Артур Рэнсом - Ласточки и амазонки

В горле у капитана Джона неприятно заскребло. Он обнаружил, что когда налаживаешь с кем-либо отношения, то чувствуешь себя почти так же неуютно, как и тогда, когда с кем-нибудь ссоришься. Тогда, по крайней мере, он мог разозлиться, и это помогло. Теперь было куда хуже. Джон пару раз сглотнул и крепко прикусил губу, а потом протянул руку. Капитан Флинт крепко пожал ее и встряхнул. Джон вдруг почувствовал себя лучше.

– Теперь все в порядке, – сказал он.

– На самом деле я очень виноват, – сказал капитан Флинт. – Вы знаете, я был совершенно уверен, что это были вы, потому что видел нашу лодку и вас и совершенно не видел своих племянниц. Но это не извиняет того, как я себя вел.

– Все в порядке, – повторил Джон.

Они вернулись к остальным.

– Некоторым образом я за это поплатился, – сказал капитан Флинт. – Нэнси сказала мне, что вы приходили предупредить и передать мне послание или что-то в этом духе. Если бы я только выслушал вас вместо того, чтобы изображать из себя упрямого грубого идиота, я бы не лишился своей книги. Я бы взял ее с собой. Нэнси уже рассказала вам, что произошло?

– Да. Но я приходил не только для того, чтобы предупредить вас. Я хотел сказать вам то, что углежоги просили нас передать вашим племянницам, Нэнси и Пегги. Еще я хотел вам сказать, что вы были не правы – это насчет той записки, которую вы положили мне в палатку. Я намеревался заверить вас, что никогда не приближался к барже. А потом я собирался объявить войну.

– Ну, это вполне по-дружески. Нэнси, ты это слышала? – спросил капитан Флинт, подходя к остальным. – Ты это слышала? Он приходил объявлять мне войну!

– Конечно, войну, – подтвердила Нэнси. – Мы все собирались ее объявить. Мы заключили против тебя наступательный и оборонительный союз. Мы собирались сами захватить твою баржу и предложить тебе выбирать между прогулкой по доске или участием в наших приключениях, как в прошлом году. Джон был зол на тебя за то, что ты сказал дикарям, будто бы он был у тебя на барже, – а его там не было, и мы все были злы из-за этого дурацкого писательства. Но, разумеется, теперь все изменилось. Ты получил «черную метку», и больше у нас с тобой нет ничего общего.

– Я не знал, что уже слишком поздно, – сказал капитан Флинт. – Все равно с писательством покончено. Книга пропала вместе с пишущей машинкой, а я уже слишком стар, чтобы начинать все сначала. Так что я готов к объявлению войны, когда вам будет угодно.

– Я не хочу захватывать баржу, – вмешалась в разговор Титти. – Я хочу ее потопить. Жалко, что мы ее сразу не потопили.

– Но почему?

– Титти! – воскликнула Сьюзен предупреждающим тоном.

– Потому что вы самый жестокий враг! – заявила Титти. – Мы вам ничего не сделали, а вы наболтали всем туземцам, что мы лазили на нашу баржу, а потом, когда капитан Джон пытался вам помочь…

– Да, я знаю, – ответил капитан Флинт. – Я был груб, но могу только сказать, что мне очень жаль. На самом деле жаль.

– Титти, все уже в порядке, – сказал Джон. – Все нормально. Это уже в прошлом.

– Слушайте, – сказал капитан Флинт. – Я сделаю все, что в моих силах. Я потратил даром все лето на эту книгу, и я не обращал внимания на кое-кого из вас – я имею в виду Пегги и Нэнси, – но я вижу здесь вашу палатку, так что считаю, что мы во многом заодно. Заберите назад вашу «черную метку»; заключите со мной мир, и мы тут же учиним первоклассную войну.

– Ну что, простим его? – спросила Пегги. – Он вполне может быть одним из нас, если захочет.

– Мы его простим, – решила Нэнси. – Если устроим войну и настоящее сражение на барже. Мы простим его, потому что он устыдился и потому что он в беде. Его баржу ограбили на самом деле, а не понарошку.

– Ну так он это заслужил, – буркнула Титти.

– Да, но никому не позволено грабить баржу, кроме нас, – пояснила Нэнси.

– Устроим настоящее сражение. Завтра в три часа, – предложил капитан Флинт. – Я должен прибраться после этих негодяев. Но завтра в три часа пополудни я буду готов действовать.

– Настоящее и честное? – переспросила Пегги.

– Честное пиратское! – поклялся капитан Флинт.

– Отлично, – сказала Нэнси.

– Тогда заберите обратно вашу «черную метку».

– Сохрани ее на память, – посоветовала Нэнси. – Чтобы больше не становиться туземцем.

– Сохраню. Но, знаешь ли, я люблю знать своих врагов по именам. И, кстати, почему и своей «черной метке» вы назвали меня капитаном Флинтом?

– Потому что Титти – это матрос с «Ласточки» – сказала, что ты бывший пират.

– Вот как? А кто из вас Титти? Ты? – Он повернулся к Сьюзен.

– Нет, конечно, – сказала Нэнси. – Это боцман с «Ласточки», и ее зовут Сьюзен.

– Рад познакомиться, мистер боцман!

– А это Джон, капитан «Ласточки».

– Со шкипером мы уже встречались. Он простил меня, хоть я этого и не заслужил.

– А это Титти. Матрос Титти – капитан Флинт.

– Так это ты раскрыла темную тайну моего пиратского прошлого!

– Я увидела попугая и все поняла, – пояснила Титти.

– А это Роджер, юнга.

– Когда-то я сам был юнгой, – вздохнул капитан Флинт. – Это было тяжко.

– А мы с Пегги – пираты-Амазонки.

– Ну, вас, разбойницы, я достаточно хорошо знаю.

– А вы правда хотите назначить сражение за баржу на завтра? – спросила Титти.

– Именно на завтра.

– Мы ее захватим, – сообщила матрос. – Есть у вас подходящая доска?

– Зачем?

– Чтобы прогуляться по доске.

– Все будет как надо, – заявил отставной пират, который, несомненно, знал, как все должно быть.

– Как насчет обеда? – поинтересовался Роджер.

– Если завтра мы собираемся воевать, не останетесь ли вы сегодня пообедать с нами? – спросила боцман Сьюзен.

– Это было бы замечательно, – ответил капитан Флинт. – Кажется, я нахожусь в самом центре вражеского стана…

– Вот именно, – вставила Нэнси.

– Но тут так хорошо, что я почти подумываю присоединиться к вам.

– Слишком поздно, – сообщила Нэнси. – Они уезжают через два дня. И мы тоже. Так что тебе остается только побыть врагом. Но мы не будем возражать, если ты на самом деле захочешь снова стать одним из нас.

– Завтра в три часа состоится сражение, и шпигаты покраснеют от крови, – возгласил капитан Флинт. – Но я надеюсь, что ты не станешь возражать, если я останусь сегодня на обед.

– Ничуточки. Боцман тебя пригласила. И у нас полно еды. Есть персиковый пудинг, его нужно только порезать. Он очень сладкий. Нам его дала наша кухарка. А еще мы нашли холодный язык. Его еще только начали нарезать, так что мы взяли и его тоже. Но мы уходили тайком, потому что думали, что нас остановят, и забыли грог.

– Чайник закипит через минуту, – сказала Сьюзен. – Неси тарелки, Титти. Возьми картошки покрупнее, Роджер, мы ее испечем. Там с краю уже много горячей золы.