Бьянка Турецки - Юная модница и тайна старинного платья

Она не могла поверить, что столько времени и столько воображения нужно было для создания одного платья. Оставалось надеяться, что искусство моды не умрет.

— Думаю, мне пора идти, — решила Луиза, делая последний глоток остывшего чая. Ей было стыдно за то, что она так надолго бросила Анну, а сама при этом развлекалась. — Меня ждет Анна.

— Разговор с вами был мне полезен, — рассеянно сказала леди Дафф-Гордон. — Пожалуй, я останусь и выпью еще чашку чая перед обедом.

Луиза поднялась медленно, чтобы не нарушить высившееся над ней сооружение из перьев, и попрощалась. Она вышла из кафе, но, оказавшись на палубе, поняла, что тут ей придется рассчитывать только на доброту незнакомых людей (скорее всего, одного особенно симпатичного швейцара), которые укажут ей дорогу к ее каюте.

Когда она вернулась в номер, там ее уже ждал разложенный на кровати вечерний туалет мисс Бакстер. Анна выбрала для нее сине-фиолетовое вечернее платье с глубоким вырезом и короткими кружевными рукавами реглан. Луиза благоговейно приподняла платье, восхищенная сложной вышивкой бисером на лифе.

— Какое чудо! — пискнула она от восторга, сбрасывая тяжелую бархатную накидку и шляпу.

Ей не хотелось снова затягиваться в корсет, сдавливавший живот. Но похоже, выбирать не приходилось. Для вечернего платья Анна затянула ее еще туже, чем в прошлый раз. Внутренности, казалось, сплющились и сдвинулись со своих мест. И как только женщины каждодневно терпели эти мучения?

Потом Анна надела сложенное платье Луизе на шею и отпустила его. Шелковая ткань волной заструилась по ее затянутому в корсет телу с тихим позвякиванием крошечных темно-синих бусинок Платье упало почти до самого пола. Сзади юбка переходила в волочившийся по полу расшитый мелким бисером шлейф.

— Вот тебе и на, — со вздохом сказала Анна и недовольно покачала головой, — вы, кажется, сегодня немножко загорели.

«Неужели это плохо?» — удивилась Луиза, довольная тем, что ей удалось в апреле слегка поджариться на солнышке.

Анна нанесла Луизе на лицо и губы толстый слой белой пудры, которую она извлекла из латунной баночки. Через плечо Анны Луиза посмотрела на себя в старинном зеркале и снова вздрогнула: она была бледная, как привидение. Честно говоря, она немного боялась, что Анна сейчас оглянется и увидит под всем этим макияжем настоящую Луизу. Темным сурьмовым карандашом Анна подвела ей глаза и оттенила кисточкой веки. После чего нарумянила щеки так, что они стали похожи на засахаренные яблочки. «Видимо, в 1912 году было модно быть похожей на клоуна».

Затем она накрасила Луизе губы красной помадой в золотом тюбике. Цвет ее был изумительный, а-ля «Старый Голливуд». Потом обрызгала Луизу другими духами; в этих сильнее чувствовался цветочный аромат. Наверное, мисс Бакстер не только дважды не надевала одну и ту же вещь, похоже, и запах ее духов не мог быть дважды одним и тем же.

Волосы Анна убрала в свободный узел, ниспадавший до плеч, закрепленный заколками в стратегически важных местах, и украсила тонкой бриллиантовой диадемой. Теперь Луиза была самой настоящей принцессой, вернее, настоящей роскошной актрисой, во всем блеске и при короне.

Окинув ее одобрительным взглядом, Анна подала ей изящную золотую сетчатую сумочку для губной помады, которая идеально дополняла туалет. Вуаля! [29] Вот так (фр.).

Конечно же, Луиза не имела понятия, как ей самой найти ресторан. Анна предложила ей, чтобы не заблудиться и не опоздать на обед, взять с собой план, который она тут же и начертила на листке фирменной почтовой бумаги. Луиза взяла листок и, выйдя из номера, медленно двинулась по шикарному коридору, балансируя на высоких каблуках тесных синих атласных туфель. Все коридоры, устланные коврами, были похожи один на другой, и она порадовалась, что у нее есть план.

В ответ на приветствия проходивших мимо пассажиров она молча отвечала кивком. В корсете не то что говорить, дышать было трудно. Странное дело, все выглядели как статисты из какого-нибудь исторического фильма. Мужчины в красивых темных обеденных пиджаках и высоких шляпах. Дамы с высокими замысловатыми прическами. Многие были одеты в длинные, до пола, юбки, похожие на яркие абажуры и так сужавшиеся книзу у щиколоток, что бедняжки были вынуждены ковылять, как утки. Такая мода показалась Луизе ужасно странной.

— Ну не изумительно ли? — услышала Луиза голос захлебывающейся от восторга женщины. — Вы когда-нибудь видели такой роскошный корабль?

Похоже, все пребывали в наилучшем расположении духа.

После двух поворотов налево и одного направо Луиза достигла цели.

Луиза приостановилась под куполом из стекла и металла, залитая лунным светом, наверху самой роскошной лестницы из всех, какие она видела в жизни. В восторге она подняла глаза и увидела черное ночное небо в точках звезд, мерцающих, как фотовспышки небесных папарацци. Лестница из полированного дуба была украшена позолоченной бронзой. На лестничной площадке на стене висели холсты с пейзажами в витиеватых рамах. На центральных перилах помещался бронзовый херувим, держащий светильник. Стоя на широких, плавно спускающихся ступенях, Луиза в вечернем платье мисс Бакстер чувствовала себя поистине прекрасной и удивительной, как если бы в самом деле стала мисс Бакстер.

— Ах, мисс Бакстер! — окликнул Луизу незаметно подошедший к ней мистер Бакстер. — До чего же вы хороши — любо посмотреть!

Все взгляды тут же устремились на нее, и Луиза покраснела. Она услышала, как проходивший мимо мужчина в черном фраке тихонько присвистнул. «Обалдеть, я кинозвезда!» Она не привыкла к тому, чтобы мужчины — вернее, мальчики — обращали на нее внимание. Луиза осторожно двинулась вниз, точно зная, что грохнется в этих туфлях мисс Бакстер на непривычно высоких каблуках и окажется в совершенно унизительном положении. Но, немножко нервничая, слегка держась за гладкие деревянные перила, она все же спустилась благополучно.

Луиза посмотрела на свою лежащую на перилах руку и ахнула. На безымянном пальце переливалось бриллиантами и сапфирами потрясающее кольцо. Она поднесла его к свету, любуясь мерцанием камней. Неужели оно было на ней все это время? При мысли об этом у нее даже голова закружилась, а рука показалась тяжелой, кольцо словно тянуло вниз. Оно было роскошное, но чужое. До нее внезапно дошло, что и жизнь эта была не ее жизнью. Но тут она отбросила все мысли в сторону и приняла руку, которую ей подал мистер Бакстер. К обеду он принарядился, облачившись в смокинг с белым галстуком-бабочкой и черно-белые узконосые туфли. Похоже, ради такого случая он даже смазал усы, и они теперь торчали вверх двумя безукоризненными кончиками.