Артур Рэнсом - Ласточки и амазонки

– Когда захотите сойти на берег, можете ослабить верповальный трос и выбрать фалинь, – сказал он остальным.

– Есть, сэр, – откликнулись матрос и юнга, продолжая деловито отскребать от грязи банки и дно лодки.

Капитан взял свернутый парус вместе с реем и укосиной, вскинул его на плечо и понес в лагерь. Там он расстелил парус на земле. Сьюзен только что закончила мыть посуду.

– Я схожу наверх, посмотрю, не уплыли ли те лодки, – сообщил Джон.

Сьюзен подняла взгляд от своей работы.

– Ты опять думаешь о капитане Флинте, – укорила она. – Это плохо. Забудь о нем, не вспоминай о нем вообще.

– Это было бы хорошо, – вздохнул Джон, – но никак не получается.

– Идем, поможешь мне развесить одеяла, – приказала Сьюзен.

– Может быть, Амазонки уже показались в виду, – с надеждой промолвил Джон.

– Меня не волнует, показались они или нет, – отрезала Сьюзен.

Они вынесли из палаток одеяла и развесили на веревках, за которые палатки были растянуты между деревьями. Потом капитан и боцман перетрясли тюфяки, которые сделались уже совсем комковатыми. Они трясли, взбивали и разглаживали несчастные тюфяки, пока те не перестали походить на полупустые мешки с голландским сыром и стали больше напоминать нормальные матрасы.

Потом Сьюзен взялась чистить мелким песком кастрюлю и сковороду – особенно их закопченную внешнюю сторону. Нельзя сказать, чтобы песок этот был слишком мелким – но все же самым мелким, какой удалось добыть боцману.

– А чайник я оставлю черным, как есть, – сказала Сьюзен. – Он и так выглядит отлично.

Джон расправил на земле парус и развязал шнуры, которыми парус крепился к рею и укосине. Потом достал катушку тонкой прочной бечевы, чтобы привести в порядок разлохмаченные концы рифов. Обмотав ниткой рифовый шнур, Джон аккуратно срезал истрепанные концы ножом.

Это заняло довольно много времени, а потом Джон заметил, что один из парусных швов вот-вот разойдется. На протяжении примерно пяти сантиметров шва нить, которой был прошит парус, лопнула и расползлась. Джон вернулся в свою палатку и начал обшаривать коробку из-под бисквитов.

– Хорошо, что мы привезли парусную иглу, – промолвил он, вернувшись обратно.

– Было бы еще лучше, если бы ты умел ею пользоваться, – фыркнула Сьюзен примерно минуту спустя, когда в очередной раз подняла взгляд и увидела, что капитан посасывает проколотый палец.

– Ну, я не виноват, – ответил капитан. – Настоящие парусных дел мастера проталкивают иглу при помощи кожаного наперстка или кожаной нашлепки, которую закрепляют на ладони.

– Давай, я попробую, – вызвалась боцман.

Вместе они вполне удачно починили парус.

Рифовые концы, сделанные Джоном, были выше всяких похвал. «Если бы в жизни нужно было сводить только рифовые концы, – еще год назад говорил Джону отец, – то тебе больше ни о чем не пришлось бы заботиться».

При активном участии Сьюзен Джон растянул парус вдоль рея и начал закреплять его. Оба они так увлеклись этой работой, что не заметили лодки, вошедшей в бухту Первой Высадки, – пока она с хрустом не причалила к берегу.

Подняв глаза, Сьюзен и Джон увидели высокого полисмена в форменной рубашке с короткими рукавами – он как раз втаскивал в лодку весла. Неуклюже балансируя, полицейский вы прямился во весь рост и ступил на берег. Потом, подняв мундир, лежавший на носу лодки, он направился прямо в лагерь. Было заметно, что полицейскому очень жарко. На ходу он крутил и дергал свой мундир, пока наконец не извлек из кармана большой красный платок и не вытер этим платком потное лицо. Остановившись, полицейский посмотрел на капитана и боцмана сверху вниз.

– Доброе утро, – вежливо произнес Джон.

– Утро, утро, – отозвался полисмен. – Вы заняты?

– Да, очень, – ответил Джон.

– Однако это полегче, чем грести при такой погодке.

– Вы приплыли издалека? – поинтересовалась Сьюзен, прикидывая, что можно предложить выпить этому незваному визитеру.

– Верно, – подтвердил полицейский, – издали. И хотелось бы мне знать, что вы тут делаете?

– Это наш лагерь, – сказал Джон. – Не хотите ли присесть и отдохнуть? Прошу прощения, пива у нас нет, но вон на том дереве еще осталась парочка бананов.

Полицейский что-то пробурчал и даже не поблагодарил Джона за любезное предложение. После нового сражения со своим мундиром он достал из кармана блокнот и карандаш.

– Прошу вас сообщить мне ваши имя, фамилию и место жительства, – официальным топом произнес полисмен.

– Меня зовут Джон Уокер, – ответил Джон. – А место жительства – здесь.

– Уокер, Джон, – повторил полицейский, записывая в блокнот. Потом он снова вытер лицо. – Место проживания?

– Здесь.

– Где?

– Здесь.

– Это не пойдет, – покачал головой полицейский. – Где вы живете?

– Вон в тех палатках.

Полицейский прошествовал к палаткам и заглянул внутрь.

– Мы еще не заправили постели! – запротестовала Сьюзен.

Как раз в этот момент с другого конца острова донесся заливистый веселый посвист.

– Там еще кто-то есть? – осведомился полицейский.

– Есть, – кивнул Джон.

– А теперь слушайте мои вопросы и честно отвечайте на них, – сказал полисмен. – Когда вы оказались на борту баржи, принадлежащей мистеру Тернеру?

– Мы и близко к ней не подходили, – возразил Джон, – если не считать того раза, когда я приплывал, чтобы поговорить с мистером Тернером.

– Ну-ну, – скептически фыркнул полисмен. – Ты меня не проведешь. Так вот, дело в том…

– Сэмми! – воскликнул звонкий голос. Полицейский резко обернулся. – Сэмми, мне стыдно за тебя. Если ты немедленно не уберешься отсюда, я все расскажу твоей матери.

– Я, конечно, прошу прощения, мисс Милли, – ответил полицейский, и лицо его стало краснее его носового платка, – но я думал, что они что-нибудь знают об ограблении, если бывали на барже прежде и что-нибудь видели. Я и понятия не имел, что они ваши друзья.

– Конечно, друзья, – сообщила капитан Нэнси, вступая в пределы лагеря и сваливая наземь связку стоек для палатки. – Они и пальцем не трогали баржу дяди Джима. Можешь вернуться к дяде Джиму и так ему и передать… А может быть, захватить его лодку и взять его в плен? – добавила она, обращаясь к Джону.

– Нет, не делайте этого, мисс Милли, – взмолился полицейский. – Только не сегодня. Я собирался отправиться отсюда в участок…

На тропе, ведущей из гавани, появилась Пегги Блэккет с огромным белым тюком на плече. За нею шли Титти и Роджер, тащившие одеяла и сложенные удочки.

– Привет, Сэмми, – поздоровалась Пегги. – Что ты здесь делаешь?

– Да я тут просто по ошибке, мисс, – ответил полисмен.

– Так уматывай отсюда, Сэмми, и больше не совершай таких ошибок, – распорядилась Нэнси.