Виталий Губарев - Павлик Морозов (другой вариант)

- Папанька!.. Что ты делаешь, папанька!

Мальчик видел, как метнулся в угол незнакомец в мокром дождевике. Отец испуганно привстал.

- Пашка?

- Что ты делаешь?! - Павел всхлипнул.

- Ну ладно, ладно... - опомнился наконец Трофим.

- Чем торгуешь, папанька? Совесть у тебя где?

- Молчи!

- Не буду я молчать, папанька! Не буду, не буду молчать!

Трофим вскочил, уставился на сына помутневшими, то ли от ярости, то ли от выпитого вина, глазами.

- Я тебе покажу, как ты не будешь молчать!

Он бросился к сыну, одним ударом сшиб его с ног.

Широко распахнулась дверь, в избу ворвались шум дождя и свист ветра. Трофим стремительно разогнулся. Через порог переступила Ксения. Следом за ней шли Дымов и Потупчик.

- Брось хоть сына мучить! - вскрикнула Ксения, бросаясь к Павлу. - Зверь!

- Товарищ Дымов... - растерянно произнес Трофим, все еще продолжая держать Павла за плечо.

- Отпустите мальчика, Морозов! - сухо сказал Дымов.

- Отца не слушается, товарищ Дымов...

- Не так детей воспитывают, Морозов...

Ксения помогла Павлу подняться.

- Это она все наврала вам, товарищ Дымов, - заплетающимся от страха языком заговорил Трофим. Лицо его посерело. - Все по злобе, товарищ Дымов! Шпионить приходила... Будто за солью... Заговорничают они против меня, потому что я линию партии держу... Сына даже против меня настроили!

- Хоть на сына не врите, Трофим Сергеевич! - сердитым басом проговорил Потупчик.

Дымов внимательно посмотрел на хромого:

- Предъявите документы, гражданин.

Хромой передернул плечами.

- По какому такому праву документы спрашиваете? Кто вы такие есть?

- Советские люди! - рванулся к нему Потупчик. - Понятно? И хотим знать, кто тут промеж нас путается?

- Нема у меня документов.

- Обыскать бы его надо, Николай Николаевич, - сказала Ксения.

Хромой вдруг плечом оттолкнул ее и рванулся к двери. Дымов выхватил из кармана пистолет:

- Стоять!

Хромой остановился, тяжело дыша, криво усмехнулся:

- Нема у меня ничего...

Потупчик быстрым движением сунул руку в карман его дождевика и вытащил наган.

- А про эту игрушку забыл? Вот какие у нас гости, Николай Николаевич.

- Зачем вы пришли в Герасимовку? - спросил Дымов, не спуская с него глаз.

- Гроза загнала... Бачите, яка погода! - он попятился к стене, заложив руки за спину и бросил под лавку скомканные удостоверения.

- Неправда, - очень тихо сказал Павел. - Смотрите, вон он бросил... товарищ Дымов, смотрите... эти удостоверения...

Трофим в ужасе затряс головой, крикнул:

- Врет он!

- Эти удостоверения... папанька дает за деньги выселенным кулакам.

Трофим опустился на скамейку.

- Отца продаешь, поганец!

Павел с трудом сказал:

- Это ты... Советскую власть продаешь, папанька! - Павел силился еще что-то сказать, но так и не смог. Его трясло. Дымов притянул к себе мальчика и обнял его. Павел задохнулся от прорвавшихся наконец рыданий.

- Николай Николаевич... - шептал он. - Николай Николаевич... я...

Дымов неловко и торопливо гладил его по голове, по спине и тихо говорил:

- Не надо, Павлик... Ну, не надо, мальчик...Ты ведь... пионер!

За окном шумела гроза, вспыхивали и гасли синеватые молнии и удары грома сыпались на деревню часто и глухо...

Кулуканов осторожно стукнул в окно деду Сереге. На стук вышел Данила.

- На огороде дедуня, Арсений Игнатьевич.

- Покличь быстрее! Комиссия по деревне пошла!

- Какая комиссия?

- Колхозная... Имущество описывают!

Данила тихонько свистнул, лицо его вытянулось.

- Ну-у? Кто в комиссии-то?

- Голодранцы всякие! - зло сказал Кулуканов. - А за главного у них новый председатель сельсовета - Потупчик! А с ним еще Ксенька Иванова... Шитракова сейчас описывают. Думаю, ко мне сегодня не доберутся. А завтра-послезавтра и меня опишут... Голытьба! По-новому жить захотели.

Данила растерянно смотрел на Кулуканова.

- А все Дымов наделал, Арсений Игнатьевич... С того собрания и началось все. - Он сжал кулак. - Эх, не успели мы тогда убрать его! А теперь в райкоме сидит - не достанешь! Из-за Пашки проклятого сорвалось тогда с хромым!

- Не в Дымове теперь дело... - Кулуканов махнул рукой. - Вся деревня словно рехнулась. Подавай колхоз им, голоштанникам!.. Покличь Серегу быстрее! Мысль одна есть...

...Комиссия проходила мимо двора Морозовых.

- Я к Татьяне забегу, - сказала Ксения Потупчику.

- Быстрей только, - сказал он сурово. Потупчик еще не привык к своему новому званию, не всегда умел найти нужные слова, когда разговаривал с односельчанами. Порой он казался грубоватым, но на самом деле по натуре он был мягок и податлив, и никто не боялся его строгого тона. Потупчик посмотрел вслед убегающей Ксении и прибавил: - Слышишь, что сказал? Быстрей. Силиных сейчас описывать будем.

- Я одним мигом, Василий Иванович.

Татьяна возилась в избе у печки.

- Здравствуй, Таня! Я к тебе на минутку... - Ксения помолчала, участливо глядя на подругу. - Ты картошку окучила?

Она тихо ответила:

- Паша с Федей окучивают...

Они вышли за порог, сели на крылечке.

- Тяжко тебе, Таня?

- Да нет, ничего... - вздохнула Татьяна.

Ксения обняла ее.

- Ой, не говори, мне же видно... На людях не бываешь... Все одна да одна.

- Работы много.

Ксения поглаживала подругу по плечу.

- А ты не убивайся, Таня... Слышь? Не мучай сама себя...

- Да разве могу я? - не выдержала Татьяна. - Как людям в глаза смотреть?

- Таня...

- Молчи! - резко сказала Татьяна, смахивая со щеки слезу. - Вот вышла замуж, думала - человек хороший, глядела на него и думала - лучше нет! Гордилась я им, Ксеня... Доверие какое народ оказал! Председатель сельсовета! Подумать, только! А он... - Татьяна снова всхлипнула и закрыла лицо руками.

- Таня...

- И за Пашутку болею... - продолжала Татьяна. - Ты погляди на него, как извелся мальчишка...

Громыхнув калиткой, во двор быстро вошел Иванов. Он был чем-то возбужден, ступал широко, размахивал руками.

- Ксения! - крикнул он так громко, что с забора слетела и закудахтала перепуганная курица.

- Ты чего? - поднялась жена.

- Эх вы, комиссия, курам на смех! Ходи теперь за вами да проверяй!

- Да чего ты злишься-то?

- Языком только чесать можешь! - не унимался он. - А глаза на затылке... Дымов-то на собрании что говорил? Глядеть в оба надо!

Она смотрела на мужа, и в уголках ее глаз таился смех.

- Федя, ты объясни толком, что стряслось?

- Где Потупчик? Что вы все у Шитракова смотрели? Смотрели, смотрели, а веялку не приметили?!

- Какую веялку? - пожала она плечами. - Шитраков сказал, что продал ее.

- Продал!.. На гумне в соломе спрятал! Это же не грабли - веялка! Как еще пригодится в колхозе!

Ксения всплеснула руками.

- Вот ведь мошенник!.. Пойдем скорее, Федя! Вишь, дела какие! -взволнованно бросила она Татьяне уже на ходу.