Агнеш Балинт - Гном Гномыч и Изюмка

Сначала Филя был за доктора. Потом Изюмка накинул на плечи вместо халата белое полотенце и сам стал доктором. Позднее это же полотенце снова сделалось халатом, только теперь уже – на парикмахере. Поочередно стригли куклу – то Филя, то Изюмка. От этого у Куку-куколки волосы становились все короче и короче, пока она совсем без волос не осталась.

Пришлось ей новые волосы приклеивать – из кукурузных усов. Потом Изюмка вместе с Филей песенку ей пели. Колыбельную.

Словом, такая у них хорошая игра получилась, что Филя и домой идти позабыл. Ладно, старый Грач напомнил, постучал в окошко клювом:

– Эй, Филя, слышал я мимолетом: ругают тебя дома, что ты до сих пор где-то еще бродишь!

Филя испугался: чего доброго, и без ужина останешься – и поскакал стремглав домой. А Изюмка – в слезы.

– Почему Филя убежал? Я еще хотел с ним играть.

Уговаривал его Гномыч и так и этак – ревет неразумный поросенок, Филю к себе требует. В конце концов надоело Гномычу уговаривать.

– Вот скажу Филе, – пригрозил он, – чтобы он больше никогда не приходил к тебе играть.

Тут Изюмка сразу перестал плакать.

Однажды в холодный день мать послала Филю в магазин за солью. Пока зайчонок бегал за покупкой, он сильно продрог. Пришлось завернуть по дороге к Гномычу. Обогреться.

Гном Гномыч тотчас же усадил Филю к печке, угостил чаем с ягодами шиповника.

– Хорошо! – признался довольный Филя. – А то у меня уши ну прямо окоченели на ветру.

– Такой ветрище лучше всего сидя дома слушать, – кивая головой, подтвердил хозяин. – А ежели по совести, я и дома не люблю слушать, как он у меня там в трубе завывает.

– А вот я люблю! – закричал Изюмка. – Пищит будто волк, когда ему хвост прищемят!

Филя Зайчик, услышав о волке, весь задрожал. А Изюмка – тот, наоборот, к Гномычу приставать начал: расскажи да расскажи про волков.

Гномыч – недаром он когда-то раньше пугалом работал, птиц с огорода прогонял – много всяких страшных историй знал. В конце концов согласился старик: начал серого волка представлять, как тот зубами щелкает да как волки, в стаю собравшись, по ночам на луну воют. А потом и про черного волка вспомнил – у того глаза зеленые, большие и горят – будто фонари.

Изюмка заслушался, даже рот от удивления раскрыл. А вот бедному Филе от них совсем не по себе стало. И когда Гномыч кончил рассказывать, Филя и говорит:

– Боюсь теперь домой возвращаться.

– Тррус, тррус! – хрюкал Изюмка. – Сумерррков испугался.

– Испугался, – признался Зайчик Филя. – Теперь мне всю дорогу будет казаться, будто за мной черный волк с зелеными глазами крадется.

– Ладно, не дрожи! Так и быть, провожу я тебя домой, – великодушно пообещал Изюмка. – Пошли!

Они взялись за руки и пошли. А через полчаса прибегает Изюмка назад. Запыхавшийся, но веселый.

– Мы с Филей наперегонки бежали! – объяснил он Гномычу. – Ну и домой я тоже… того, бегом, значит. Сам с собой играл, будто я за черным волком гонюсь.

Ладно, – сказал Гномыч. – Ты лучше отдышись. Устал, наверно, бегаючи?

– Да что ты! – хрюкнул Изюмка. – Я никогда не устаю.

Ну, тут вскоре совсем завечерело. Гномыч и говорит Изюмке:

– Сходи-ка, братец, хвороста охапку принеси. Там за домом сухой хворост лежит. Да побыстрее, а то огонь в печке вот-вот погаснет.

Но Изюмка развалился на своей соломенной лежанке, охает и похрюкивает жалобно:

– Ох, устал! Все косточки ноют. Пошевелиться больно.

– Интересно, – покачал головой Гномыч. – Как наперегонки бегать, косточки не ноют, а как за хворостом идти…

Изюмка задумался: что бы ему такое сказать, чтобы за хворостом не ходить?

– Знаешь, Гномыч, – говорит он. Признаюсь тебе честно: темноты я боюсь. А вдруг там где-нибудь черный волк хоронится?

Гномыч даже захохотал:

– Вот те на! Ты же, когда Филю домой провожал, не боялся?

– Тогда – не боялся, – смутился поросенок. – Но сейчас-то ведь темнее стало! Сейчас волки наверняка уже вокруг дома собрались. Ты же см, Гномыч, знаешь, что в стужу они из леса поближе к домам подбираются. А сейчас как раз очень холодно. Посмотри, вон у нас на оконном стекле какие узоры!

– Холодно, это верно, – подтвердил Гномыч. – Самое время дровец в печку подкинуть. Но раз уж ты волков боишься, не ходи. Не будем сегодня и свеклу варить, винегрет делать…

А на плите в это время свекла варилась в большой кастрюле: Гномыч собирался любимое Изюмкино блюдо делать – винегрет.

Как это не будем? От одной такой мысли Изюмку будто ветром с лежанки сдуло: так быстро он вскочил и за хворостом побежал.

Целый ворох сушняка притащил и печную топку битком набил. А когда свекла уварилась, принялся с нее кожуру счищать. Гномычу даже от сапожных дел отрываться не пришлось.

Изюмка сам все сделал: и свеклу на кусочки порезал, и капустки с картошкой добавил, и постным маслом сверху полил. Потому что он такой: ежели уж одолеет свою лень, то лучшего помощника Гномычу и искать не надо.

Когда Изюмка ходил на прогулку с мышкой Кишмишкой, от этого получались одни только огорчения. Хитрая Кишмишка обязательно что-нибудь да найдет по дороге: то красивое голубиное перо, то разноцветный камешек или сучок древесный, похожий как две капли воды на гномика.

А Изюмка никогда ничего не находил. Конечно, если бы он принялся рыть пятачком землю, он бы тоже нашел что-нибудь: может, пуговицу, а может, какую-нибудь кость завалящую. Или черепок, или ржавую подкову, или желудь. А может, даже вполне вкусный корешок. Да только в такую стужу кому охота в земле копаться? Только свой пятачок о мерзлую землю исцарапаешь.

И все же как-то раз Изюмке тоже повезло: на краю канавы он нашел прошлогодний сухой репейник.

– Смотри-ка, что у меня! – с гордостью похвастался он Кишмишке.

Но мышка только носик презрительно сморщила:

– Фи! Подумаешь, прошлогодний репейник! На что он годится! Корзинку из него не сплетешь. Один мусор – только и всего!

– И никакой не мусор! – гордо встал на защиту своей находки Изюмка. – Еще как сгодится.