Кармен Васкес-Виго - Мятные леденцы

— Бездельничали?

— Мяч бы гонял! Когда-то я хорошо играл в футбол. Не скажу, что очень хорошо, но играл… — Казалось, что воспоминания немного смягчили его гнев.

— Уверен, что вы хорошо играли, — сказал Пепито, чтобы доставить ему удовольствие.

— Я играл центральным нападающим. Когда я вёл мяч, меня никто не мог остановить!.. (Пепито показалось, что дон Хоакин немного смягчился, но не тут-то было.) Не думай, что я позабыл о долге! Я жду только до конца месяца! Ни дня больше!.. И если мне не заплатите… — скрипучим голосом кричал дон Хоакин в спину Пепито.

И хотя лавочник был уже далеко, Пепито продолжал слышать его голос. Слишком хорошо он знал эту песенку. Она звучала в его ушах, даже когда он спал. В ту ночь ему приснился страшный сон. Ему снилось, что за ним гонится огромный зверь с головой курицы, ногами слона и туловищем акулы. Охваченный ужасом, он старается спастись, убежать от него, но не может сдвинуться с места, как будто его парализовало. Зверь сбоку подкрадывается к нему, и тогда он видит, что у него лицо дона Хоакина. Зверь кричит: «Навес, навес!..» — и изо рта у него вырываются языки пламени.

— Такое бывает, когда съешь перед сном много сладкого, — с видом знатока объяснил Кике, когда Пепито рассказал ему о своём странном сне. — Я как съем перед сном полкило конфет или ещё чего-нибудь, так мне тоже всю ночь кошмары снятся.

Они брели по улице без всякой цели, засунув руки в карманы.

— Теперь, раз с Тоньо сорвалось, мы ни одной песеты не можем отложить в коробку… — вздыхал Пепито.

Ребята хранили деньги в старой консервной банке из-под айвы, перевязанной резинкой. Давненько они её не открывали.

— У меня от той драки до сих пор памятка осталась, — сказал Кике, показывая заплывший глаз зеленовато-лилового цвета. — И ещё сестрам пришлось купить шесть леденцов на все воскресные деньги.

— А я соврал матери, что не знаю, куда девались ножницы, — признался Пепито.

— Подумаешь! И я, и Китаец тоже. Мы, наверно, их в грязь затоптали… Скоро там целое поле ножниц вырастет.

Мальчики остановились у витрины кондитерской, с интересом разглядывая большие торты с затейливыми узорами, румяные сдобные булочки. Дом Тоньо находился прямо против кондитерской. Он и Лео как раз стояли на балконе и жевали резинку, а Лео ловко выдувал из неё огромные шары.

— Смотри… эти тоже здесь, — сердито проворчал Тоньо.

— Пусть пооблизываются на пирожные…

Пепито и Кике продолжали стоять возле витрины. Но заинтересовали их не пирожные, а объявление, на котором было написано: «Требуется помощник».

— Наверное хорошо заплатят, — заметил Пепито.

— Да ещё и угостят булочками, пирожными! Ведь в кондитерских всегда их полно…

Пепито с укором посмотрел на друга и решительно толкнул дверь.

— Спроси, может быть, нас обоих возьмут, — с надеждой попросил Кике.

Кондитерская была довольно маленькой и скромной. Видно, её недавно открыли, и поэтому всё в ней блестело: и стекло, и полки, и подносы. Рядом с кассой стояла чёрная кукла, на левом плече она держала кувшин с искусственными цветами. Всё, казалось, здесь было выкрашено светящейся краской.

Хозяином кондитерской был дон Хиларио, рыжий толстяк в белоснежной куртке и таком же фартуке.

Когда мальчики вошли в магазин, он что-то подсчитывал возле кассы. Пепито поздоровался.

— Мы пришли по объявлению, — робко произнёс он.

— Кто из вас хочет устроиться на работу? — человек внимательно оглядел их.

— Мы. Оба, — ответил Кике, опасаясь, как бы его приятель не забыл про него.

— Мне нужен только один, — пояснил дон Хиларио.

— А что нужно делать?

— Разносить заказы.

Пепито посмотрел на пирожные, торты, безе, расставленные в витринах, и, быстро оценив обстановку, сказал:

— Тогда я.

Кике, поняв соображения друга, промолчал.

— Пятьсот песет в месяц и плюс чаевые. Будешь стараться, заработаешь прилично.

Пепито подсчитал про себя и сказал:

— Я смог бы у вас поработать приблизительно месяц и одну неделю.

— Почему же месяц и одну неделю?

— Да так… У меня есть на то свои соображения.

Он подсчитал, что его заработка за это время будет достаточно, чтобы отдать долг дону Хоакину.

— Ладно, посмотрим, — сказал дон Хиларио. — Главное для тебя — научиться быстро и хорошо работать.

— Я остаюсь! — не стал больше раздумывать Пепито. — Уверяю вас, я буду бегать быстрее поезда.

Пепито начал работать на следующий же день. Он решил, что станет самым лучшим и самым знаменитым разносчиком пирожных.

Кике сначала даже обиделся, что его не приняли, но потом согласился с Пепито, тем более что тот обещал поделиться с ним пирожным или ещё чем-нибудь, если только хозяин угостит его.

Дон Хиларио вручил ему белоснежную, твёрдо накрахмаленную куртку и большой деревянный поднос. Фартука он ему не дал, поэтому Пепито в своей новой форме выглядел довольно странно: сверху сверкающая белизной новая куртка, а снизу старые поношенные брюки с обтрёпанными штанинами, с заплатами на коленях.

Обязанности у него были простые: уложить на поднос упакованные заказы, не забыть взять адреса, не потерять их и для экономии времени идти по адресам кратчайшей дорогой.

Все деньги, что он получал, он отдавал Кике, у которого по арифметике было «отлично», и тот вёл счёт деньгам.

Однажды Кике пошёл проводить Пепито до кондитерской.

— Если так пойдёт, мы мигом заплатим дону Хоакину весь долг, — сказал Кике.

— Сколько уже у нас?

— Триста двенадцать.

— Сколько же ещё до тысячи?

— Много.

— Не страшно, — успокаивал Пепито. — С такой работой мы скоро наберём… Знаешь, о чём я подумал? Быть кондитером не так уж плохо… Хорошая профессия!

— И я так считаю! — обрадовался Кике.

Но Пепито, здраво подумав, решил, что если его друг станет когда-нибудь кондитером, то, наверно, разорится: он ведь в один день съест всё сам.

Так разговаривая, они подошли к дверям кондитерской, Кике распрощался с Пепито и пошёл дальше.

Как только Пепито вошёл в лавку, сразу зазвонил телефон.

— «Сахарный цветок»… Слушаю… Хорошо, сеньора, одну минуту… Сейчас запишу.

С листком бумаги и карандашом в руке он вернулся к телефону.

— Слушаю… Да, хорошо. Всё будет в порядке. До свиданья.

— Кто звонил? — дон Хиларио выглянул из комнаты, расположенной позади лавки.

— Заказ. Два десятка безе, кофейного и земляничного, на улицу Королевы Изабеллы.

— Ты точно записал адрес?

— Конечно. Я ведь учусь в школе! — обиделся мальчик.

— Хорошо. Приготовь пакет, а я пойду взгляну на духовку.