Мариэтта Чудакова - Егор. Биографический роман. Книжка для смышленых людей от десяти до шестнадцати лет

Егорка вообще любил, когда все любили всех. А этого в книжке про Маугли – навалом. Поэтому ужасно нравилась ему дружба Маугли с огромным удавом Каа. И он с удовольствием в который раз погружался в рассказ о том, как Маугли пришел советоваться с мудрым, очень долго прожившим на свете удавом про Диких Собак: «Каа, по обыкновению, изогнулся, словно мягкий гамак, под тяжестью Маугли. Мальчик протянул в темноте руку, обнял гибкую, похожую на трос шею Каа и привлек его голову к себе на плечо…»

Конечно, Егору очень нравилось, что полюбившие Маугли дикие звери и мирные животные выучили его понимать язык всех обитателей Джунглей. Но почему-то его оставлял равнодушным необходимый для установления контакта клич: «Мы с тобой одной крови, ты и я!». Он не мог понять – почему. И понял, только когда стал взрослым.

Но вот с чем Егорка никак не мог смириться – это с тем, что родная мама Маугли его не узнала. Помните? Когда Маугли появился в ее хижине уже подростком, она никак не могла уверенно сказать, что – да, это ее сын. Тот, кого в полтора года унес тигр. И вот теперь он пришел к ней…

Егорка все думал и думал: могла ли бы его мама засомневаться когда-нибудь – он это или не он? И пришел к твердому выводу – нет, никогда! Такого он себе представить не мог. А эта индианка – мать Маугли – смотрит на его пятки и видит, что они сильно ороговели от ходьбы босиком. И приходит к выводу, что «эти ноги никогда не знали башмаков», а значит, это не ее сын, которому она когда-то подарила новые башмаки!..

Нет, Егорка не видел здесь никакой логики. И на мать Маугли он сердился.

Егорка очень рано знал цифры и выучился считать – не только в пределах десятка, но даже сотни.

Внизу в их доме находилась булочная. Однажды – Егору не было еще пяти лет – мама послала его за хлебом, дав несколько монеток. Он долго не возвращался. Пришел с хлебом, протянул на ладошке оставшуюся от покупки мелочь и сказал дрожащим от обиды голосом:

– Она думает – я не умею считать…

Оказывается, продавщица дала ему булку, а сдачу – две копейки – не дала. Он стоял у прилавка молча и ждал. Потом продавщица спросила:

– Мальчик, ты почему домой не идешь?

Он еле слышно ответил:

– Я жду сдачу…

– Никакой тебе сдачи нет, иди домой!

И он пошел, удрученный людской нечестностью…

Ранний вечер в доме Тимура Аркадьевича Гайдара.

К отцу Егорки в гости опять пришли военные, по большей части в темно-синих морских мундирах, с весьма серьезными звездами на погонах.

Мальчик в коротких штанишках, четырех-пяти лет от роду, выходит из детской комнаты с шахматной доской под мышкой. Взрослые улыбаются ему навстречу. Они готовы поговорить с сынишкой Тимура об его оловянных солдатиках, посмотреть недавно появившегося огромного плюшевого мишку… А круглоголовый мальчик тихо спрашивает:

– Вы не хотели бы сыграть в шахматы?..

Ну почему бы не развлечь такого симпатичного ребенка? Он, конечно, путается в ходах – заодно и подучим.

Один из офицеров решительно отставляет рюмку, усаживается на табуретку за маленький столик. Фигуры расставлены. Переговариваясь с товарищами за большим столом, морской офицер рассеянно, лишь изредка взглядывая на доску, переставляет фигуры.

Егорушка так же тихо говорит:

– Шах.

– Что? – встрепенулся кавторанг. – Какой еще шах?!

Егор делает еще один ход и еще тише говорит:

– Мат.

За большим столом – хохот. Игрока зовут обратно, к студню, салатам и выпивке. Но тот уже завелся:

– Как это? Давай расставляй снова!

Белые и черные снова выстроились на доске. Теперь кавторанг уже не оборачивается к большому столу, играет внимательно, вдумчиво. Но вскоре снова раздается тихий, но твердый детский голосок:

– Шах…

И затем:

– Мат.

И – гневный возглас кавторанга… Ему явно приходится делать громадное усилие, чтобы удержать в груди неподходящие выражения. Конечно, не по адресу малыша, а скорее уж по адресу своего друга Тимура: нечего таких умных пацанят разводить!..

А Тимур Гайдар, хохоча, кричит:

– Не обращай внимания! Я его научил, а он и меня обыгрывает! Не обращай внимания…

После этого далеко не всякий из отцовских гостей принимает Егоркино предложение сыграть в шахматы.

В доме бывали поэты.

Егорка любил стихи и любил читать их вслух наизусть. Часто с особым выражением читал стихи приятеля отца Григория Поженяна – фронтовика, воевавшего в морской пехоте… От мыслей о ней у Егора все замирало внутри: «Вот бы мне!» А строки —

ему казалось иногда, что он сам их написал.

Но всем и повсюду – гостям, домашним и самому себе – читал он вот эти свои любимые стихи:

Чувствовал, что ли, что эти строки не раз откликнутся в его взрослой жизни?..

А вот теперь самое время поговорить о том, в какой же стране родился и жил мальчик Егорка. Потому что про нее сегодня вы мало что знаете. Она стала уже почти что сказочной, никому не ведомой страной. И если о ней вам не рассказать – то книжку мою пришлось бы начинать словами: «В некотором царстве, некотором государстве жил да был мальчик Егорка».

Страны этой уже двадцать лет как нет ни на одной карте мира.

Но была она долго – 70 с лишним лет.

Страна эта называлась немножко странно – сокращенно: СССР. То есть – Союз Советских Социалистических Республик.

Чаще ее называли – Советский Союз. А ее жители назывались – советские люди.

Была даже песенка:

Правда, Егорка эту песенку не совсем понимал. Сам он рано выучил свой адрес – чтобы не потеряться. А что это за адрес такой – Советский Союз? Это все равно что в рассказе Чехова, который ему еще в очень раннем детстве читала мама, – как бедный Ванька Жуков написал своему любимому дедушке письмо – со слезами просил забрать его из города, где он работает у хозяина и ему там совсем плохо и одиноко. Ну вот, заклеил письмо в конверт, а на конверте написал: «На деревню дедушке». А потом подумал и приписал имя-отчество… Ну вот – сами подумайте: может такое письмо дойти до адресата? Егорка долго расстраивался, что дедушка Ванькино слезное письмо так и не получил.