Иосиф Дик - Зелёные огоньки

А мама в ответ:

— Я ведь просила тебя не звонить так часто!

— Ну ладно, не буду, — сказал Ваня. — А наш папа знаешь где? В госпитале, вот где!

Вдруг в трубке что-то зазвенело, какие-то голоса послышались:

— Дайте воды! Валерьянку!

Ваня зовёт маму, а она не подходит.

Потом какой-то человек подошёл:

— Ничего, мальчик, всё в порядке. Маму начальник позвал.

Смешной какой-то был человек. Будто Ваня ничего не понял. А Ваня всё понял, и не нужно было его успокаивать.

Назавтра ребята пошли в госпиталь. Встали рано-рано, а на улицу вышли поздно. Это мама была виновата. Это она Галю хотела красивой сделать. Бант ей на голову привязывала, ботинки чистила. А Ване она сказала, чтобы он надел курточку. Такую, с белым платочком.

Да и сама мама тоже долго одевалась во всё новое. А когда она надела красную кофточку с голубыми цветами, Галя прошептала:

— Ой, мама-то у нас какая хорошая! И вся в салютах!

Они вышли на улицу.

Ваня нёс для папы подарок. В коробке лежали плитка шоколада и Галины рисунки. Там были нарисованы только люди и домики в дыму, и Галя говорила, что это война.

Когда к остановке подъехал трамвай, вагоновожатая не хотела впустить ребят через переднюю площадку.

— Народу полно! — сказала она. — Сидели бы дома!

Но Галя уже стояла на подножке.

— А мы к папе едем, в госпиталь. И нам даже без очереди можно! — сказала она и вошла в вагон.

Вышли ребята не скоро. Они приехали на окраину города.

Когда они шли по госпитальной лестнице, мама очень волновалась и всё спрашивала у Вани с Галей:

— Какой он будет, какой он будет?

А откуда им знать, какой папа будет? Такой, наверное, как и раньше: фокусы показывать будет, в кино с ними ходить будет.

И Ваня с Галей перескакивали через две ступеньки.

Но к папе сразу не пропустили.

— Ваш муж в шестой палате, — сказал доктор, — он вас ждёт. Только халат наденьте.

Мама надела халат и тоже стала похожа на доктора. А на ребят халатов не было, и они надели взрослые ночные рубашки. В них ни рук, ни ног не видно.

— А для чего так? — спросила Галя.

— Это потому, что ты заразная, — шутя сказал Ваня.

И они пошли по коридору. Тут ходили перевязанные бойцы. А один был с палочкой, и у него на глазах тряпочка висела. Как в жмурки играл.

Галя открыла рот и стала смотреть на него. А Ваня ей сказал:

— Не смотри! Он не видит.

И ему было очень жалко раненого бойца.

И вдруг Ваню сзади кто-то подхватил и подкинул к потолку. Глядит — и Галя тоже уже под потолком руками машет!

— Папа! — узнал Ваня сразу.

— Папа! Папа! — закричала Галя.

Ребята стали его целовать в лицо, в нос, в уши. А он — их.

Сначала долго целовались, потом пошли в палату.

Папа усадил ребят на постель, а сам полез в тумбочку. Оттуда запахло чем-то вкусным. И Ваня тоже туда заглянул. А там были и конфеты, и яблоки, и кисель в стакане.

Но Ваня у папы ни крошки не попросил. Папе поправляться надо. А ребята сами по своим детским карточкам всё получают.

— Ну, братцы-кролики, ешьте, я для вас сберёг, — вдруг сказал папа и высыпал конфеты на постель.

Ваня их сначала сосал понемножку, потом стал есть целыми. А потом даже две штуки в карман положил.

И Галя тоже ела.

А папа всё с мамой говорил. Мама ему рассказывала, как обувала ребят, как кормила, как они его ждали.

Потом папа рану показывал на ноге.

Ваня думал, что это будет какая-нибудь дырка от пули и через неё смотреть можно будет, а это была просто красная кожа. И крови даже не было.

— Поджила, — сказал папа и завязал ногу. — Теперь уж скоро войне конец.

— Ой, папа! — вспомнил Ваня. — Мы тебе подарок принесли!

Он вынул из коробки шоколад и Галины рисунки. Он думал, что папа сразу же шоколад съест, но ему понравились только непонятные рисунки.

— Вот молодец! — удивлялся папа и целовал Галю.

Долго ребята сидели у папы, чуть ли не до самой ночи.

Ему и градусник ставили и пилюли давали, а они всё сидели.

Потом Галя сказала:

— Я хочу спать!

И все стали прощаться.

Папа проводил ребят до ворот госпиталя.

И вдруг они увидели, как все люди стали выскакивать из домов на улицу, потому что на площади заговорило радио:

«Товарищи! Враг капитулировал! Мы победили!»

И что тут поднялось! Все люди стали обниматься и целоваться друг с другом. А потом какие-то мужчины подхватили папу на руки и стали его качать. Папа взлетал к небу и махал руками. А мама кричала:

— Осторожно! Осторожно!

И тут же прямо в больничном халате папа решил поехать домой. Мама сказала, что, наверное, врачи будут ругаться, но папа ответил:

— Ничего не будут! В такой день можно!..

И вот ребята пришли к себе в комнату и в один голос закричали, что как хорошо, что нет войны, и как хорошо, что снова можно жить вместе с папой и мамой!

Наша школа находится на улице имени Виктора Синицына. Раньше мы каждый день ходили по этой улице и не знали, кто такой был Синицын. А потом мы решили узнать в музее. И нам сказали, что это был бесстрашный разведчик.

Однажды его вызвал к себе командир и сказал, что нужно достать «языка» — немецкого офицера.

— Есть! — ответил Синицын.

И после долгих наблюдений в бинокль нашёл за линией обороны вражеский офицерский блиндаж. Там над трубой дымок вился.

А ночью со своим другом сержант Синицын подкрался к этой точке, заткнул рот часовому и надел свою шапку на… печную трубу блиндажа!

Через пять минут, весь в дыму, выбежал оттуда офицер и крикнул часовому:

— Эй, ты, что за печкой не смотришь?!

А тут Синицын схватил офицера за горло, сунул ему в рот тряпку и связал руки и ноги.

А потом они вдвоём с товарищами притащили этого офицера к своим.

Пленный офицер дал очень ценные сведения, и наш полк выиграл бой.

Вот какой был Виктор Синицын!

Он погиб при штурме Берлина.

После того как мы все узнали о герое-разведчике, которому было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза, мы ещё больше стали гордиться его именем и наша улица стала нам ещё дороже.

Мы с Вовкой решили у нас во дворе посадить дерево. И стали гадать, какое посадить: ель, сосну или берёзу?

А потом Вовка сказал:

— Знаешь что? Давай посадим дуб!

— А почему дуб? — спросил я.

— А потому, что дубы живут тыщу лет!

— Ну давай! — согласился я.

И мы поехали за жёлудем в лес.

На торжественную посадку Вовка созвал всех ребят, игравших во дворе, и сказал речь:

— Товарищи! Вот вы видите у меня в пальцах один маленький жёлудь. Мы его сейчас воткнём в землю, а пройдёт тыща лет, и у нас во дворе будет стоять огромный дуб, под ним будет тень, и все люди будут здесь отдыхать.

— А мне как тогда будет: холодно или жарко? — вдруг с усмешкой спросил Федя Сковородкин.