Иван Василенко - Артемка у гимназистов

На другой день во двор к Леночке пришли Коля, Алеша и белобрысый гимназист лет четырнадцати.

Коля сказал:

— Артемка, нам Леночка все передала: и про Пепса и про то, что ты хочешь стать артистом. Но без образования настоящим артистом быть нельзя. Ты это понимаешь? Вот мы и решили: Леночка будет заниматься с тобой по русскому, Алеша — по истории, Ваня (Коля показал глазами на белобрысого гимназиста) — по арифметике и алгебре, а я — по географии. Ты согласен? Потом мы соберем деньги и отправим тебя тайком в другой город.

Усадив Артемку за стол, гимназисты принялись выяснять его знания.

Увы, этих знаний было так мало, что Леночка даже расстроилась.

Но и она не могла не рассмеяться, когда на вопрос о падежах Артемка ответил:

— Сам не видел, а мужики на базаре говорили, что падежи в этом году большие были.

Дроби он знал, но, когда Ваня спросил об отношениях между числами, Артемка обиделся:

— Да какие же могут быть отношения между числами! Смеешься?

Знал Артемка и о том, что Земля круглая, но был убежден, что только на Северном полюсе холодно, а на Южном жарища такая, что «аж трескается все».

Услышав это, Алеша только прошептал:

— Немыслимо!

Дни мелькали быстро. Гимназисты задавали уроков много и были сначала очень требовательны, особенно самый младший из них — Ваня.

Артемка старательно решал задачи, с величайшим удивлением узнавал, что можно складывать и вычитать буквы, даже деление и умножение отрицательных величин усвоил, хотя вначале и сказал Ване:

— Что плюс на плюс дает плюс — это правильно; что плюс на минус будет минус — это может быть, но чтобы минус на минус давал плюс — это ты врешь!

Грамматика давалась Артемке значительно легче, и Леночка с удовольствием слушала, как бойко он разбирал предложения по частям речи.

Историю Артемка за урок не признавал. Учебник Иванова «Восток и мифы» он читал, как повесть, с историческими фактами обращался вольно и, отвечая Алеше, сдабривал прочитанное такой долей фантазии, что тот только качал головой да в ужасе шептал: «Немыслимо!»

Засыпал Артемка усталый. Ночью ему снилось Москва, какой он ее видел на коробке от конфет — с зубчатыми стенами Кремля и золочеными макушками церквей, — и Пепс с Лясей Пепс слушал его рассказы о подвигах Геракла, качал черной курчавой головой и все допытывался, на какой минуте и каким приемом тур-де-бра или двойным нельсоном — Геракл победил Антея, а Ляся смотрела Артемке в лицо своими сиреневыми глазами и чему-то улыбалась. И от этой улыбки улыбался и спящий Артемка.

Но прошло немного времени, и интерес к Артемке начал спадать. То забудет прийти на занятия Ваня, то уедет на дачу Коля. Объясняя урок, гимназисты тревожно прислушивались к каждому звуку, доносившемуся с улицы, а уходили так торопливо, будто убегали от опасности. Артемка все это замечал и все сильнее чувствовал себя здесь чужим. Только Леночка была по-прежнему с ним ласкова.

Однажды она читала вслух «Каштанку». Описание цирка всколыхнуло в Артемке свежие еще воспоминания. Ему стало грустно.

— Не пишут, — сказал Артемка. — Ни он, ни она.

— Кто это «она»? — с любопытством спросила Леночка.

— Она? Ну Ляся. Разве я не говорил вам?

И, как раньше о Пепсе, Артемка рассказал о девочке-канатоходце.

— Странно! — сказала Леночка. — Вот и она не пишет, хоть и обещала. Ни он, ни она. Да хорошо ли они знают ваш адрес?

— Ка… какой адрес? — с внезапной тревогой спросил Артемка, поднимаясь со скамьи.

— Ну, адрес, который на конвертах пишут. Улицу, номер дома, фамилию.

— Улицу?..

Побледнев, Артемка смотрел на Леночку. Вдруг губы его задрожали. Он опустился на скамью, упал головой на руки и заплакал.

Только теперь, впервые в жизни, дошло до его сознания, что никакого адреса у него не было. В самом деле, жил он не по улице, а на базаре, среди беспорядочного нагромождения лавок и лотков. Дом? Но дома не было, была будка. Что касается номера, то Артемка отроду не помнил, чтобы на этой будке висело что-нибудь, кроме вывески с изображением сапога. И что всего ужаснее — ни Пепс, ни Ляся никогда не спрашивали у него фамилию.

Выпытав наконец, в чем дело, Леночка и сама огорчилась. Сначала она не могла даже найти слов для утешения, но потом сказала:

— Может быть, еще не все потеряно. Не отчаивайтесь. Надо справиться на почте. Нам вот тоже письмо долго не приходило. А потом что же оказалось? Оно лежало на почте. Адрес был неправильный.

Почта помещалась далеко, в самом центре, да и опасно было выходить. Но Артемка тотчас же вскочил со скамьи.

Оставив на столе тетрадь и книжки, с невысохшими полосками размазанных слез на щеках, он бегом бросился со двора.

Почта была уже закрыта. Артемка принялся стучать в дверь. Сторож прогнал его.

Артемка ушел в будку и всю ночь ворочался на своей скамейке, а утром, чуть свет, опять явился. В ожидании, пока открыли дверь, он измучился.

Почтовые чиновники сидели за решетками, как звери в клетках, и к какому окну подойти, Артемка не знал. Выбрав наконец старичка, по виду самого доброго, Артемка спросил:

— Дедушка, мне письмеца нету?

Старичок записывал что-то в толстую конторскую книгу и не ответил.

Артемка подождал и опять повторил вопрос.

— Пишут, — сказал старичок, не отрывая глаз от книги.

Артемка вздохнул и пошел к другому окошку. Там сидел чиновник помоложе, но с такой страшной бородавкой под носом, что Артемка решил лучше его не трогать. В третьем окне ему тоже сказали, что пишут, а в четвертом ничего не сказали.

Увидев на двери эмалированную дощечку с надписью: «Начальник почтовой конторы», Артемка в отчаянии нажал ручку и оказался в кабинете.

За столом сидел человек в форме и поверх очков смотрел на вошедшего.

— Дяденька, — попросил Артемка, — ну хоть бы вы помогли. Прямо хоть помирай!

— Короче, — сказал начальник.

— Письма я жду. Целый год уже.

— Так что же ты хочешь? Чтобы я тебе его написал?

— Да нет, дяденька! Я говорю, номера на моей будке нету, вот в чем запятая.

— Как это номера нет? — заинтересовался начальник. — Так и живешь без номера?

— Так и живу.

И Артемка рассказал про свою беду.

— Да, — согласился начальник, — без номера жить невозможно.

Он вызвал чиновника с бородавкой и приказал ему разобраться в Артемкином деле.

Чиновник оказался не сердитым. Он подвел Артемку к длинному, под проволочной сеткой ящику, висевшему на стене, и долго перебирал пожелтевшие уже письма и открытки. Потом сказал:

— Нету. Никаким Артемкой и не пахнет. Ты приди часа в три, когда почтальоны вернутся.

В три часа чиновник послал сторожа за каким-то Первухиным. Первухин долго не приходил, а когда пришел, то оказался тем самым старичком, которого Артемка не раз видел на базаре с палкой в руке и кожаной сумкой на боку.