Алексей Мусатов - Дом на горе

— Да нет, печка справная: не дымит, не чадит, — ответила Алёшина мать.

— А может, всё-таки трубу переложить надо? Мы похлопочем перед правлением.

— Белены вы объелись? Новую печку да перекладывать!

— Алёша говорит, что угарно у вас, уроки учить не может.

— Ах он, бес лукавый! Приди он домой — я ему голову проветрю…

Но больше всех от Мити доставалось тем ученикам, которые взялись помогать отстающим.

Однажды после очередной двойки, полученной Праховым, Митя насел на Костю:

— Поздравляю, шеф-помощник! У Прахова ещё одна двойка прибавилась.

— Я-то при чём? — начал оправдываться Костя. — Сколько раз Прахову говорил: «Заходи, будем вместе заниматься». А его на аркане не затащишь.

— А без аркана не можешь? Сам бы к нему на дом пошёл!

— Ещё бегать за ним, ухаживать!

— И побегаешь… Это же тебе комсомол поручил Прахова вытянуть. А не справляешься — откажись.

— Ну-ну, не справляюсь! — буркнул Костя. — Быстрый ты очень!

Но всё же Костя пошёл к Праховым.

Алёша лежал на печи, на тёплых мешках с пшеницей. Заметив Ручьёва, он прикрыл глаза и захрапел. Костя потянул его за голую пятку:

— Вижу, как ты спишь… Притворяешься. Оболью вот сейчас холодной водой — будешь знать!

Но Алёша продолжал храпеть и даже для большей убедительности почмокал губами.

Тогда Костя деловито разделся, повесил полушубок и шапку на гвоздик и полез на печь:

— Тоже мне храпит!.. Ты бы послушал, как дед Новосёлов классно умеет: балки дрожат, тараканы мрут.

Костя прилег рядом с Алёшей и так оглушительно захрапел над его ухом, что тот сразу открыл глаза:

— Чего прилез? Спать мешаешь!

— Вставай, спускайся на пол… Заниматься надо! А то залёг ни свет ни заря… ещё куры на нашест не садились.

— А это тебя не касается… Хочу — сплю, хочу — гуляю…

— Как это — не касается? Я же твой бригадир, отвечаю за тебя.

— Хорош бригадир! В школе словечка замолвить не мог. А ещё товарищем называешься!

— Товарищ неплохой, на мель не посажу. Ты что о двойках-то думаешь?

— А что о них думать? Не везёт мне, и всё тут.

— Скажи по-честному… — Костя повернул голову Прахова к себе: — Ты в комсомол очень хочешь?

— Да чего ты меня пытаешь? Чего пытаешь? — повысил голос Алёша. — Думаешь, только вы с Кивачёвым такие сознательные, а Прахов, мол, не дорос, его за ручку водить надо…

Он отвернулся и начал спускаться с печи. Костя полез следом:

— А ты докажи делом, тогда поверят.

— Давай любое задание… в лепешку расшибусь!

— Есть для тебя задание: покончи с двойками. Если нужно, я тебе по математике помогать буду.

— Я в таких друзьях не нуждаюсь! — сказал Алёша.

— А я, может, не по дружбе к тебе пришёл, — усмехнулся Костя. — У меня поручение от комсомольской организации… с меня требуют.

— А-а, поручение!.. — сбавил тон Алёша. — Только я сейчас по истории заниматься буду, потом география на очереди, потом русский язык…

— Ну что ж, подождём, вечер велик… И до математики очередь дойдёт.

Они сели за стол, и каждый занялся своим делом. Правда, Алёша так широко разложил на столе книжки и тетради, что Косте достался совсем крошечный уголок. Но он не обиделся и только немного потеснил Алёшино хозяйство.

— Да ты что, Ручей, командуешь! — возмутился Алёша. — Не у себя дома…

— Давай-ка лучше не отвлекаться. Что у тебя там по плану: география, русский язык, математика?.. Вот и действуй!

И очередь до математики действительно доходила…

Но заниматься с Алёшей было нелегко. Он спешил, путал, сердился и в конце концов заявлял, что математика нужна только скучным бухгалтерам, он же в бухгалтеры никогда не пойдёт, а будет играть на баяне в музыкальном ансамбле или, как Саша Неустроев, изучит мотор и станет работать трактористом в МТС.

— Погорел твой Саша! — заметил Костя. — Только и умеет баранку крутить, а что к чему — меньше прицепщика понимает. Недаром он в вечернюю мичуринскую школу записался.

Все эти доводы мало действовали на Алёшу. Костя между тем выходил из себя, но не отступал.

Бывали дни, когда Прахов сразу же после занятий исчезал неизвестно куда. Но Костя знал, где его разыскивать. Он шёл в сельский клуб или в чайную, приводил Алёшу к себе домой и усаживал заниматься.

— Что ты мне свой режим диктуешь! — кипятился Алёша. — Отдохнуть культурно не даёшь!

— Сиди, сиди! Пока все задачи не решим, никуда тебя не выпущу! — прикрикивал на него Костя.

Наконец в табеле у Алёши появилась первая тройка по математике.

В перемену Митя поздравил Костю и Алёшу с победой.

— Велика победа! — фыркнул Витя. — Хотя и то сказать: каков шеф — таков и подшефный.

Костя молча проглотил обиду. Что греха таить, математика ему никогда не давалась так легко, как Вите…

Галина Никитична побаивалась, как бы занятия с Праховым не помешали Косте самому хорошо учиться. Она предложила мальчику отказаться от помощи Алёше.

— Что вы! — опешил Костя. — Я же слово дал… он в бригаде у нас…

— Знаю… Но Алёша тебя назад потянуть может, трудно с ним.

— Не утянет… Мне бы только математику ему в голову вбить!

Галина Никитична спросила, чем же, в конце концов, по-настоящему интересуется Алёша.

— Не поймёшь его! — вздохнул Костя. — Нос всюду суёт, только остывает быстро.

Галина Никитична задумалась. Плохо ещё знает она своих учеников!..

Несколько раз она пыталась вызвать в школу Алёшину мать, поговорить с ней, но та почему-то не приходила.

Галина Никитична сама отправилась к Праховым. Поднялась на крыльцо и только было взялась за щеколду двери, ведущей в сени, как из-за угла выскочила Катя с полным жбаном пива в руках.

— Ой, Галина Никитична! — растерянно вскрикнула девочка. — Вы к нам?

— Да, Катя. Хотела с Дарьей Гавриловной поговорить. А у вас что, гости?

— Нет, какие там гости! Один Саша Неустроев сидит… Пиво пьёт. За Алёшины успехи.

— За какие успехи?

— Ой, зачем я это говорю! — покраснев, спохватилась девочка и вдруг махнула рукой: — Ну ладно, так и быть… Саша обещает Алёшу научить трактор водить. «За два месяца, говорит, трактористом сделаю. На практике, без всяких курсов». Вот мамка его пивом и угощает. Я уж третий раз в сельпо бегаю…

— Вот оно что! — нахмурилась Галина Никитична. — А ну-ка, веди меня в дом.

Появление учительницы, как видно, застало Сашу Неустроева и Алёшу врасплох. Первый замолчал, а второй, выскочив из-за стола, громко поздоровался с Галиной Никитичной и бросил грозный взгляд на сестру.

Мать Алёши, рослая моложавая женщина, подала учительнице стул.

— А я, Дарья Гавриловна, к вам, — сказала Галина Никитична. — Насчёт Алёши.

— Смекаю! Не вы первая из учителей заходите… — Дарья Гавриловна недовольно посмотрела на сына. — А ему, пустельге, хоть кол на голове теши! Никак учение в голову не идёт… Всё проказы на уме да забавы. Только место в школе занимает.