Мейндерт Дейонг - Колесо на крыше

Учитель с трудом сдержал улыбку. Пока он читал, свирепый фермер не спускал с него глаз.

— Так, — сказал учитель, обдумывая каждое слово, — не такой уж этот вор бессовестный, раз записку оставил и имя написал. И вряд ли настоящий вор обещает вернуть украденное. Если мы и учим детей воровать, то, согласитесь, уж больно необычно. — Он дружелюбно улыбнулся фермеру. — Йелла же обещал вернуть колесо.

— Ничего себе! Сиди, значит, и жди, пока аисты гнездо совьют и птенцов выведут — только потом я свое колесо назад получу! — злобно сказал фермер. — А оно мне все время нужно! И весной и осенью, чтобы всегда под рукой было. Сегодня я как раз собирался его на телегу ставить, и на тебе! Смотрю — катится мое колесо по дороге. — Он вновь вспомнил, как его колесо катится по дороге, снова разозлился, вцепился Йелле в ухо.

— Да отпустите, не убежит он, — сказал учитель, — честное слово, не убежит. Попробую объяснить, почему Йелла взял колесо без спроса. Нет, не оправдать, а просто объяснить. Ведь вы, по-моему, человек умный, поймете. Мне кажется, и вы в детстве были таким, как Йелла: уж если загоришься, то ничто не остановит. Может, и вам случалось брать что-нибудь без спроса, а?

Фермер немного поутих. Он даже улыбнулся, но тут же нахмурился.

— Было дело, — сказал он. — Уж очень мне лук со стрелами хотелось. У всех ребят были, а у меня — нет. «Как же так? — думаю. — Я среди ребят самый сильный, а лука нет». А мать не разрешала. «Убьешься ты, — говорит, — с этим луком». У меня даже ножа не было. Тоже из-за матери: боялась, как бы я лук не смастерил да стрел не наделал. А был я рослый, вроде него вот, даже повыше… — Он одобрительно взглянул на Йеллу. — Все-таки нож я достал. Не скажу как, но достал. Сделал я себе лук и стрелы, вот радости-то было! Да дед поймал меня, когда я нож назад клал, и всыпал хорошенько. Но мне все было нипочем, хоть режь меня этим ножом, — ведь лук и стрелы я успел сделать.

— Вот видите! — сказал учитель. — И Йелла от вас хорошую трепку получил. Только колеса, которое ему позарез нужно, нет и нет.

Фермер взглянул на пылающее ухо Йеллы. Учитель стал рассказывать, что ребята задумали сделать гнездо для аистов, чтобы вернуть их в Приморку, а фермер внимательно слушал. Под конец даже понимающе кивнул.

— Ты вот что, — сказал он и еще раз посмотрел на красное ухо Йеллы. — Приложи мокрую тряпочку, быстрей пройдет. — И продолжал: — Я понимаю: он это не по злобе. Так вот, говорю, через недельку взял бы это колесо и держал бы до осени, телега мне только осенью понадобится — хозяйство у меня небольшое.

— Через неделю уже поздно, да? — озабоченно спросил учителя Йелла. — Я сегодня пять пар аистов насчитал. Из Африки они, должно быть, все улетели, одни носороги остались. Аисты вообще живут среди львов, носорогов, бегемотов, зебр, — принялся объяснять он фермеру, — а здесь они совсем ручные, живут среди людей. — И с грустью добавил: — Только к нам не залетают.

— Пожалуй, и впрямь через неделю поздно будет, — согласился учитель. Затем повернулся к фермеру: — А что, если Йелла поможет вам по хозяйству? И вину свою загладит, и у вас, глядишь, дело быстрей пойдет, вы раньше сможете отдать колесо.

— Договорились, — обрадовался фермер. — Я тогда сейчас пойду и прилажу колесо к телеге, а Йелла пусть в понедельник приходит или может сейчас остаться. Как хочет.

Йелла подумал, потрогал распухшее ухо.

— А вы еще не забыли, как делать стрелы? — настороженно спросил он фермера. — А то лук у меня есть, да без стрел.

— Помню, конечно, сказал фермер. — У меня вдоль канала кусты подходящие растут. Хочешь, покажу, как стрелы делать? А нож у меня теперь свой есть. И он похлопал по карману.

— Тогда приду, — с радостью согласился Йелла. — Только сегодня надо еще колесо найти. Аисты нас ждать не будут. — Он посмотрел на учителя. — Правда ведь?

— Ну, тебе виднее, — сказал фермер и ушел.

Йелла тихонько потянул мочку больного уха и виновато посмотрел на учителя.

— Я же не крал, честное слово! Просто спросить было не у кого, а колесо лежит… Надо снова искать, — тихо сказал он и пошел со двора.

— Искать ищи, только без спроса ничего не бери! — крикнул учитель вдогонку. — Как рука потянется, ущипни себя за ухо.

И оба рассмеялись, Йелла направился к воротам, учитель — к школе. Высоко над головой пролетели четыре аиста.

— Уже по четыре летят, — сказал Йелла, обернулся и увидел, что во дворе уже никого нет. Он вновь взглянул на аистов и погрозил кулаком. — Из рогатки вас, что ли, стрелять, чтобы вы у нас в Приморке остались?

Он посмотрел на детскую коляску в углу, там на сене лежал лук. Что ж, если аисты не прилетят сами, он их из лука подстрелит. Ранит слегка, чтобы улететь не смогли. Пока выздоравливают, будут в загончике жить, а там, глядишь, колесо найдется. Вот и поселятся аисты в Приморке.

Он посмотрел на открытую дверь школы — никого. На цыпочках пробрался в угол двора, схватил лук, шмыгнул в кусты и кружным путем (чтобы из окон школы не было видно) через поля побежал на ферму, где его ждало колесо, где рос кустарник, очень подходящий для стрел.

Похоже, что Пиера и Дирка даже разные дороги не разлучат. Учитель показал, куда кому идти, и они послушно разошлись. Дирк пошел на юг, к деревне Те́рнаад. Пиеру досталась извилистая, грязная тропка, она вела на юго-запад. Ему попались лишь четыре фермы. Пиер заглянул на каждую, но без толку: даже у фермеров не нашлось лишнего колеса.

— Все колеса при телегах, — сказал последний фермер, — там им и место. Кому нужна телега без колес? Это все равно что работник без ног.

Больше ферм не было. Дальше тропинка словно нехотя поворачивала и выходила на дорогу в Тернаад, по ней-то и ушел Дирк. Пиер уселся на траву и решил подождать брата. До поворота тот дойти еще не успел: домов и ферм у него на пути было куда больше, чем у Пиера. Ждать пришлось долго. «Интересно, — думал Пиер, — когда фермер о работнике без ног говорил, он что, Януса имел в виду?»

— А откуда он его знает? — вдруг вслух сказал он. — Без одной ноги и то, наверное, жить плохо. А Янусу акула обе ноги враз откусила, когда он рыбачил в море.

В Приморке каждый мужчина — рыбак. Как-то раз волной смыло Януса за борт, а тут, откуда ни возьмись, — акула. Так вместе с сапогами ноги и отхватила. Пиер широко раскрыл рот и щелкнул зубами, потом провел по ним пальцем. Вот так — раз, и ног как не бывало!

И сейчас Янус по дому да по двору в кресле на колесиках разъезжает. Злой стал ужасно, по всей деревне нет злее человека. Пиер вдруг рубанул рукой воздух, словно отсекая ноги. Интересно, а что чувствуешь, когда нет ног? Приятного, конечно, мало. И он бы на весь свет обозлился. Фу, нашел тоже о чем думать! Сидит тут один, вот страшные мысли в голову и лезут. А кругом так тихо. Он посмотрел на свои ноги. Занемели вроде, от всяких ужасов кровь застыла. А может, оттого, что не двигаясь сидит?