Адам Багдай - 0:1 в первом тайме

Женщина слабо улыбнулась:

— По дороге заверни к пани Загорской. Попроси, чтобы она зашла ко мне.

— Будет сделано, — ответил Чек, довольный, что честно выполнил свой долг.

Но, когда он спускался по ступенькам расшатанного помоста, его охватила внезапная грусть. «Как все-таки плохо, что нет у меня ни отца, ни матери, — подумал мальчик. — У других жизнь идет спокойно, старшие о них думают, заботятся, беспокоятся. А я?..»

Во дворе он увидел друзей.

— Тебя всегда приходится дожидаться! — уже издали крикнул Манджаро.

У Чека чуть было не сорвалось с языка резкое словечко, но он сдержался. «Не стоит затевать ссору», — подумал он.

— В чем дело?

— Мы определяем состав команды для первого матча. Ведь ты же знаешь, что мы в воскресенье играем.

— Так вы что, не могли составить его без меня?

— Нет, — ответил Кшись Слонецкий. — Ведь ты входишь в совет команды.

В совет они после первой тренировки со Стефанеком выбрали трех членов. Итак, Манджаро, Чек и Кшись должны были решать вопрос о составе команды для каждого матча.

— А у Стефанека вы спрашивали?

— Спрашивали. Он сказал, чтобы мы сами наметили, и вмешиваться в это не хочет. Потом дадим ему на утверждение.

— Пошли ко мне, там все обсудим, — предложил Кшись Слонецкий.

— Пойдем, — согласился Манджаро.

— А мне можно с вами? — спросил Тадек Пухальский. До сих пор он стоял надувшись и не принимал участия в разговоре.

— Ты что, с ума сошел?! — воскликнул Жемчужинка. — Раз совет, так совет.

Тадек скривился:

— Да ну вас! У людей делают всё вместе, а у нас распоряжаются только Манджаро и Чек. А я что, не понимаю ничего в футболе?

Манюсь насмешливо улыбнулся:

— Тебе, я вижу, не нравится это?

— Конечно, нет. В «Урагане» иначе. У них уже есть новые костюмы.

Это известие было как гром с ясного неба. Ребята с недоверием посмотрели на Пухальского.

— А ты откуда знаешь? — спросил Манджаро.

— Я был сегодня на Окоповой. Видел, как они тренируются. У них тоже есть тренер…

— Тренер! — хором воскликнули ребята.

— А как же. Лободович, бывший игрок «Легии». А костюмы у них новенькие, первоклассные. Гетры в черную и белую полоску. Выглядят, как настоящая команда, а не какая-нибудь мелюзга. Королевич говорил, что у них будут и новенькие футболки.

Жемчужинка присвистнул:

— Откуда у них столько денег?

— У них богатый председатель. Умеют устраиваться. А у нас что? Даже на одинаковые трусы не хватит.

Чек прищурился:

— Тебе что, у них больше нравится, да?

— Нет… только у них настоящая команда. Заботятся об игроках. А у нас что?

Манджаро подошел к Пухальскому:

— Я вижу, что тебе у нас ничего не нравится!

Тадек отступил. Губы его слегка дрожали, глаза беспокойно бегали.

— Не хотите, чтобы я был в совете, а я еще должен радоваться…

— Не выбрали тебя, так при чем мы здесь?

— Вы, из Голубятни, всегда один за другого!

— Тебе никогда ничего не нравится! — пискнул Жемчужинка. — Вечно ходишь обиженный!

Пухальский окинул вратаря завистливым взглядом.

— А раз не хотите, я тоже не обязан… — Он повернулся и не спеша удалился.

Ребята смотрели ему вслед. Когда он скрылся в воротах, Кшись Слонецкий покачал головой:

— Если ему уж так хочется быть в совете, я могу отказаться. Пусть он будет вместо меня.

— Да брось ты! — засмеялся Чек. — Ему никогда не угодишь. Важничает, как кинозвезда…

Они направились в сторону новых домов. За поворотом улицы, там, где кончались развалины, лачуги и старые заборы, открывался как бы новый мир, Казалось, солнце ласковее пригревает здесь подстриженные газоны, веселее отражается в больших чистых окнах нового жилого квартала. Даже лазурь неба над серебристыми крышами казалась здесь более яркой.

На куче песка посреди сквера играли чистые, хорошо одетые дети. Стайка голубей сорвалась с карниза дома.

Чек с интересом огляделся. Он уже не раз заходил сюда, но еще никогда так болезненно не ощущал разницу между новыми домами и Голубятней. Это чувство еще больше усилилось, когда они вошли в квартиру Кшися.

— Ну, брат, ты живешь, как индийский магараджа! — сказал Чек, с удивлением осматриваясь по сторонам.

Паркетный пол блестел, кругом были ковры, дорожки, цветы.

— Вы только хорошо вытирайте ноги, чтоб мама не сердилась, — попросил их Кшись.

— Чудак человек, — тихо сказал Чек, — здесь нужно на вертолете летать, чтобы пол не испортить!

Все расселись, и Манджаро вытащил из кармана новый блокнот. Он раскрыл его на коленях, разгладил листки рукой и торжественно начал:

— У меня уже есть некоторые предложения. Посмотрите, как я себе представляю состав команды.

Ребята еще теснее придвинулись к нему. На листке был начерчен план нового состава.

Манджаро вопросительно посмотрел на друзей:

— Ну как вам нравится?

Чек покачал головой:

— Все правильно, только куда ты дел Паука?

— Польдека Пеховяка? Он будет запасным.

— Чудак человек! — воскликнул Манюсь. — Так ведь он по двадцать раз подряд головой бьет! Этого даже я не сумею.

Капитан «Сиренки» был явно недоволен тем, что Чек вносит поправки в тщательно обдуманный им состав команды.

— Польдек слабый. Физически не выдержит, — заметил он. — А вообще-то… на чье бы место ты его поставил?

Манюсь еще раз внимательно просмотрел листок.

— Вместо левого полузащитника Фелека Рингера, — сказал он через минуту. — Во время последнего матча он был слабее всех.

— А твое мнение?— Манджаро посмотрел на Кшися.

— Мое? Мне кажется, Чек прав.

— Ну хорошо. — Манджаро вычеркнул Фелека и неохотно вписал Польдека Пеховяка. — А теперь нужно подумать, в каких костюмах мы будем выступать на матче. Я предлагаю, за те деньги, которые имеются у нас в кассе, купить материалу на черные трусы…

— Не хватит… — прервал его казначей. — На эти деньги мы можем получить только по одной штанине.

— А сколько у нас в кассе?

— Сто семьдесят пять злотых пятьдесят грошей, — отбарабанил без запинки Чек. — Все сведения по последнему подсчету. Бухгалтерия и счета у меня в полном порядке. Могу представить их в любой момент. Растрат у нас не бывает!

— Ладно. — Манджаро задумался. — Тогда приноси кассу на тренировку. Об этом деле нужно потолковать сообща.

— Обед первоклассный, тетя, — сказал Манюсь, ставя тарелку на полку. — Подле такого обеда я буду в форме до воскресного, матча. Только с мытьем посуды хуже, потому что она жирная.

Он налил в котелок теплой воды и принялся мыть тарелки. Раздумывая о только что съеденном обеде, Манюсь никак не мог понять, откуда взялась такая прекрасная еда.

В обычный, будничный день он привык к борщу с картошкой, ячневой каше на молоке или к клецкам под луковой подливкой. А сегодня пани Загорская приготовила им прекрасную солянку и по куску мяса под хреном. Он догадывался, что поводом для этого явилась болезнь тети Франи. Да оно и понятно: чтобы поскорее выздороветь, тетя должна хорошо питаться.