Людвик Керн - Звери в отпуске

– Помочь не надо?

Я оцепенел. Ничего себе помощь, угодить в медвежьи лапы. Впрочем, голос у него был не такой уж противный. В самом деле, ощущалась как бы даже забота о моей особе. Следовало бы что-то ответить, впрочем, я не был уверен, что слова не застрянут у меня в глотке.

– Ннннет, бббболыпое спаааасибо,- выдавил я из себя.

– Я думал, вам дурно,- пояснил медведь.- Вы плыли какими-то странными зигзагами…

– Я ввввсегда ттттак, у меня ттттакой сссстиль.

– А коли так, то не смею беспокоить. Простите великодушно. До свиданья!

Он досуха отряхнулся, махнул на прощание лапой, в которой была зажата маска, и ушёл, покинув меня в воде. Как я трясся, как стучал зубами!

– Ты чего такой бледный?- спросила меня жена, когда я, донельзя взбудораженный и всё ещё мокрый, очутился рядом с палаткой.

– Бледный?- удивился я.- Тебе, наверно, показалось…

– Ничего мне не показалось,- возразила жена решительно.- Я вижу, какой ты бледный.

– Может, это свет так падает мне на лицо. Кажусь бледнее, вот и всё.

– Дело тут вовсе не в свете. Ты бледный. Может, тебе стало дурно в море, а?

– Дурно… Тут и самому здоровому станет дурно…

– Ты что-то скрываешь,- сказала жена, пристально в меня вглядываясь.

Я не знал, что и делать. Рассказать ли всё начистоту, рискуя подвергнуться насмешкам,- ведь не поверит же она в акулу, которая оказалась белым медведем!- или же промолчать, несмотря на опасность. Так как ясно: через какоето время она вновь пожелает искупаться и тогда… Страшно даже подумать!

– Чего молчишь?

– А о чём, собственно, говорить?- начал я.- Всё получилось из-за тебя.

– Из-за меня?- протянула жена.

– Да, да, из-за тебя. Не ты ли открыла это опасное море?

– Опасное?- отозвалась жена.- Я купалась и ничего такого не заметила. Совсем даже напротив, было очень приятно. Вода тёплая, волна небольшая, младенцы могут плавать в таком море.

– И они мгновенно перестанут быть младенцами…- вставил я без промедления.

– Что ты выдумываешь?

Выбора у меня не было. Пришлось рассказать всё начистоту. Едва я кончил, жена расхохоталась.

– Не вижу ничего смешного,- обиделся я. Меня возмутила та беззаботность, с какой она восприняла моё ужасное приключение.- Выходит, эта история ни капли тебя не удивила?

– Чему прикажешь тут удивляться?

– Да хотя бы медведю!

– Наверняка его кто-то сюда привёз,- заметила жена равнодушно.

– То есть как это «привёз»?- воскликнул я, чувствуя, что мне не совладать с нервами.

– А вот так… Приехал и привёз. Люди привозят с собой самых разных животных… Таскаешь же ты с собой Тютюру… Да хватит молоть языком впустую, уже готов завтрак…

Я уселся на складном стульчике у складного столика и складной ложечкой насыпал сахарного песку в складную чашечку, складным ножиком отрезал себе хлеба и складной вилкой стал ковыряться в яичнице, поджаренной на складной сковородке.

Но прерванный спор не давал мне тем не менее покоя.

– Насчёт Тютюры ты права,- сказал я.- Но ведь Тютюра, в конце концов, маленькая зверюшка…

– Одни любят маленьких, другие – больших. Одни возят с собой кошек, другие путешествуют с собаками, а третьи берут с собой в дорогу обезьяну или попугая…

– Так-то оно так,- согласился я,- но чтоб путешествовать с медведем?!

– А что, многие, наверно, удивляются, глядя, как мы путешествуем с ежом. Ты что, считаешь, что путешествовать с ежом – вполне обычное дело, не так ли? Думаешь, найдётся ещё кто-нибудь, кто таскает с собой ежа?

– Сомневаюсь,- ответил я,- хотя поездка с ежом куда понятнее, чем с медведем. От ежа хоть польза…

– Очень даже может быть, что польза и от медведя, откуда ты знаешь? Факир, к примеру, и шага не ступит без змеи, а тебе, верно, и в голову не придёт возить в автомобиле змею?

При одной только мысли об этом меня всего передёрнуло, уж очень я не люблю иметь дело со змеями и подобными им ползучими тварями.

– А может, этот самый медведь,- развивала свою мысль жена,- добывает в дороге для своего хозяина мёд? Медведи, как тебе известно, прекрасные добытчики, они способны учуять мёд за несколько километров, вдобавок могут вскарабкаться на самое высокое дерево и отобрать мёд у пчёл…

– Но это был белый медведь,- заметил я с усмешкой.- Белые медведи, насколько мне известно, не лазают по деревьям по той простой причине, что там, где они обитают, деревьев почти что нету.

– Какое это имеет значение,- пренебрегла моими доводами жена.- Не цепляйся к слову. Ладно, пусть он добывает не мёд, пусть ловит рыбу. Белые медведи превосходные ныряльщики, и вот хозяин по первому же требованию получает свежую рыбу. Нам бы, откровенно сказать, такой мишка не повредил, мы бы питались лучше, а то всё консервы да консервы…

– Глянула б ты на него сама, тебе б сразу же расхотелось рыбки.

Жена собралась было что-то возразить, но тут на наш складной туристский стол упала длинная тонкая тень. Казалось, высоченное дерево склонилось над нами.

Мы одновременно обернулись и онемели от удивления.

У нас за спиной появился самый что ни на есть настоящий жираф или, вернее, жирафа. Она была в пижаме, а на голове у неё красовался чепчик, словно она только-только встала с постели.

Жирафы – животные очень пугливые. Но эта была какая-то ненормальная – ни тени страха. Как раз наоборот, именно мы ощутили в это мгновение что-то похожее на тревогу.

Жирафа со своей высоты нам улыбнулась. Никогда ещё нам не приходилось иметь дело с жирафами, тем более с улыбающимися. Когда видишь улыбающуюся жирафу, кажется, что тебе улыбается кто-то с балкона четвёртого этажа.

Я ещё как-то улыбнулся в ответ, но у жены ничего не вышло. Выглядели мы, надо полагать, по-дурацки и совершенно не знали, что делать.

К счастью, жирафа чувствовала себя как ни в чем не бывало. Только она одна была на высоте положения.

– Извините, пожалуйста,- произнесла она с большим достоинством,- кажется, я нарушила ваш завтрак. Не одолжите ли вы мне щепотку соли?

– Соли?!- воскликнули мы оба враз.- Какой соли?

– Обыкновенной, столовой.

– С величайшим удовольствием,- сказал я поспешно.- Боюсь только, не маловато ли будет, у нас только то, что в солонке.

– О, этого абсолютно достаточно. Мой муженёк заупрямился, говорит: ни за что на свете не буду есть на завтрак несолёную редиску. Наша палатка тут поблизости… Вы её сразу узнаете – самая высокая. Мы тут вместе с детьми. Очаровательное место, не правда ли? Идеальный отдых. Мы бываем здесь каждый год. А вы тут впервые?

– Впервые,- пролепетал я.

– Вы, конечно, привяжетесь к этим местам. А солонку я вам сразу верну, вот только посолю мужу эту его редиску.

Она взяла солонку и загарцевала по-жирафьи между высокими деревьями рощи.