Аделаида Котовщикова - Сплошные неожиданности

— Кошмар! — прошептала Карина.

— Тут ещё заболела девчушка…

Дождь разошёлся, и не понять было: залито морщинистое лицо старушки дождём или слезами.

Карина поднялась со скамейки, взяла старушку под руку, помогла ей встать:

— Бабушка, мы вас проводим домой. А то вы простудитесь. Это… это… слов не нахожу! Но мы что-нибудь придумаем!

Старушка покорно позволила себя увести, но говорить не перестала:

— Ведь я в каком положении оказалась? Написать сыну не могу — расстроится, а сделать ничего не сможет за тридевять-то земель. Ещё не дай бог, с женой там поссорится из-за этой Эльвиры. Сестра же она Таниной мамы, старшая. Убедить Эльвиру, что нехорошо она поступает, мне не под силу. Легче стенку в чём-нибудь убедить, чем женщину, которая считает, что её оскорбили. И ещё боюсь, как бы тётка не научила Таню бессердечию и корыстолюбию. И то и другое за Элей водится…

Ребята проводили бабушку до самой квартиры.

— Спасибо, милые. Выговорилась, вроде и легче стало. Заходите в гости!

— Непременно придём! — обещала Карина.

А Димке, когда остались вдвоём, сказала:

— Надо всё обсудить! — И потащила его к себе.

До чего же эта Каринка самонадеянная!

Адрес Тани Крыловой выведала у бабушки, — Димке и в голову не пришло спросить про адрес. И отправились они на другой день, в воскресенье, к Эльвире за макулатурой.

Для чего?

Карина, видите ли, хотела с Таниной тётушкой потолковать, воздействовать на неё.

Как бы не так!

Эльвира их просто выгнала, и дело с концом. Открыла дверь на их настойчивый долгий звонок и сразу набросилась:

— Что за невоспитанные дети! Так звонить! Я думала, телеграмма.

— Извините, — вежливо сказала Карина. — Мы за макулатурой пришли. — И держится за дверную ручку. — А как Танечкино здоровье?

— Тебе-то какое дело? — У взрослой женщины сил побольше, чем у пятиклассницы. Дверь вырвалась из Карининых рук и с треском захлопнулась.

Разгневанная Карина дышала, будто пробежала семисотметровку. Щёки её горели.

— Я уверена, что есть у неё старые ненужные газеты. Просто на «Королеву Марго» копит!

— Пошли, — сказал Димка. — Чего стоять без толку?

Медленно спускаясь по лестнице — на лифт только рукой махнула, — Карина продолжала возмущаться:

— Сколько в ней злости! Бедная Танина бабушка! Но знаешь, она красивая, эта Эльвира, я успела разглядеть. Глаза синие, лицо тонкое, носик такой… И губы. Волосы белокурые, волнами. Может, крашеные? Но всё равно красиво. Нарядить её в подходящие одежды и — снимать в кино! В сказке какой-нибудь, фею. Только не добрую, а злую. Нет, красота — это не главное.

Целую неделю Димка прожил попусту, без всяких происшествий. В школу ходил, на переменах прогуливался по коридору с мальчишками, норовя побороться где-нибудь в закоулке, подальше от глаз дежурных старшеклассников. Получил две четвёрки и три тройки по разным предметам. Кончался год — и на всех уроках спрашивали без конца. Гулял мало: дождик струился с неба, будто нанял его кто-то, и он усердствовал.

С Кариной и словом перекинуться не пришлось. Раза три подмигнула она ему издали, но что это должно означать, Димка не понял. А в воскресенье утром Шлыкова заявилась к Димке собственной персоной.

Как всегда при виде Карины мама посветлела лицом и заулыбалась:

— Здравствуй, Кариночка! Заниматься пришла? Может, чайку выпьешь? Или молока?

— Здравствуйте, Екатерина Дмитриевна! Спасибо, я уже завтракала. Как вы себя чувствуете? Надеюсь, здоровы? Нет, не заниматься. Разрешите, пожалуйста, Диме погулять. Наконец-то погода чудесная.

Уж эта Шлыкова!

А в коридоре у вешалки Карина Димку безо всякой такой учтивости в спину подтолкнула:

— Живее пальто надевай! Пойдём следить!

— Чего-о?

— Ты глухой? Поторапливайся, тебе говорят!

Вскоре они входили во двор того дома, где жила Таня Крылова. Двор отличный, на сквер похож — малым ребятам и пенсионерам раздолье.

— Вот она! — обрадовалась Карина. — Повезло нам! И без тётки гуляет.

Теперь и Димка увидел: скачет среди детей Таня Крылова.

Карина подошла к ней:

— Здравствуй, Танечка! Ты уже выздоровела? В садик ходишь?

— Завтра пойду. — Таня подумала. — Впрочем говоря, мне ещё завтра к врачу идти.

Наконец-то Димка её рассмотрел: курносая, глаза круглые, смотрят из-под чёлки как-то по-щенячьи. Нет, скорее — по-котёночьи. Наверное, и Карине так показалось.

— Впрочем говоря? — засмеялась Карина. — Пойдём, Танечка, на скамейку. Я тебе что-то подарить хочу.

От любопытства у Тани нос ещё больше вздёрнулся. Сели на скамейку. Карина вытащила из кармана пальто маленького целлулоидного пупса в голубом конверте.

— Ой, какой! — восхитилась Таня. Схватила пупсика и давай укачивать: — Баю-бай! Баю-бай! Спасибо, девочка, что ты мне такого хорошего подарила.

— Пожалуйста, пожалуйста! А ты… — Карина помялась, — бабушку вспоминаешь?

Димка испугался: вдруг заревёт? Но Таня ответила весело:

— Нет.

Глаза у Карины округлились.

— Нет? — переспросила она растерянно.

— А чего я её вспоминать буду? Я её и так помню. Баю-бай! Ты мой сыночек! Я его Витенькой назову, хорошо?

— Назови, как хочешь, — Карина с улыбкой разглядывала девочку. — Танечка, а где твой папа?

— Тётя мне не разрешает говорить, что мой папа в Индии.

Димка фыркнул:

— Но ты уже сказала.

Таня нахмурила брови:

— Что я сказала? Ты ко мне, мальчишка, не лезь, а то как дам!

— Не зубоскаль, Крюков, а ты, Таня, не груби!

— И мамочка моя тоже в Индии, — сообщила Таня. — Но они скоро приедут. И привезут мне слонёнка.

Димка хихикнул:

— А тигрёнка не привезут?

Таня глянула на него сердито и попросила Карину:

— Прогони его!

— Ну зачем же? — сказала Карина. — Он мальчик не такой уж плохой. Не дразни ты её, Крюков!

К ним подошла девочка в розовом капоре, протянула руку к пупсику:

— Дай посмотреть!

Таня двумя руками прикрыла пупсика.

Карина огорчилась:

— Посмотреть-то дай! Не жадничай!

Таня прижала пупсика к себе и вдруг соскочила со скамейки.

— Вон тётя Эля вышла! Побегу к ней, покажу… Приходи, девочка, сюда гулять, хорошо? — И уже на бегу оглянулась и крикнула: — А ты не приходи… Крюков-Дрюков!

Димка засмеялся.

Карина задумчиво смотрела, как Таня подскакивает возле своей тётки, показывает ей пупсика. Пробормотала: