Борис Костюковский - Зовут его Валерка

— Это он, да? — спросил Валерка.

— Он, — подтвердил дядя Саша.

Этот разговор запомнился Валерке…

В хлебном магазине Валерку знали все продавцы, а сам он знал в лицо даже многих покупателей, потому что часто с ними встречался.

Валерку очень удивляла одна женщина. Он почти каждый день встречался с ней у прилавка и видел, как много покупает она хлеба.

Женщина была полная, с красным, болезненно сморщенным лицом и слезящимися глазами.

Наверное, у неё была большая семья, раз она покупала так много хлеба. Но почему никто ей не помогал? А ей так тяжело было носить свой мешок!

Однажды Валерка решил предложить ей свою помощь;

— Давайте я вам помогу.

Женщина сверкнула на Валерку недобрым взглядом, потом тревожно огляделась по сторонам и прохрипела:

— Иди отседова! Много вас таких помощников. Того и гляди, без гроша оставите.

Валерка так и не понял, почему она на него рассердилась и как это он мог её оставить без гроша.

— Ей давно уже пора донести хлеб, — недружелюбно заметила какая-то незнакомая покупательница. — Удивляюсь, как люди не замечают этого?

— Но она же не хочет, — отозвался Валерка.

— Ещё бы ей хотеть! От маленького ребёнка и то шарахается как зачумлённая.

Полная женщина торопливо сложила хлеб в мешок и ушла из магазина быстрее обычного.

После этого случая Валерка не встречался с ней несколько дней. Может быть, она и приходила в магазин, но только в другое время. А может, кто-нибудь из её семьи заменил её?

Валерка решил, что она больше не придёт, но как-то снова встретился с ней.

Она по-прежнему уложила в мешок хлеб и собралась уже уходить, но дорогу ей преградили два парня.

Разрешите помочь? — вежливо спросил один из них.

— Проваливай, — грубо ответила женщина, — видала я таких помощников!

— А это вы видели? — спросил второй парень и показал ей красную книжку. — Так что не обессудьте, — продолжал он, — хлеба у вас многовато — сами не донесёте, а мы, молодые и сильные, мигом доставим куда следует.

— Это пошто — много? — возмутилась женщина и почему-то уставилась на Валерку. — Кабы я себе всё купила, а то соседям помогаю.

— Каким это соседям? — поинтересовался парень.

— Своим, каким же ещё! Да вот их мальчонка. Мы завсегда с ним вместе ходим.

Женщина смешно подморгнула Валерке и позвала:

— Поди сюда, Митюшка, а то и вправду подумают, что мне одной этот хлеб нужон.

Валерка ничего не мог понять: она, кажется, с кем-то его путала.

— Меня зовут Валерой, — поправил он женщину.

— Вот, господи-то, запамятовала совсем. С этой проклятой жизнью скоро и себя-то забудешь как зовут.

— А вы, уважаемая, попусту-то не каркайте на жизнь. Судя по всему, вам не так уж плохо живётся, — строго сказал дружинник. Он положил руку на мешок и спросил Валерку: — Тут есть твой хлеб, мальчик?

— Нет, — ответил Валерка, — я сейчас куплю.

— А знаешь ты эту тётю?

— Знаю, — сказал Валерка.

— Значит, вы в самом деле рядом живёте?

— Да нет же, — стал объяснять Валерка, — я её почти каждый день вижу в магазине. У этой тёти, наверное, большая семья, и она всегда берёт много хлеба. Ей даже тяжело носить его.

Дружинники переглянулись и засмеялись.

— Объяснение-то не в вашу пользу, — сказал один из них женщине, — а семейка-то, очевидно, у вас свинская. Не скажете, случайно, сколько душ?

Женщина молчала и так зло смотрела на парней, что казалось, вот-вот бросится на них с кулаками.

— Тётя, не надо сердиться, ведь они же хотят вам помочь, — попытался успокоить её Валерка.

Она прошипела что-то сквозь зубы. Валерка не разобрал, что именно, а дружинники снова засмеялись.

— Странная вы, гражданка. Ребёнок и тот сообразил, что мы хотим оказать вам помощь. Так что уж не упрямьтесь. Пройдёмте с нами до штаба дружины. Благо он рядом, рукой подать.

— Ведите её, ведите, давно пора, — вмешалась уборщица магазина, — хватит ей зря государственный хлеб на свиней переводить. Спекулянтка она и есть. Я-то её хорошо знаю.

Дружинники увели Валеркину «знакомую» из магазина. Валерка стоял в недоумении.

Дома он рассказал о случившемся. Дядя Саша объяснил, что, видимо, эта женщина выкармливала хлебом свиней, а потом по дорогой цене продавала на базаре мясо.

— А может быть, это не так? — усомнился Валерка.

— Ну, если не так, разберутся и отпустят её домой.

Прошло ещё несколько дней, и вдруг вечером, просматривая газету, дядя Саша удивлённо крякнул и позвал тетю Лену.

— Леночка, Валеркиной-то знакомой оказалась Самойлова. Вот здесь о ней пишут.

— Какая знакомая? — спросил Валерка.

— А вот послушай.

И дядя Саша прочитал, что в хлебном магазине дружинниками была задержана гражданка Самойлова, которая систематически скупала хлеб в больших количествах и в спекулятивных целях выкармливала свиней.

В газете ругали не только Самойлову, но и домоуправа за то, что, пользуясь его бесконтрольностью, Самойлова превратила в хлев для свиней подвал жилого дома.

Валерка не понимал, за что же всё-таки ругают Самойлову.

— Она же не выбрасывала хлеб, — высказал он своё сомнение.

— Еще хуже!

— А что она из хлеба мясо делала, да? — спросил Валерка.

— Не из хлеба, а из свиней. Брала маленьких поросят, откармливала их, а когда они вырастали, резала их на мясо.

— Живых резала? — возмутился Валерка.

— Конечно, живых, а каких же ещё!

Валерка сразу представил себе злое, со слезящимися глазами лицо Самойловой и поверил, что она способна на это. Как хорошо, что её забрали дружинники!

— Дядя Саша, а что с ней теперь сделают?

— Наверное, судить будут, а может, оштрафуют.

— И она снова будет ходить в хлебный магазин? — испугался Валерка.

— Конечно, но хлеб будет покупать только для себя. — Дядя Саша покачал головой и закончил: — До чего же нам мешают такие люди!

На следующий день Валерка снова вспомнил о Самойловой: раз она не хочет, чтобы город стал коммунистическим, пусть уезжает. Вот и всё. И пусть все уезжают, кто не хочет.

Как он сразу не подумал об этом? И почему взрослые так не делают? Он обязательно скажет дяде Саше.

Но дядя Саша не согласился с Валеркой. Он ему сказал, что взрослые давно додумались до этого, только они применяют такую меру к самым злостным и неисправимым людям.

— Такие, как Самойлова, конечно, заслуживают, — сказал дядя Саша, — но нельзя же всех за малейший проступок гнать из города.

— Можно, — не согласился с ним Валерка, — пусть не проступаются.

Дядя Саша недовольно поморщился, а потом как бы между прочим спросил:

— Тогда, значит, и Анянова нужно выгнать?