорящий» компьютер. У Джин Литтл более двадцати пяти детских книг, включая и две автобиографические. "Неуклюжая Анна" — первая из двух книг об Анне Зольтен. Во второй книге — "Слушая пение" — Анна уже подросток, а действие происходит во время Второй мировой войны; эта книга получила специальную премию Канадского совета по детской литературе. "Неуклюжая Анна" — пожалуй, самая популярная книга писательницы, она много раз переиздавалась и в Канаде, и в Соединённых Штатах.