Саадул Кануков - Девочка из Ленинграда

Сразу же после возвращения из Харькова Рая написала письмо Упрямову. И вот пришел ответ. Игорь Александрович писал, что из штаба армии в Нальчик выслали документы об ее отце и, видимо, на днях Арину Павловну вызовут в горвоенкомат. Упрямов просил Раю подготовить бабушку.

Но как Рая ни старалась уговорить Арину Павловну, что отчаиваться еще рано, что отец еще может объявиться, а документ о без вести пропавшем Игорь Александрович попросил выслать для того, чтобы им назначили пенсию, — бабушка с каждым днем словно угасала. Часто впадала в какое-то оцепенение, ничего не ела, не спала ночами и наконец так ослабла, что едва двигалась. Ей выдали больничный лист. Вместо нее в больнице стала работать Рая.

Она вставала в шесть утра, слушала последние известия. Сегодня радио сообщило радостную весть: наши войска разгромили гитлеровские полчища под Ленинградом и полностью сняли с города блокаду.

Рая кинулась к бабушке:

— Бабуля, бабуля! Наш… город наш… Ленинград освободили! Ты слышишь, бабуля?!

— Да, да, внучка, слышу… Вот и дождались светлого дня. — Бабушка не сдерживала слезы.

А Рая, убирая комнату, не ходила, а пританцовывала и нараспев приговаривала:

— Город наш освободили! Го-ород наш осво-ободи-или! Бабуля! Как только ты поправишься, мы будем готовиться к отъезду. Скопим денег и поедем домой… В наш милый Ленинград!.. А я сейчас же напишу письмо Светке. Чтоб ждала.

От солдат и офицеров Рая слышала, как неимоверно трудно было ленинградцам в блокаду. Говорят, очень много людей умерло с голоду, погибло от воздушных налетов и артобстрелов. Но она не допускала мысли, что с подругой могло что-либо случиться. Так хотелось верить, что она жива, здорова и скоро, скоро они встретятся!

Рая достала из шкатулки Светкину ленту и так ясно представила себе подругу, как будто они расстались только вчера. А хранит ли Светка ее ленту?

Рая села за письмо.

Весть об освобождении Ленинграда, кажется, ободрила Арину Павловну, и, когда Фатимат пришла навестить Раю, старушка сказала:

— Совсем затомилась она со мною… Идите погуляйте. Мне нынче хорошо. Вот водички сюда на табуретку поставьте и идите. Ишь как славно на улице!

Рая посмотрела в окно: день и в самом деле был чудесный — солнечный, безветренный.

— Ладно, бабушка, мы немножко погуляем. Вот тебе водички, вот бутерброды.

Когда Рая вернулась домой, еще с порога она заметила, что бабушка лежит как-то необычно: рука свисла с кровати, голова запрокинута…

Девочка торопливо подошла к кровати:

— Бабушка! Бабуля!..

Арину Павловну хоронила больница. На похороны приехала Данах. Она взяла на себя все многочисленные хлопоты по дому, неизбежные в таких случаях. Но и Рая крепилась. Была сосредоточенна, деятельна, и даже Дагалина, которая умела владеть собой при любых обстоятельствах, была удивлена необыкновенной стойкости девочки, так мужественно переносящей удары судьбы.

И все же силы изменили Рае.

Когда похороны были закончены и она вернулась домой, она почувствовала такую пустоту вокруг себя и такую гнетущую душу тоску, что все стало ей безразлично. Казалось, все рухнуло: теперь нет у нее ни матери, ни отца, ни бабушки… Нет, наверное, и Вовки — нет ни одного родного существа на свете! И каким-то далеким-далеким и безразличным стал теперь родной Ленинград, куда всего лишь несколько дней назад она стремилась всей душой.

Видя смятенность Раи, Данах не торопилась с отъездом в свое селение. Ждала, когда девочку определят в интернат.

Три дня Данах жила с Раей. На четвертый утром сказала:

— Рая! Ты мне дорога, как дочь. И будь мне дочерью. Мы уедем ко мне в селение. Ты будешь там учиться. Я буду помогать тебе во всем. Мне уж не о ком больше заботиться. Вдвоем легче будет жить…

Весть о том, что в их кабардинское селение приехала русская девочка, которая стала названой дочерью Данах, быстрокрылой ласточкой облетела селение. И к Данах одна за другой с поздравлениями и подарками потянулись женщины.

Потом пришел всеми уважаемый тамада. Хотя ему было без малого сто лет, память его была ясна, как небо в солнечный день, ум светел, как снега на вершинах гор. И он хорошо помнил беленькую голубоглазую девчушку, похожую на паренька, которая была вместе с бойцами-партизанами на похоронах дочери Данах — Людмилы.

Данах посадила старика на почетное место — за большой стол в переднем углу, — подала пиалу крепкого чая.

Старик долго смотрел перед собой, как бы всматриваясь в какую-то лишь одному ему видимую даль, сказал:

— Сельчане благодарят тебя, Данах, что приютила ты у себя русскую дочь. Пусть она будет жить у твоего очага, но люди хотят, чтобы она была дочерью всего селения.

— Спасибо, тамада, за добрые слова. Пусть будет так.

— Да будет так, — утвердил старик.

А на второй день в Верхний прискакал верхом Хабас.

— Это здорово… очень здорово, что будешь теперь жить у тети Данах! — говорил он. — Да, бабушка салам тебе посылает и просит, чтобы ты навестила ее…

День первого сентября выдался удивительно погожий. Над селением, над долиной и горами стояло бездонное, синее-синее небо, и все было залито нежарким, но ярким солнцем.

Собираясь в школу, Рая очень волновалась. Хотя она уже училась в Нальчике с кабардинскими девчонками и мальчишками, но то было в городе. И там было в классе несколько русских девочек. А здесь она одна. Правда, она уже успела подружиться с соседской девочкой Сильвией, и сегодня пойдут в школу вместе с ней, но все же она волновалась.

Волновалась и Данах. Как, бывало, мама или бабушка, она помогала Рае выгладить платье, приладить белый кружевной воротничок. И прежде чем проводить Раю из дому, долго поворачивала ее и так и этак, расправляя манжеты, складки.

Школа находилась в центре селения, на площади. Когда Рая с новой своей подружкой пришли туда, школьный двор гудел, как улей. Сильвия тотчас начала знакомить Раю со своими подругами.

Подошла классная руководительница. Девочки хором поздоровались с ней.

— Ну, Рая, будем учиться в кабардинской школе, — приветливо сказала учительница.

По давней традиции, классные руководители еще до начала учебного года знакомятся со своими будущими воспитанниками, и учительница приходила к Данах и подробно обо всем расспрашивала Раю.

Прозвучал горн. Ученики построились в линейку. Директор поздравил ребят с началом нового учебного года. В напутственном слове он сказал, что год этот особенно радостен для всех них. Советская Армия освободила их родную республику, ее столицу Нальчик и родное селение Верхний. И лучшей благодарностью за это бойцам будет хорошая учеба.

Вот и звонок. Ученики валом повалили в школу. Сильвия была очень живая, веселая и даже чуточку озорная девчонка. Она шепнула Рае: лучше всего сидеть в середине класса, потому что учителя обычно обращают внимание или на задние парты, или на передние.