Яков Тайц - Родник

— Эх ты, работничек мой! Наработался!

Нина Васильевна обняла сонного сына, повела его к кровати и стала, как маленького, раздевать.

А тётя Феня, оглядываясь на спящего Владика и стараясь не стукнуть щёткой, принялась торопливо подметать усеянный бумажками пол.

— Мама, знаешь, боюсь верить, а только, по-моему, наш пятый «Б» становится лучшим по успеваемости, — говорила рано утром Кира Петровна, собираясь на работу.

— А иначе и быть не может! — отвечала мать Киры Петровны, хлопоча вокруг дочери. — Ты у меня молодец, Кирушка. Только ешь получше, ешь, а то тебе силы нужны воевать со своими озорниками.

— Что ты, мама, зачем воевать! — засмеялась Кира Петровна. — Мы теперь с ними друзья. Скоро вместе в Краснодон поедем.

— Смотри не растеряй их там по дороге!

— Нет, мама, не растеряю. Ведь я их не одна повезу. — Она поднялась. — Спасибо, мамочка, я пойду!

Кира Петровна оделась и вышла на улицу. Троллейбус повёз её по Садовой мимо высотного дома. Его гигантский каркас смутно различался в синеве зимнего утра.

На макушке великана теперь вместо брызжущих зелёных звёздочек спокойным светом горели красные лампочки — наверное, для того, чтобы самолёты ночью не наткнулись на стальную громаду.

У площади Восстания Кира Петровна пересела в автобус и поехала на Красную Пресню.

После заставы машина пошла вдоль больших новых корпусов городка имени Пятого года. Кира Петровна уже не раз бывала в этих корпусах. Здесь живут многие из её учеников.

Она побывала у Лёни Горшкова и познакомилась с его мамой — мастером печатного цеха.

Она навестила Костю Кислякова и беседовала с его отцом — артистом московского театра.

Она была у Пети Ерошина и по душам потолковала с его матерью — знатной сновальщицей Евдокией Прохоровной Ерошиной.

Она побывала у Игоря Резапкина, и его отец — генерал танковых войск — обещал прийти на сбор.

Во многих семьях успела побывать Кира Петровна. Ей стало гораздо легче работать, потому что она ближе узнала своих учеников.

— Следующая — школа! — выкрикнул кондуктор, сидевший у окна в огромных валенках.

Кира Петровна пошла к выходу. Школа, как всегда, сияла всеми своими окнами. Мальчики, обгоняя друг друга, спешили к подъезду. То и дело хлопала тяжёлая дверь. Кира Петровна узнала по болтающимся «ушам» коричневой шапки Петю Ерошина. Ей по душе был этот весёлый паренёк. Он потянул тяжёлую, с тугой пружиной дверь и, пропуская вперёд учительницу, сказал:

— Кира Петровна, вы говорили, что в районо пойдёте.

— Сегодня только пойду ещё, Петя.

— А как вы думаете, Кира Петровна, они разрешат?

— Потом обо всём поговорим, Ерошин.

Петя побежал в класс. Он был доволен, что поговорил с учительницей. Это не важно, что разговор был коротенький. Зато она по-хорошему посмотрела на Петю и по-хорошему улыбнулась ему, когда он с натугой открывал перед ней тяжёлую дверь.

Петя сегодня был дежурный. А дела у дежурного известные: на переменах выпроваживать ребят, открывать форточку, следить, чтобы был мел, тряпка… Петя дежурить любил. Ему нравилось, что в этот день он вроде как хозяин в классе и все обязаны его слушаться.

Он пришёл раньше всех, вытер доску, сбегал в кубовую к нянюшке Кузьминичне и раздобыл два кусочка мягкого мела, полил цветы на подоконниках…

Скоро стали собираться ребята. Петя ждал Владика. Он привык, что рядом с ним сидит его друг.

Школьная дружба — большое дело! Пройдут годы, пути-дороги школьных друзей разойдутся, но всё равно, через сколько лет они ни встретятся, им покажется, что они снова мальчики, снова сидят за одной партой и советуются, как лучше решить трудную задачу.

Владик пришёл поздно. На зарядку он опоздал. Вчера он долго трудился над макетом, потому что годовщина пятого года скоро наступит, а Владику непременно хотелось сделать макет к сбору отряда в музее. А после работы уже некогда было готовить уроки. Кира Петровна задала землетрясения и подземные воды, Тамара Степановна — мифы древней Греции, а Игнатий Игнатьевич — несколько трудных задач. Ничего этого Владик сделать не успел.

Как только Ваньков вошёл в класс, дежурный Петя Ерошин кинулся к нему:

— Почему опоздал?

— Просто так… задумался.

— Как так задумался? — удивился Петя.

— Очень просто.

Это была правда. Владик шёл по улице и думал о том, какой эта улица была раньше, в декабре пятого года.

Вот так, поперёк мостовой, от стены до стены тянулись баррикады. Со стороны Пресни к ним прильнули дружинники. С наганами в руках они следят за врагом.

А с другой стороны, поближе к площади Восстания — теперь понятно, почему назвали «площадь Восстания», — застыли казачьи сотни, пехота, артиллерия в ожидании команды «огонь».

Вся улица выглядела по-другому. Не было корпусов, не было городка имени Пятого года, не было школы, где учатся Владик, Петя и другие.

Это больше всего поражало Владика. Как же так, не было школы? Ну да, потому что тогда мало кто учился, только сынки купцов да фабрикантов. А если ты сын рабочего, значит оставайся на всю жизнь тёмным, неграмотным, неучем.

Владик даже кулаки стиснул от обиды. Ну и правильно, что рабочие поднимали восстание. Пусть они не победили в пятом, зато они победили в семнадцатом!..

Вот о чём задумался Владик, когда шёл в школу и из школы. После того как он побывал в музее, всё вокруг представилось ему по-иному. Он словно понял многое из того, чего раньше не понимал.

И сейчас, сидя на уроке древней истории, Владик не столько слушал Тамару Степановну, сколько думал о своей панораме. Поспеет ли он к сроку? Надо вырезать ещё несколько фигурок, а главное — надо приладить лампочки. Одному с этим не справиться.

Он пригнулся к Пете и тихо сказал:

— Слушай, Петух. Помнишь, ты мне говорил, что я тебе не говорю, что у меня есть секреты? Вот пойдём ко мне, я тебе покажу одну вещь…

Шёл урок. Тамара Степановна вызывала учеников, а Владик словно позабыл обо всём и рассказывал Пете про панораму. Вдруг он услышал:

— Ваньков!

Он быстро отодвинулся от Пети.

— Нет, Ваньков, ты не сиди, ты встань. Ведь надо же когда-нибудь и тебя вызвать, не правда ли? — сказала Тамара Степановна, протирая очки. — А то тебе, наверное, обидно: что это всех вызывают, а тебя забыли!

— Нет, ничего, не обидно, — сказал Владик.

— Тем лучше, если ты не обидчивый… Расскажи нам, что ты знаешь о мифах древней Греции.

Владик опустил голову и молча водил пальцем по парте.

— Ну что ж ты, Ваньков?

— Тамара Степановна, я про это… не готовился…

— Не готовился? — Тамара Степановна с удивлением посмотрела поверх очков на Владика. — Что с тобой, Ваньков? Ты ли это? Ну, расскажи мне тогда про Спарту. Это ты уж наверное должен знать.