Артур Рэнсом - Ласточки и амазонки

Здоровенный полисмен бегом вернулся к своей лодке, запрыгнул в нее и оттолкнулся от берега.

– Мисс Милли и мисс Пегги, – умолял он, – не говорите ничего моей маме.

– Хорошо, Сэмми, не скажем, если ты будешь вести себя хорошо.

Полицейский схватился за весла и быстро погнал лодку прочь.

– Чего ему было надо? – поинтересовалась Титти.

– И почему он так испугался? – подхватил Роджер.

– Вы его знаете? – добавила Сьюзен.

– Конечно, знаем, – фыркнула капитан Нэнси. – Его мама когда-то была няней нашей мамы, а потом и нашей няней – когда мы были совсем маленькими. Сэмми работает полицейским. Он не боится никого, кроме своей матушки… и нас, конечно. Слушайте, вы знаете, что случилось?

– Что?

– Ну, вы помните то сообщение, которое передали вам два старика Билли, чтобы вы передали его нам? Насчет того, чтобы дядя Джим запирал свою баржу на крепкий замок? Так вот Билли были правы.

– Баржу дяди Джима ограбили, – добавила Пегги.

– Я так и понял, что что-то случилось, когда увидел сегодня утром все те лодки, – кивнул Джон.

– Какие-то пираты напали на корабль капитана Флинта, пока он был в отсутствии, – пояснила капитан Нэнси. – Вы же знаете, он уезжал, вы сами нам говорили. Так вот, мы были не правы. Свет, который мы видели на барже, когда плыли к острову в темноте, зажег вовсе не капитан Флинт. Это сделали грабители – то есть те пираты. Как раз в тот момент они вершили свое грязное дело.

– Но свет заметил кое-кто еще, – подхватила Пегги. – Это был моторист, который точно знал, что дядя Джим уехал. Так что утром он явился проверить, что это был за свет, и увидел, что дверь каюты вскрыта, а внутри все перевернуто вверх дном. Моторист сразу же сообщил маме, а она послала телеграмму дяде Джиму. Он вернулся вчера вечером и отправился на баржу, но там творился такой кавардак, что он решил заночевать у нас дома вместе со своим попугаем.

– Он был просто вне себя от злости, – сказала Нэнси. – А попугай слишком переволновался, чтобы говорить.

– Иногда он был злой, а иногда делался просто мрачный, – поправила Пегги. – Он говорил, что ему было бы плевать, даже если бы баржу обокрали начисто – но только бы оставили то, что пропало у него теперь. Они забрали у него старый сундук с пишущей машинкой и книгой, которую он писал все лето. С той самой книгой, из-за которой он больше не дружил с нами, как раньше. Он сказал – они, наверное, украли этот сундук потому, что он был такой тяжелый. Он не знает, что у него еще пропало. Но воры выкинули на пол все, что лежало в шкафах, и разбросали все вещи. Дядя говорит, что это хуже весенней уборки. Иногда он просто сидит грустный и вообще ничего не говорит, а иногда начинает проклинать это озеро, где кишит всякое пацанье, и вас тоже…

– Он всегда считал, что это сделали мы, – заметил Джон.

– Я как раз собиралась сказать ему, что вы не могли сделать этого в ту ночь, – сообщила Нэнси, – потому что были на реке Амазонке, когда мы видели свет в окнах каюты, но Пегги как раз вовремя ткнула меня локтем, и я вспомнила, что в ту ночь мы спокойно спали у себя дома, и заткнулась. Я вот думаю – хорошо, что мы уже уплыли из дома и собираемся стать здесь лагерем. В любую минуту нам могли это запретить, потому что все страшно взвинчены. Мы тайком выбрались из дома еще вчера вечером, погрузили вещи на «Амазонку» и спрятали ее на реке вверх по течению. А нынче утром вели себя тише воды ниже травы, пока дядя Джим не отправился на свою баржу. Когда мы вышли в море, ветра почти совсем не было, а то мы явились бы раньше. Нам пришлось идти мимо островов на веслах, а потом мы еще смотрели, как народ сплывается в залив Баржи, чтобы посмотреть, где произошло ограбление.

– Вчера утром вы успели вернуться домой вовремя? – спросила Сьюзен.

– С трудом, но успели, – ответила Нэнси.

– Мы только-только нырнули в постель, даже не раздеваясь, как мама начала барабанить в дверь, – хихикнула Пегги.

– Понятно, – кивнул Джон. – Значит, ограбление произошло в ту самую ночь, когда мы с вами вели военные действия?

– Конечно, – хмыкнула Пегги. – Я же вам говорю – мы видели свет на барже, и это были воры. Если бы мы только знали, мы могли бы захватить их на месте, и тогда дядя Джим до конца жизни был бы перед нами в долгу.

– Тогда, возможно, Титти действительно слышала кое-что в ту ночь, – пробормотал Джон.

– Наверное, пираты, которых я слышала, были теми самыми, которые ограбили корабль капитана Флинта, – заявила Титти.

– И что ты слышала? – спросила Нэнси.

– Они подплыли в весельной лодке, когда я была на «Амазонке», стоявшей на якоре, – объяснила Титти.

– Может быть, это действительно были те самые воры, – задумчиво произнесла Нэнси. – Мы видели свое, а потом ты слышала их. Но вот интересно, почему дядя Джим вбил себе в голову, что вы как-то причастны к этому ограблению?

– Мы тут ни при чем, – решительно сказал Джон.

– Гром и молния! – воскликнула капитан Нэнси. – Ты мог бы этого и не говорить, я и так знаю! Я только понять не могу, почему дядя Джим считает, что вы при чем.

Капитану Джону было сильно не по себе.

– Он не поверил мне, когда я сказал ему, что мы не трогали его баржу. Ну, в тот раз, когда я приходил к нему, чтобы передать послание от углежогов.

– Но почему он тебе не поверил?

– Н-ну… – протянул капитан Джон. – Понимаете, капитан Нэнси, это на самом деле не имеет значения.

– Нет, имеет! – возразила капитан Нэнси. – Старина Сэмми не заявился бы сюда и не стал бы ничего вынюхивать, если бы не услышал от дяди Джима какой-нибудь гадости про вас.

– Это было в тот день, когда мы вас впервые увидели, – неохотно признался капитан Джон. – Ну, тогда, когда мы подумали, будто он в вас стрелял. Он увидел нас, когда мы плыли по озеру, чтобы посмотреть, куда вы направляетесь. И он решил, что это мы забросили петарду на крышу его каюты.

Капитан Нэнси сильно покраснела – так, что это было заметно даже сквозь загар.

– Я немедленно наведу порядок в этой неразберихе, – пообещала она. – Он сильно тебе нагрубил?

– Он назвал меня вруном, – ответил Джон. – Но теперь это не имеет значения, правда-правда.

– Имеет! – возмущенно прошипела Нэнси. – Эй, Пегги!

– Да, сэр?

– Выгрузи с «Амазонки» остальные наши вещи, сними мачту, выведи лодку из гавани и перегони ее в эту бухту. Мистер боцман, капитан Джон, у вас в лагере найдется карандаш и листок бумаги? И еще мне нужен будет уголек из вашего костра.

Капитан Джон сходил в свою палатку и принес оттуда тетрадь и карандаш. Капитан Нэнси улеглась на землю и принялась писать что-то на бумаге, после каждого слова слюнявя карандаш. Она выводила слова, так сильно налегая на карандаш, что дважды ломала его кончик, и ей приходилось заново точить его. Все это заняло у нее несколько минут.