Юрий Ермолаев - Капля дёгтя и полмешка радости

— А при чём тут я? — удивился Толик.

— Как при чём?! — воскликнули мальчики. — Придём сейчас в школу и скажем: «Навещали больного». И Анна Сергеевна нас ругать не будет за опоздание.

— Ещё и похвалит!

И они убежали.

А Толику грустно стало. Может, ещё грустнее, чем до их прихода.

Сбор отряда был посвящён успеваемости. Первым выступил звеньевой Гриша Путинин.

— Я хочу сказать о Серёже Думнове, — начал он. — Серёжа должен обратить на себя серьёзное внимание. Ведь все его двойки от ужасной рассеянности. Помните стихи: «Вместо шляпы на ходу он надел сковороду», — так это про Думнова.

Гриша чему-то усмехнулся и продолжал:

— Вот хоть вчера. Стали мы решать задачки, которые нам на дом задали. Я кончил, заглянул Серёже в тетрадь, а там — 30 мм, 20 мм, 440 мм. «Что это за «мм»?» — спрашиваю я Думнова, а он отвечает: «Сокращённо — мешки с мукой, не писать же их полностью». Тут я не выдержал и стал смеяться. А потом показал Серёже свой дневник. Он сразу понял, что решал не ту задачу. Оказывается, Думнов по рассеянности записал себе в дневник против математики параграф, который нам задали по истории, а дома подумал, что это номер задачки. Вот уж вправду: «Вместо валенок перчатки натянул себе на пятки», — распалился Гриша. — Не заметь я это, Сергей мог бы сегодня двойку схватить. А теперь даже жалко, что его не вызвали. Ведь когда он заданную задачку решал, я за каждым его шагом следил. А то, чего доброго, сложил бы по рассеянности деревья с коровами. Вот бы отличился!

— Откуда ты взял деревья и коров? — зашумели ребята. — Нам задали задачку про завод, который выпускает комбайны.

Придя из школы домой после отрядного сбора, Петя снял со стены свой распорядок дня и красным карандашом подчеркнул в нём такой пункт: «С пяти до шести вечера — помощь родителям по дому».

Ровно в пять Петя взглянул на часы и сейчас же принялся снимать с тумбочки огромный фикус.

— Зачем ты это делаешь? — в один голос спросили мама и бабушка.

— Хочу отвязать верёвку, на которой вы сушили бельё, а без тумбочки я её не достану, — объяснил Петя и объявил: — Теперь я каждый день с пяти до шести буду помогать вам по дому. Мы на пионерском сборе так решили.

Мама и бабушка улыбнулись. Приятно ведь, когда помогают.

Через минуту Петя крикнул из кухни:

— Подите-ка кто-нибудь сюда! Надо подержать тумбочку. Здесь пол неровный. Я сейчас грохнусь.

Бабушка оставила шитьё и поспешила к внуку.

— Так! Хорошо! — Петя забрался на тумбочку и принялся отвязывать верёвку. — Мама, подай ножницы. Тут такой узел получился, ни за что не отвяжешь. Да не эти! Принеси с загнутыми концами. Может, я ещё подцеплю ими узел и распутаю. А ты, бабушка, не уходи. Нужно будет верёвку убрать!

Разделавшись с верёвкой, Петя подошёл к плите, на которой нагревался утюг, и сказал маме:

— Ты не беспокойся. Утюг я тебе в комнату принесу. Ведь с пяти до шести я помогаю по дому.

Петя дотронулся до утюга, чтобы узнать, хорошо ли он накалился, и тут же отдёрнул руку.

— Ай-ай-ой-ой! — заголосил он и принялся тереть указательный палец мылом. — Чего вы стоите? Разведите скорее марганец, дайте бинт! У меня, наверное, ожог третьей степени.

— Какой там степени! — усмехнулась бабушка. — У тебя даже красноты-то на пальце не видно.

— А ты очки надень! Небось, когда журналы смотришь, очки надеваешь.

Перевязав с помощью бабушки палец, Петя вылил в умывальник приготовленный мамой раствор марганца и пошёл в комнату.

— Ты гладь, а я буду обрызгивать бельё. Так ты скорее управишься, — сказал он маме и набрал полный рот воды. Потом Петя сжал губы, раздул щёки и изо всех сил дунул. А на бельё упала только одна капля. Остальную воду Петя каким-то образом проглотил.

— Помоги лучше бабушке вдеть нитку в иголку, видишь у неё не получается, — сказала мама, — а я сама управлюсь.

— О! Это мы в один момент, — обрадовался Петя.

Но тут принесли счёт за междугородный телефонный разговор с папой — он был в командировке, — и Петя передумал:

— Лучше я подсчитаю, правильно ли нам сделали на почте расчёт по минутам.

Он прилёг на диван и крикнул:

— Бабушка, дай-ка мне лист бумаги и карандаш! Я тут расчёт сделаю.

— Ах ты господи! — всплеснула руками бабушка и пошла в соседнюю комнату за карандашом.

Там её взгляд случайно упал на стенные часы. Бабушка подумала и, подойдя к ним, перевела стрелку на пятнадцать минут вперёд. Часы пробили шесть раз. В ту же секунду она услышала:

— Не надо бумаги, и карандаш не надо! Мне по режиму дня уже гулять пора.

Бабушка остановила у часов маятник и облегчённо вздохнула.

Папа с мамой купили Ирочке попугая. Ирочка тотчас же занялась дрессировкой. Она научила попугая мяукать, лаять, говорить «здравствуйте, ребята!» и захотела показать его своим одноклассникам. Пусть знают, какая она способная дрессировщица. Собралась с попугаем в школу, а бабушка к ней с просьбой:

— Сходи, Ирочка, в магазин за чаем.

— Вот ещё! — отказалась Ирочка. — Мне некогда! Отстань! Она всякий раз так говорила бабушке, когда та просила её что-нибудь сделать: «Отстань!», «Некогда мне!» или «Вот ещё!». Ирочка взяла клетку с попугаем и понесла в школу. Одноклассники окружили Ирочку:

— Ну-ка спроси своего попугая что-нибудь! Пусть ответит.

— Сейчас спрошу. Только вы не шумите, — приказала Ирочка и сказала попугаю: — Поздоровайся с ребятами, Чико!

А попугай, вместо того чтобы сказать «здравствуйте, ребята!», взъерошился весь и крикнул Ирочке:

— Отстань!

Ребята удивились, а Ирочка смутилась, но тут же снова спросила попугая:

— А как кошка мяукает? Помяукай нам, Чико. Попугай покосился на Ирочку и проскрипел:

— Вот ещё!

— А как собачка лает? — чуть не плача, спросила Ирочка. — Полай собачкой, Чико!

— Очень нужно! Мне некогда! — прокричал попугай и, перепрыгнув с одной жёрдочки на другую, отвернулся от Иры.

Ребята засмеялись, а Ирочка рассердилась:

— Какой ты противный, Чико! Ничего говорить не хочешь.

— Как не хочет? — возразил Ирочке вожатый Витя. — Он нам очень многое сказал. Молодец, Чико!

Четвероклассник Вова пришёл домой довольный, но озадаченный. Долго молчал, улыбаясь, а потом всё-таки не выдержал и похвастался маме: