Владислав Крапивин - Алые перья стрел

Алексей подумал, что для него сейчас удачный момент тоже пройтись по матушке-земле, то есть по улицам города. До обеда явно далековато. Хозяева не стали его удерживать.

– Варфоломей, пойдешь со мной?

– А то нет!

Перед уходом Алексей поинтересовался: не встречался ли Михась до ухода в армию с неким Станиславом Мигурским, здешним пареньком, их ровесником? И что вообще о таковом известно? В редких письмах Алексею Михась только два раза упомянул о Стасе: выздоровел, учится, живет там же.

Антон Сергеевич поразмышлял:

– Вообще-то к Михасю заходило много дружков, но Мигурского я не помню. Хотя фамилия мне известна. А! Однажды Михась рассказывал, что катался с ним на пароходе. А почему именно на пароходе – не знаю.

Они вернулись в городской центр, прошли мимо костелов на площади, и многое Алексей здесь не узнал. На высоком берегу стояли многоэтажные корпуса каких-то предприятий, еще в строительных лесах. Прохожий сообщил: сооружают камвольный комбинат.

– Что это такое – камвольный? – спросил Варфоломей.

– Материю будут делать. Для костюмов и пальто, – пояснил Алексей, а сам впился глазами в Замковую гору, где было пережито довольно жуткое приключение с парикмахером Петуховским.

Надо бы и в музей зайти – интересно, жив ли тот милый старичок экскурсовод, – но маловато времени. Ему все-таки хотелось разузнать о Стасике.

Снова прошагали мост, за рекой Алексей без труда нашел улицу, где стоял бывший особнячок Шпилевских.

– Знаешь, Варфоломей, в этом дворе, вон под тем сарайчиком, есть тайное подземелье. А от него идет подземный ход.

– Что я – маленький? – шмыгнул носом Варька. – Сказки из кино рассказываешь...

– А вот и не сказки, – воодушевился Алексей, но вдруг замолк.

Из дому вышел и направился по дорожке к калитке худощавый невысокий парень в тельняшке и необъятных брюках клеш. Он на ходу что-то дожевывал и потому обратился к пришельцам так:

– Гам гого?

Алексей прищурился. Голос, конечно, не тот – мужественный голос. Усиков тогда тоже, конечно, не было. Но глаза-то годам не подчиняются. Вот они, те самые, карие и мохнатые.

Алексей скорчил свирепую рожу:

– Гам не гого, а возвращай раков, которых добрые люди тебе одолжили в больнице. Ишь, исцелился, усы завел... Может, и “Яблочко” пляшешь?

...Варька решил, что назревает драка. Алексей и неизвестный матрос сшиблись в жестоком объятии. Варфоломей тоскливо оглянулся на пустынную улицу: сам-то не разнимет этих дубин, но тут услышал почти всхлипывающее:

– Лешка, дружище, какими судьбами?!

– Здорово, морской чертушка. Ты и вправду, Стаська, здоров?

Варька всмотрелся в эту сцену, плюнул и бесцеремонно отправился во двор поглядеть на таинственный сарай с подземельем. Пока эти будут там по-девчоночьи обниматься...

Они больше не обнимались, а просто не могли наговориться. Сейчас им казалось, что месяц, который они прожили вместе шесть лет назад, был целой эпохой в их жизни. Уму непостижимо, сколько событий тогда вместилось в тридцать дней.

Потом Станислав рассказал, что второй год после школы работает.

– Здоров-то я здоров, но в армию все-таки не берут пока. Пошел в пароходство: спрашиваю, нужны вам городские чемпионы по плаванию? Отвечают, что им нужны чемпионы палубу драить и на вахте ночью торчать, когда лесовоз через мели идет. В общем, поступил матросом. Доволен. Главное, что при Немане. Ну и заработок – дай боже. Мотоцикл купил, женился.

Алексей, как маленький, раскрыл рот. В сознании не укладывалось, что недавний хрупкий Стасик – уже семьянин. Сам-то он смотрит на такое дело как на весьма отдаленное.

– А чего такого? Мне же двадцать первый, я, помнится, постарше тебя на годок. Маму схоронил, подрезала ее война. Ну и надоело болтаться неприкаянному.

– Кто она?

– Была на пароходе буфетчицей, сейчас в “Поплавке” работает. Есть такое кафе на берегу. Пошли!

– Куда?

– Да к ней. Я там всегда обедаю, когда не в плавании. А сегодня у меня вольный день. Да чего тут неудобного!? Забирай своего парнишку и потопали. Он кто, кстати?

Алексей коротко пояснил. Наверное, Стась про себя улыбнулся: “Ага, значит, брат той самой “доярки”, что тогда болтнул Михась. Тянется, значит, ниточка...”

Однако Варьку вернуть оказалось непросто. Он как исчез в недрах сарая, так и не показывался.

– Варфоломей!

Тишина.

– Куда тебя унесло?!

Молчание. Парни пошли в сарай. Люк в погреб был открыт. На земляном краю его видны были следы маленьких сандалий. Но на оклик опять никто не отозвался. Станислав озабоченно потрогал усики.

– Понимаешь, там соседкины припасы стоят. Всякие соленья-варенья. А баба она сварливая, не повезло нам на соседку.

– Да он ничего не тронет, не такой хлопец...

– Не в том дело. Ты же помнишь, ход отсюда ведет прямо на кухню. А вдруг...

Он как в воду глядел. На крыльце раздался визг:

– Милиция! Я те покажу, как лазить по погребам. Я тя научу варенье красть! Милиция!

Поджарая растрепанная тетка цепко держала одной рукой Варфоломея за воротник, а другой пыталась огреть его по голове поварешкой. Но Варька был не из тех, кто покорно принимает тумаки. Он вцепился пальцами в жилистую руку с уполовником и повис на ней, а ногами плотно оплел сухопарые теткины икры. В результате, когда парни подбежали к крыльцу, парочка уже катилась по ступенькам.

Разняли. Алексей спрятал за спину дрожащего Варьку, а Стась пытался разъяснить:

– Наш это хлопец, наш, он случайно туда попал, успокойтесь!

– Случайно?! И вчера тоже случайно шебуршало в погребе? Я бы и вчера его застукала, да он дал такого драпу, что лестницу на меня опрокинул. Вон – синяк под коленом. А сегодня вишь пожаловал прямо на кухню. Думал, я в магазине, откуда беругся такие ворюги, вроде бы давно уж не голодные! Н-не, я за постовым пойду. Ответит еще и за передник!

Цветастый передник действительно выглядел после схватки довольно жалко. Но Стась вновь терпеливо стал объяснять соседке, что этот парень вчера никак не мог быть в погребе, потому что вообще не здешний, а сегодняшнее происшествие – сплошное недоразумение.

– Просто он на минутку остался без присмотра, а подземный ход – это ж пацанам всегда любопытно... Ничего же не тронуто у вас.

– “Не тронуто”! Было бы тронуто, всем попало бы поварешкой!

Она потрясла своим оружием и наконец удалилась.

“Поплавок” был устроен на четырех старых баркасах, сшитых воедино дощатым настилом. За буфетной стойкой орудовала пухленькая блондиночка со вздернутым носиком. “Таких обычно Катюшами зовут, – почему-то подумал Алексей. – И голос у них тоненький”.

– Знакомься, Катя, – мой друг Леша, о котором тебе кое-что известно, – объявил Стась.