Мария Белахова - Сын

Вероятно, новый товарищ плохо влияет на Саню. А он хороший, добрый, но слабовольный, податливый. В нем мало мужского. Он вырос в женском окружении. Мальчику нужен отец. Он воспитал бы сына смелым, твердым в решениях.

Что же теперь делать? Она, мать, чувствует себя беспомощной. Ей нужна поддержка.

Как сделать, чтоб Саню пристыдили его же товарищи? Коллектив, даже у дошкольников, большая сила. Самая серьезная угроза для малыша — это когда ему скажут, что с ним ребятки играть не будут. Надо завтра пойти снова в школу, поговорить с учителями, может, даже с комсомольцами. Надо вытянуть сына из трясины, которая его затягивает. А может, не допускать огласки? Пока ведь ничего страшного не произошло.

Так размышляла Татьяна Михайловна всю долгую бессонную ночь.

Наутро — это было воскресенье — Татьяна Михайловна поняла, что вчера в квартире все слышали скандал, который произошел у нее с сыном, и, наверно, потолковали об этом между собой. Мария Петровна заговорила с ней, как с тяжелобольным человеком — тихо и нежно. Мать Миши Фролова, Анна Павловна, не очень-то добрая и щедрая по натуре, сказала:

— У вас, Татьяна Михайловна, я вижу нет картошки. Возьмите пока у нас. Мы целый мешок купили. Картошка нынче уродилась хорошая, рассыпчатая.

— Спасибо…

Татьяна Михайловна испугалась, что может сейчас расплакаться. Сочувствие людей расслабило ее, боль и обида снова вспыхнули в ней.

Мария Петровна, как видно, поняла ее состояние и начала рассказывать о недавнем происшествии в одной московской сберкассе:

— Стоят себе люди в очереди, кто за деньгами, кто с деньгами, а кто с облигациями. Вдруг входят два молодых человека. Один прямо к кассирше, а другой остановился в дверях да как гаркнет: «Руки вверх!» Так. А кассирша уже успела нажать кнопку. У них, у кассиров, есть секретная кнопка — нажмет, и сразу зазвонит звонок в милиции. Жулик это увидал и прямо ей в голову выстрелил. А сам к кассе и давай по карманам деньги рассовывать. Другой, который в дверях, начал обирать людей. Вдруг милиция. Который в дверях, увидал и крикнул: «Бегим!» Оба и улизнули. А милиция нет чтоб догонять воров — начала обыскивать честных людей. Ну, потом привели собаку. Говорят, нашла через день жуликов. Они в ресторане сидели.

В кухню пришла Зинаида Ивановна.

— С добрым утром! Ужасно плохо спала. И Боренька лекарства какие-то глотал. Вероятно, что-то в атмосфере неладное. Обещают моросящие осадки. Осенью вообще трудно. Грязь, слякоть. Надо в это время уезжать куда-нибудь. Вы, Татьяна Михайловна, хорошо сделали, что поехали в Сочи осенью…

При этих словах Зинаида Ивановна взглянула на Татьяну Михайловну и ахнула:

— Что это с вами? Глаза-то как распухли! Неужели из-за сына? Напрасно вы расстраиваетесь. Теперь вся молодежь такая. До чего дети доводят! Вот вы молодая еще, а гляньте на себя в зеркало. Пятьдесят, меньше не дашь! Но, конечно, раз есть дети, не стоило уезжать на курорт.

— Да не растравляйте вы душу человека! — перебила ее Мария Петровна. — И без вас тошно!

Татьяна Михайловна взяла сковородку с разогретой кашей, чайник и пошла скорее в комнату.

Ира накрывала на стол. Саня застилал постель. Между собой они не разговаривали. Татьяна Михайловна украдкой поглядывала на Саню. Он был бледный и расстроенный.

Завтракали молча. Саня ел мало и неохотно. Потом встал и, буркнув: «Я пойду, мне надо», — ушел из дому.

Татьяна Михайловна сказала Ире:

— Вот до чего дожила! Не только не извинился за хамство, но даже не взглянул на мать!

Ира молчала, а Татьяне Михайловне хотелось, чтоб и она осудила Саню.

— Ты что ж молчишь, дочка?

— А чего мне говорить? Мне тебя жалко… а Саньку тоже. — И громко, как маленькая, Ира заревела.

Татьяна Михайловна даже засмеялась:

— Ну чего ты, дурочка? Все обойдется… Вот вы какие глупые!

В дверь постучали.

— Войдите! — сказала Татьяна Михайловна и очень удивилась, увидев отца Миши, Павла Ивановича. Он никогда не заходил к ним в комнату.

— Где Саня? — спросил Павел Иванович.

— Ушел куда-то. Он вам нужен?

— Хотел с ним поговорить. Мне Михаил рассказал обо всем. Вот я и подумал: может, мне попробовать образумить его, посоветовать по-отцовски.

— Спасибо вам, Павел Иванович, большое спасибо за участие!

— Пожалуй, не за что благодарить, Татьяна Михайловна. Мы это дело проворонили, надо было всем нам приглядывать за вашими ребятками. Без отца ведь они растут. Вам, понятное дело, надо было полечиться. А парень-то он, Саня, башковитый, ученая голова, как и мой Михаил. Беречь их надо. Я обязательно с ним поговорю.

…Саня всегда чувствовал доброе отношение Павла Ивановича Фролова к себе и к Ире. Он приглашал их к телевизору и частенько, даже теперь, когда Саня и Ира стали большими, угощал конфетами. Когда Саня был маленький, Павел Иванович, если шел куда-нибудь с Мишей — в зоосад, в планетарий или в цирк, — обязательно брал с собой и Саню.

— Нам, мужчинам, надо вместе держаться, чтоб нас женщины не обидели, — говорил он иногда.

Ребята давно понимали, что Павел Иванович шутит и что на самом деле он боится, как бы не обидеть женщин. Если Мишу за что-нибудь ругала мать, Павел Иванович моргал сыну: помалкивай, мол, она пошумит, пошумит и успокоится. С таким единомышленником Миша чувствовал себя крепко и снисходительно молчал, когда мать пробирала его. Сане нравились товарищеские отношения Миши с отцом, нравился сам Павел Иванович, и он во многом старался подражать ему. Но подражать ему не так-то легко! Можно быть веселым и добрым, как Павел Иванович, но, пожалуй, совсем невозможно стать таким же умелым, как он. Недаром Павел Иванович знатный человек своего завода. Он положительно все мог делать: сам ремонтировал радиоприемник и телевизор и умел делать так, что во время школьных экзаменов телевизор переставал работать. Он сам ремонтировал квартиру — шпаклевал, красил, клеил обои. И что самое удивительное — он умел готовить суп, жарить котлеты, чистить картошку. Зинаида Ивановна как-то сказала Павлу Ивановичу:

— Вы удивительный муж! Таких редко встретишь. А скажите, вы не стыдитесь выполнять женскую работу?

— Это почему же я должен стыдиться? Аня ведь не стыдится выполнять мужскую работу на заводе! Вы, Зинаида Ивановна, отсталый человек, хоть и кончили гимназию. В вас пережиток прошлого живет. Когда женщина только своим домашним хозяйством занималась, как вы, например, сейчас, тогда и спрос с нее другой, и отношение к ней иное. А моя Аня не хуже меня работает да еще выбрана членом месткома. Почему же она должна дома одна за всех лямку тянуть?

Слова Павла Ивановича не расходились с делами. Он во всем помогал своей жене.