Надежда Опрышко - Жизнь полна сюрпризов

— Спасибо за предложение, но меня оно не устраивает, — сказала она ровным голосом. Один Бог ведал, чего стоило ей это показное спокойствие.

— Нет? — Он подался вперед, чтобы взглянуть ей в глаза. — А мне казалось, что в последнюю встречу мы наконец-то обо всем договорились?

- Не напоминай мне о том вечере!

- Напротив, вспомним о нем. Нам было замечательно, и если бы не случайность, ты бы сейчас не.мучилась гамлетовским вопросом.

— Вот именно — случайность! И у нее даже есть имя, — язвительно пробормотала Инна. Она издевалась над собой, но Егор принял это на свой счет.

— Мне надоели одни и те же разговоры, солнышко, — сухо сказал он. — Я был терпелив, но сколько можно динамить? — Егор развернулся к ней, облокотившись о спинку сиденья. — В общем, решай — сейчас или никогда!

Слова прозвучали как гром среди ясного неба!

В необычайно синих глазах не было ни капли разочарования, интереса, будто он совершал еще одну сделку о купле-продаже: выгорит — замечательно, не выгорит — ну и черт с ней! Именно так он и сказал минуту назад: «У н-ас осталось одно незавершенное дельце». Дельце! Вот как он определяет их отношения! Обида переполнила сердце. Конечно же, Инна была далека от той мысли, чтобы сохранить свою чистоту в угоду своему воспитанию. Но и секс ради секса ее не устраивал. «Трах-бам, спасибо, мадам!» — это не для нее. Опять же практическая сторона натуры подсказывала Инне, что если она сейчас уступит Егору и своему желанию «удержать его рядом с собой любыми способами», то обязательно настанет время, когда ей будет во сто крат больнее, чем в эту минуту...

Что ж, если уж разговор принял такой практический оборот и ему нечего ей больше предложить, значит, ей остается только уйти. И главное — постараться уйти с достоинством.

Она посмотрела в глаза Егору, ожидавшему ее ответа:

— Я никуда не еду с тобой!

Выйдя из машины, Инна пошла к дому. Как она и предполагала, Егор не окликнул ее. Розы остались лежать в машине — она даже не вспомнила о них, И все же что-то в глубине души мешало Инне поверить, что все кончено. Может быть, она просто привыкла расставаться с ним «навсегда» и снова возвращаться, когда, казалось бы, надежды больше нет.

Прошло два месяца. Наступила весна, прилетели грачи. Все шло согласно законам природы, как на картине Саврасова. И вот однажды...

— Да, я слушаю, — сказала Инна, снимая трубку.

— Здравствуй, солнышко! Как тебе живется без меня?

Инна онемела. Мало того что он не дает ей покоя по ночам, так теперь и слуховые галлюцинации появились. Она явно на пути в Кащенко. Егор, видимо, не понял ее молчания.

— Это Егор, теперь узнала?

— Да, теперь узнала. — И спасибо тебе за подсказку, мысленно добавила йна. — Что это ты вдруг позвонил?

Мерзкий язык выкаблучивал такое, что Инна была готова его откусить.

, — Надо бы встретиться. Ты сможешь на завтра освободиться?

«На завтра? На целый день? Что он еще задумал?» — мысли метались в голове, слоппо птицы, пойманные в силки. — Да, смогу, — ответила она, решая: была не

была!

— Вот и замечательно. В двенадцать я подъеду, о'кей?

Егор, как всегда, положил трубку так быстро, как будто куда-то спешил. Но к этому Инна уже давно привыкла и не удивлялась. Удивительно было другое — Егор позвонил ей, несмотря на то что они уже два месяца вообще не виделись. Он не появлялся ни дома, ни в институте, ни в бильярдной. Саша как-то обмолвился Кате при встрече, что Егор снял квартиру где-то на Юго-Западной. И это все, что Инна знала о нем.

На следующий день, ровно в двенадцать, она вышла из своего подъезда. Темно-синий джип стоял на обычном месте. Инна шла неторопливо, давая возможность Егору рассмотреть ее со всех сторон. На ней был черный расклешенный плащ выше колен, модные сапоги, волосы искрились на весеннем солнце. Эта непокорная грива, которая так нравилась Егору, была ее главным стратегическим оружием. Заметив Инну, Егор открыл дверцу. Выражение его лица она не успела разобрать, но сердцем чувствовала — проняло!

— Так о чем ты хочешь со мной поговорить? — спросила она, усаживаясь на переднее сиденье и разворачиваясь к нему.

— О нашем «Порше». — Егор метнул в ее сторону острый взгляд. — Я нашел на него покупателя, нужно переоформить бумаги.

Инна опешила — она совершенно забыла о машине. И что греха таить: в глубине души она надеялась, что разговор пойдет совсем о другом.

- А ты думала, о чем? — тут же спросил Егор.

Момажно. — Она говорила правду: теперь ВТО действительно не имело значения. Внутри у м1(! что-то оборвалось и рухнуло в такую бездну, откуда не было возврата. — Мне нужно сходить за документами?

- Естественно.-

Через пятнадцать минут Инна вернулась, держа в руке тонкую папку с бумагами.

Машина плавно тронулась с места, потом чуть притормозила при въезде на эстакаду, встав в длинную очередь перед светофором, и как только зажегся зеленый, устремилась по магистральному шоссе. В салоне царила полная тишина. Инна не стала спрашивать, куда они едут, где будут оформлять куплю-продажу —„в этих вопросах Егор собаку съел.

— Хочешь сигарету? — спросил он, поймав ее взгляд в зеркале.

— Я бросила.

— Похвально. Егор закурил.

— Чем занимаешься, Инночка?

Было заметно, что он изо всех сил пытается навести мосты.

— Учусь, -- коротко ответила она, а потом подумала: глупо вот так сидеть и молчать. В конце концов, она сама эту кашу заварила, ей ее и расхлебывать.

— Ну а ты как?

— Я на дипломе. Свободная жизнь.

— Говорят, ты снимаешь квартиру?

— Только до тех пор, пока не готова моя новая однокомнатная. — Егор снизил скорость перед поворотом. — Хочешь взглянуть, как я устроился?

— Нет. Не вижу надобности встречаться с Юлей, — спокойно заметила Инна.

— По-прежнему остра на язык, — беззлобно заметил Егор. — Юля приходит и уходит, и так будет до тех пор, пока меня это устраивает.

— Сочувствую ей, бедняжке, — позлорадствовала Инна, не удержавшись.

— И ни о чем не жалеешь?

— Жалеть да каяться — удел слабых. Егор одобрительно наклонил голову:

— Заметно, что учишься.

Беседа оборвалась сама собой, едва Инна увидела вывеску «Нотариальная контора». Егор выключил зажигание. Вышел сам и помог 'выйти ей — что-что, а в галантности ему трудно было найти равных. Пока он ухаживал за ней, всегда были цветы, подарки, милые безделушки и... ни одного слова любви... Ее трезвый рассудок вовремя оборвал ненужные сейчас воспоминания.

Они переоформили у нотариуса бумаги так быстро, словно подписали обоюдожелаемый

развод, предусматривающий раздел имущества. Отныне Инну ничто не связывало с Егором. И почему никто не предупредил ее, что любить и горячего человека бывает так больно?