Редьярд Киплинг - Подарки фей

«Вовсе незачем тебе вступать в сговор с нечистой тварью, – злорадно заметил Меон. – Но, может, Господь послал Пэдду к его преосвященству, как некогда посылал воронов, доставлявших пропитание вашему пророку Илие?»

«Воистину так! – воскликнул Эдди. – Я непременно это запишу, если только доберусь домой живым».

«Погодите! – сказал я. – Давайте все втроем преклоним колена и возблагодарим Господа за Его доброту».

Мы встали на колени, и славный Пэдда пришлепал поближе и просунул голову к Меону под локоть. Я положил руку ему на макушку и благословил его. Эдди сделал то же самое.

«А теперь, сын мой, – обратился я к Меону, – не пора ли мне окрестить тебя?»

«Еще не время, – ответил он. – Сперва нужно добраться до дому. Никакой бог, на небесах или на земле, не сможет сказать, что я пришел к нему или покинул его потому, что промок и продрог. Сейчас я отправлю Пэдду за лодкой. Как по-твоему, Эдди, это колдовство?»

«Вовсе нет, – вздохнул Эдди. – Просто Пэдда разыщет кого-нибудь из твоих людей и станет хватать их за подолы и тянуть к берегу… Точно так же хватал он и меня в то воскресенье в церкви – должно быть, просил, чтоб ему спели. Но я тогда испугался и ничего не понял».

«Зато теперь ты понимаешь», – сказал Меон и махнул Пэдде рукой. Тот бросился в воду и помчался прочь, оставляя на море пенный след, точно боевая ладья. Шел дождь, и мы скоро потеряли его из виду.

Прошло еще несколько часов, прежде чем нас подобрали. Нелегко было причалить к нашему скалистому островку, да еще в такое ненастье. Наконец люди Меона втащили меня в лодку – я так закоченел, что не мог двигаться, – а Пэдда всю дорогу плыл за нами, радостно тявкая и кувыркаясь в волнах…

– Умница Пэдда, – пробормотал Дан.

– И только после того, как мы переоделись и отдохнули, – продолжал архиепископ, – и все слуги Меона собрались в доме, он изъявил готовность принять крещение.

– А Пэдду тоже окрестили? – спросила Уна.

– Нет, конечно, это была просто шутка. Но он сидел на своей подстилке посреди горницы и, помаргивая, наблюдал, как совершают обряд. И когда Эдди, обмакнув пальцы в святую воду, украдкой начертил крест на его влажной морде, Пэдда поцеловал ему руку. А всего неделю назад Эдди нипочем бы до него не дотронулся. Вот уж действительно чудо! Но, кроме шуток, я был несказанно рад окрестить Меона. Великолепная, редкостная душа… И ни разу не пожалел он о своем решении, ни разу не обернулся назад!

Архиепископ вздохнул и прикрыл глаза.

– Прошу прощения, сэр, – приподнялся Пак, – но это еще не все. Помните, что сказал Меон в самом конце? – И не дожидаясь ответа, он повернулся к детям: – Меон созвал в усадьбу всех своих рыбаков, пастухов, и пахарей, и домашних слуг… «Слушайте! – сказал он им. – Ровно двое суток назад я спросил господина епископа: хорошо ли будет, если человек в минуту опасности предаст веру своих отцов? И его преосвященство сказал: нет, это будет нехорошо. Да не вопите же так, вы ведь теперь христиане! Спросите гребцов на красной боевой ладье – и они вам расскажут, как близки мы все трое были к смерти, когда Пэдда привел их на островок. Но даже там – на голой, мокрой скале – на краю гибели! – христианский епископ сказал мне, язычнику: останься верен отцовским богам. И теперь я говорю вам: вера, которая осуждает предательство, даже если ценой предательства ты спасешь свою душу, – это правильная вера. И вот я уверовал в христианского Бога, и в епископа Уилфрида, и в его святую Церковь.

По приказу короля все вы приняли крещение, и я не пошлю вас креститься заново. Но предупреждаю: если еще хоть одна старуха отправится к Вотану, или девушки тайком затеют пляски в честь Бальдра, или кто-нибудь станет поминать Тора, Локи и прочих, я сам, своими руками, накажу ослушника. Я научу вас хранить верность христианскому Богу! Теперь ступайте на берег, только без шума – я велел зажарить для вас пару быков».

Ну, тут они завопили «Ур-ра!» – что означает «С нами Тор!» – а вы, сэр, насколько я помню, засмеялись?

– Ты помнишь больше моего, – улыбнулся архиепископ. – Поистине, то был счастливый день. И я многому научился там, на скалах, где обнаружил нас Пэдда… Да-да! Нужно быть добрым со всякой Божьей тварью – и терпеливым с ее хозяином. Но понимаешь это слишком поздно.

Он поднялся, и шитые золотом рукава сутаны тяжело зашуршали.

Орган запыхтел, будто пробуя вздохнуть поглубже.

– Вот сейчас, сэр, – зашептал Дан, – будет самая торжественная песня! Для нее нужно накачать побольше воздуха… Она поется по-латыни.

– Святая Церковь не знает иного наречия, – отозвался архиепископ.

– Это не настоящий церковный гимн, – пояснила Уна. – Это она играет так, для удовольствия, когда закончит свои упражнения. Она вообще-то не органистка, просто приезжает сюда позаниматься – из самого Альберт-Холла.

– О, что за дивный голос! – воскликнул архиепископ.

Голос был высокий и чистый, он точно вырвался из-под темного свода разрозненных звуков, и каждое слово звенело ясно и отчетливо:

Архиепископ подался вперед и затаил дыхание.

Теперь снова звучал один орган.

– Он как будто втягивает в себя весь свет из окон, – прошептала Уна.

– А мне кажется, это кони ржут во время битвы, – шепнул ей Дан.

Голос почти закричал:

Все ниже, все глубже опускался звук органа, но еще басистее самой басовой ноты прозвучал гулкий голос Пака, пророкотавший последнюю строку:

И пока они удивленно озирались по сторонам – звук был такой, будто заколебалась ближайшая колонна, – маленькая фигурка повернулась и вышла из церкви через южный портал.

– А теперь будет грустная часть, но она такая красивая… – Тут Уна обнаружила, что обращается к пустому креслу.

– С кем это ты говоришь? – обернулся к ней Дан. – Да еще так вежливо!

– Сама не знаю… я думала… – растерялась Уна. – Вот смешно!

– И ничего смешного. Давай слушай свое любимое место, – проворчал Дан.

Теперь музыка звучала мягко, она как будто наполнилась легкими, воздушными нотками, порхавшими друг за дружкой в широком потоке главной мелодии. Но голос – голос был еще прекраснее музыки!

И все смолкло. Дети вышли на середину церкви.

– Это вы? – окликнула их приезжая леди, закрывая крышку органа. – Я так и подумала, что вы здесь, и нарочно это сыграла.