Александр Валевский - Тайны поселка Званцево

«Вот он — Артист! А вот твой спасительный жезл!»

Он подал Сереже довольно широкую желтую лучинку, на концах которой были выжжены буквы: «ЛН».

«Это что значит? — спросил Сережа. — Шифровка?» — «Много будешь знать — скоро состаришься! — заметил с усмешкой атаман лесных масон. — Если в дороге ты почувствуешь себя плохо, отдай Артисту этот жезл. Пес живо принесет его нам, и мы придем на помощь. А дойдешь до своей калитки благополучно, сломай жезл пополам и любую половину отдай овчарке. Мы будем знать, что ты уже под крылышком своей тетушки и хлебаешь парное молочко. Понятно? Оревуар, малыш! Разрешаем тебе рассказать всю эту историю домочадцам, но не пытайся разыскивать нас. Лесные невидимки незримы и способны растворяться в воздухе».

Вожак взмахнул над головой руками… Вся ватага мгновенно бросилась в кусты и исчезла там. Еще несколько секунд потревоженные ветви колебались и вздрагивали, потом наступили покой и полная тишина. Можно было подумать, что здесь никогда никого не было. Погас засыпанный землей костер, исчез шалаш, и только черная овчарка, наклонив голову набок, сидела против Сережи, не спуская с него своих блестящих глаз.

Через двадцать минут Сережа был дома. Происшествие это обошлось без всяких последствий. Мальчик совершенно здоров. Лесных невидимок он больше не встречал, не видел и их четвероногого друга Артиста.

Ольга Михайловна приоткрыла ящик стола и, пошарив в нем рукой на ощупь, что-то достала.

— Вот, посмотрите! — сказала она, передавая мне маленькую лучинку. Это был обломок загадочного жезла лесных невидимок.

Я с большим интересом повертел его в руках, разглядывая. Один конец лучинки был гладко обструган, и на краю его четко выделялись две выжженные буквы «ЛН».

— Скажите, Ольга Михайловна, — спросил я, — уж не лесных ли невидимок вы имели в виду, когда говорили, что руками каких-то незнакомцев сделаны и дощечки с названиями улиц и план поселка?

— Безусловно, только их, — ответила уверенно Ольга Михайловна. — Больше некому.

— Однако тут есть противоречие, — возразил я.

— Какое?

— Никто не видел, как эти незнакомцы прибивали на улицах свои дощечки и вешали план поселка. Если я вас правильно понял… По-моему, вы это говорили…

Я стал перелистывать блокнот, стараясь найти нужную мне запись, но Ольга Михайловна и не собиралась отрицать того, в чем была убеждена. Она только спросила, почему это меня удивляет.

— Вот тебе раз! — невольно воскликнул я, — Но позвольте, дорогая моя гостеприимная хозяйка… В вашем живописном и милом поселке происходят странные, непостижимые и загадочные истории. На глазах у местных жителей и дачников, перед окнами служащих железнодорожной станции происходят удивительные вещи… Вдруг, откуда ни возьмись, является ватага незнакомых людей, которые тащат с собой огромный фанерный щит. Они ставят к вокзальной стенке стремянку и под носом у дежурного по станции прибивают шестидюймовыми гвоздями план поселка. Потом, как истые невидимки, незримые для окружающих, они бродят по всем перекресткам. А пораженные званцевцы, словно прозрев, обнаруживают плоды трудов незнакомцев: щит с планом и дощечки на улицах. Согласитесь, Ольга Михайловна, что это больше чем странно! Ну, допустим, такие операции можно проделывать невидимо, скажем, темной ночью. Но их нельзя сделать бесшумно. Молоток-то стучит…

— Кто вам сказал, что стучал молоток?

— А как же?! Уж не хотите ли вы уверить меня, что невидимки орудовали бесшумными молотками?

— А почему бы нет? — лукаво улыбнулась Ольга Михайловна. — На свете есть даже бесшумные пистолеты. Но тут дело проще… Невидимки, боясь быть пойманными, узнанными и разоблаченными, ничего не прибивали. Пользуясь потемками и имея, по-видимому, хороших разведчиков и дозорных, они просто оставили щит у дверей начальника станции. Что же касается дощечек с названиями улиц, то всё это «хозяйство» оказалось с веревочными петлями, при помощи которых и было повешено на штакетник заборов. Прибивать пришлось уже потом работникам поселкового Совета.

— Пытался ли кто-нибудь поймать или хотя бы увидеть лесных невидимок? — полюбопытствовал я.

— Конечно… Тут одним повезло. К сожалению, это оказались не местные жители и даже не дачники, а просто грибники, приехавшие из города. О происшествии в лесу, которое произошло с ними, я узнала у соседки. Возвращаясь в город, они зашли к ней выпить молока. Время для грибов было еще тогда неподходящее, и народ из города не приезжал. Это были первые ласточки: муж с женой, довольно молодые, и девочка, их дочка. Соседка говорила, что мужчина якобы живал здесь на даче до войны и будто знает эти места. Надо вам сказать, что леса у нас совсем не дачные — глубокие и глухие. Здесь партизаны в войну действовали. Словом, заблудиться в плохую погоду ничего не стоит. С этим семейством, что приехало из города, так и случилось. Когда ушли в лес, было солнышко, но вскоре завело небо тучами, пошел дождь. Грибов не нашли, а все ориентиры потеряли. Блуждали по чащобам и болотам до изнеможения. Как на грех, и компас испортился. Оставалось лишь одно — кричать, звать на помощь, иначе грозила довольно неприятная ночевка в глухом лесу. Короче, их услышали и пришли на помощь. Но знаете кто? Двое мальчуганов-подростков. Одному на вид было лет тринадцать, другой чуть постарше. Судя по рассказу незадачливых грибников, их проводники-ребята оказались настоящими следопытами, истинными хозяевами леса. Они прекрасно ориентировались и, видимо, очень хорошо знали всю округу. Вели идеально, чуть заметными тропками и переходами, минуя и болота и чащи, и уже через час вышли на проселок, который вел к станции. Тут юные проводники помахали на прощанье приветственно руками и остались на окраине леса, а в поселок не пошли.

— Поэтому, — прервал, я Ольгу Михайловну, — вы и считаете, что это — ребята из команды лесных невидимок?

— Ну нет, — возразила Ольга Михайловна, — этого было бы недостаточно.

— Значит, обнаружились характерные приметы?

— Да.

— Что же именно?

— Помните вожака невидимок, цветистый и витиеватый стиль его речи, особую манеру выражать свои мысли?

— Ну как же! Я это даже подчеркнул в блокноте.

— Так вот… Когда мужчина, глава этой потерявшейся в лесу семьи, спросил ребят, не знают ли они, почему шалит его компас, а стрелка носится, как белка в колесе, старший паренек разразился примерно такой тирадой: «Разве вы не слышите, как бьется пульс этой волшебной земли? Ее бездонные недра таят в себе неисчислимые, вожделенные и блистательные сокровища. Но, увы… Мы с другом бессильны проникнуть в ее заповедные глубины. Мы — всего лишь жалкие, одинокие пилигримы, лишенные экскаватора и землечерпалки…»