Гана Боржковцова - Тройка неразлучных, или Мы, трое чудаков

— Не знаю, хотел ли Вашек показать мне клад, — учтиво отвечает Пип. — Скорее всего, нет.

— А откуда тебе известно, что он у меня там есть? — удивляется Вашек. — Я всем хотел его показать, но только когда будет готово.

И тут Пип загорелся:

— Спорим, ты сам не знаешь, что там есть.

— Спорить я не стану, — бурчит Вашек. — Но я действительно кое-кому говорил, что мне нужны разные шесты и колеса, вроде как от детской коляски. Вот мне и нанесли — видно, люди не знают, как от этого избавиться. А колясочек привезли по меньшей мере пять.

Пани Фиалова только вздыхает в ответ на это признание.

— Так, — замечает Пип, — а я-то думал…

И вдруг — к ужасу мамы — кладет недоеденный бутерброд на скатерть.

— У тебя фонарик есть? Пойдем поглядим.

Вашек охотно поднимается, но вдруг спохватывается:

— Фонарик-то у меня есть, но ведь уже поздно, а? Приходи завтра, я тебе все объясню, и ты мне поможешь. Вот будет здорово!

— Хорошо, — соглашается Пип. — Но пока я хочу показать тебе кое-что еще.

Папа строго глядит на Пипа, но он этого как будто не замечает.

Вашек недоуменно вертит головой, но идет за фонариком. Остальные поднимаются тоже.

— Спасибо, — благодарит папа, — простите, что на сон грядущий мы вам устроили такое развлечение.

— Не за что. Вы не сердитесь на нашего чудного малого. Он у нас немного с приветом. И приходите опять. Я рада была с вами познакомиться, — уверяет пани Фиалова.

Вашек с Пипом уже возятся в гараже.

— Ты упадешь, Пип! — в отчаянье восклицает мама.

Пип забирается на кучу хлама.

— Вот эта штуковина, — Пип показывает Вашеку на его удивительное сооружение, — сделана из твоего велика, да?

Вашек кивает, с некоторой опаской поглядывая на папу.

— Тогда лезь сюда, — зовет Пип.

Вашек лезет следом за ним.

— Погляди, а тут еще один велик стоит целехонек.

— Не дури! — возмущается Вашек.

Верхушка пирамиды, на которую он взгромоздился, колеблется у него под ногами. Вашек стоит и смотрит не обрываясь: в углу сарая прислонен к стене еще один совершенно целехонький велосипед.

— Откуда он взялся? — оторопело спрашивает Вашек и направляет свет фонарика на двери, словно опасаясь, что его творение исчезло.

Нет, оно спокойно стоит на своем месте. Вашек снова оглядывается на неизвестно откуда взявшийся велосипед. И велосипед не исчез. По-прежнему стоит, где стоял.

— Ты увез его у Павла, понимаешь? — объясняет ему Пип.

— Что?! — кричит пан профессор. — Ты у кого-то украл велосипед, Вашек?

Все поражены.

— Не украл, — объясняет Пип, — только приехал на нем, чтобы взять домашнее задание.

— Так отчего же ты его не вернул? — допрашивает Вашека отец и обращается к Пипу, потому что Пип, в отличие от Вашека, знает об этом все.

— Потому что считал, что это его велосипед. Он поставил его здесь в углу, а потом люди нанесли сюда весь этот хлам, так что велосипед не стало видно. Вашек не знал, что ездил на чужом велике. Он точь-в-точь такой же, как его. Помнишь, Павел все еще допытывался, где вы купили твой велосипед? Он хотел, чтобы у него был точь-в-точь такой же.

Мама помогла Пипу слезть, а Вашек все еще стоит наверху и сосредоточенно думает.

— Спускайся! — просит его мама Пипа и тоже протягивает ему руку.

Вашек спускается, все еще уставясь куда-то отсутствующим взглядом.

— А как же ты его отыскал, если его даже не было видно? — изумляется он.

— А я его специально искал, — признается Пип. — Потому и забрался сюда. Я почему-то думал, что он здесь. Я знал, что у тебя какие-то трудности. Ты сам все время говорил об этом. Когда я отыскал велик, я понял, что тебя заботило. Шнур наматывается прекрасно. А вот седло ты пристроил как-то по-чудному. Сидеть на нем невозможно.

— Стой, стой! — перебивает его Вашек. — Это я тебе объясню завтра.

— Ну, а если тебя что-то заботит, ни о чем другом ты уже думать не можешь, — добавляет Пип. — Ты сам говорил. Как в походе, с тем…

— Ну да, ну да, — снова перебивает Пипа Вашек. К счастью, папа не замечает этой поспешности.

— Ты совершенно прав, — присоединяется он к Пипу. — А вообще Вашек вполне разумный мальчик, когда не дурит.

«Фиаловы любят повторять одно и то же», — отмечает про себя Данка.

— Ну, на чем же он свихнулся? Рассказывай дальше! — побуждает Пипа пан профессор.

— Он не свихнулся, — отрицает Пип. — Он, как и все, размышлял над тем, кто мог взять велосипед Павла. И даже если бы у него не было других забот, он бы все равно не вспомнил, как все вышло на самом деле, потому что он этого не забывал. Он просто не знал. А сегодня он сказал, что не может уже ездить на своем прежнем велосипеде, разве что когда-нибудь потом. А потом вдруг припомнил, что и потом ездить не будет тоже. Поэтому я догадался, что свой велосипед он для чего-то разобрал.

— Но откуда ты знал, что велосипед Павла тоже у меня?

— Я не знал. Просто мне пришло это сегодня в голову, пока Анежка искала ручку, а ты держал свою, показывая ею на такую же, и думал, что ручек не две, а одна.

— Значит, он еще и ручки крадет? — пугается пан профессор.

— Нет, не крадет, — успокаивает его Пип, — просто мы вручили девочке ее же собственную ручку.

«Ну вот, и выяснилось, что Ярда здесь ни при чем», — уже лежа в постели думает Данка. Она страшно гордится Пипом, который привел в изумление всю семью Фиаловых. «И было чему изумляться», — думает Данка и так раздувается от важности, что на ней едва не лопается пижама. «Но себе Пип вряд ли помог», — приходит ей в голову. Ведь это значит, что исправилка Ярде уже не грозит.

Вашек принес учителю Штёвичку письмо от своего папы. Учитель, прочитав, пригласил к себе в кабинет и Пипа.

— Давай думай, — предлагает он ему, — что теперь делать? Отец пишет, что сегодня во второй половине дня отвезет велосипед Павлу. Да только папа твой не знает Шебеков, не правда ли? А я с ними знаком. По классным собраниям.

Пан учитель трет себе нос.

— Пожалуй, я лучше загляну к вам, возьму велосипед и отвезу его Павлу сам. — Учитель вздыхает. — Наверное, так будет вернее. А в классе обо всем расскажем завтра. Когда покончим с этим делом.

Вечером пан учитель снова зашел к Фиаловым. На этот раз у них был не только кофе, но кое-что покрепче, как объявил отец Вашека, появившись с бутылкой в руках.

— Это было ужасно? — спросил он, с благодарностью глядя на пана учителя.

— Пережить можно.

— Они вам поверили?

— Нет. Пан Шебек высказался в том смысле, что это очень странная история. В их представлениях люди или честные, или воры. Скорее, воры. О рассеянных они ничего не слышали. Наверное, думают, что велосипед украл я. Но, судя по его заявлению, никаких оргвыводов в данном случае не последует. Очевидно, опасаются, что тогда я их Павлика провалю. Он осматривал велосипед не меньше получаса, проверял, не нанесен ли ему какой ущерб. Признаюсь, — с меня семь потов сошло. А что, если Вашек на это свое новое изобретение и оттуда вывернул какой-нибудь шурупчик?