Макс Ярский - Умеют ли парни любить?

– Сонь, можно я тебя сфоткаю? – спросил я и кивнул на беседку. – Фон просто убойный!

– Родители строго запрещают мне позволять себя фотографировать, – тихо ответила она.

– Понимаю! Но клянусь, что никто, кроме меня, не увидит снимок, и уж тем более я не буду размещать его в социальных сетях!

Она пристально на меня посмотрела и начала улыбаться. Пушистые ресницы, затеняющие бархатистые карие глаза, тонкий нос, алые приоткрытые губы, легкий румянец на щеках, завитки растрепавшихся волос – эта яркая южная красота манила и очаровывала. Ее лицо в этот миг показалось мне прекрасным произведением великого Фидия [2] . Я больше не стал ее упрашивать, подвел к беседке, развернул лицом к себе и сделал пару шагов назад. Картина была великолепной. Алые розы подчеркивали яркую красоту девушки и служили прекрасным обрамлением. Я сделал несколько снимков.

– Скинешь мне, – попросила Соня. – Хочу посмотреть, что у тебя получилось. Но вообще я всегда плохо выхожу на фотках.

– Не может быть! Ты же красавица! – заметил я.

Она сильно смутилась и пробормотала: «Спасибо, мне приятно».

– Выберу лучший снимок и перешлю! – пообещал я.

Мы отошли от беседки и двинулись к выходу.

В отель я пришел в восторженном настроении и порадовался, что Алиса с мужем пока не вернулись. Мне хотелось побыть одному. Первым делом я скопировал снимки Сони на ноутбук. Она оказалась совсем не фотогеничной, для меня это явилось полной неожиданностью, хотя Соня сразу предупредила, что плохо получается на фотографиях. Или это я так неудачно снял ее? Картинка, которая еще живо стояла у меня перед глазами, абсолютно не соответствовала тому, что я видел на мониторе. Снимков было семь, и пять я сразу удалил, настолько плохими они вышли. Лицо девушки получилось грубым, нос отчего-то выглядел слишком большим, а скулы – широкими. Но я знал из рассуждений Дани, который мнил себя великим фотографом и оператором, что многие лица в жизни выглядят намного интереснее, чем на снимках и видео. Правда, он уверял, что ни фото-, ни видеокамеру не обманешь и она передает истинную сущность человека. Но я был с ним не согласен. Мне казалось, что все дело в «скульптурной лепке» лиц, данной от природы. Видимо, у Сони было именно такое «противоречивое» лицо: в жизни оно выглядело красиво, а на снимках – обычно, вся его прелесть куда-то пропадала.

«Может, все дело в игре света и тени?» – размышлял я, пытаясь в фотошопе подкорректировать изображение.

Но получалось неважно. На меня с монитора исподлобья смотрела обычная девчонка с простоватым лицом и растрепанными волосами. Ее глаза выглядели глубоко посаженными, нос – картошкой. Волшебство пропало. Я начал раздражаться и удалил уже откорректированный снимок. В результате я оставил только одну фотографию. Лицо девушки было повернуто в профиль – как раз он выглядел точеным – глаза опущены, длинная прядь падала волной вдоль щеки, малиновая роза оказалась возле ее приоткрытых губ. Сверху падал золотистый луч и высвечивал какие-то детали картины, придавая ей законченную красоту.

– А вот эта фотка мне удалась, – довольно пробормотал я и открыл снимок с помощью фотошопа.

Я усилил цвета и убрал «шум». Губы стали выглядеть так же ярко, как и розы возле них, волосы, залитые солнечными лучами, зазолотились. Передо мной была не просто фотография, а настоящая картина. Я сохранил этот снимок. Затем решил создать нечто особенное для Сони и сделал копию, обработав ее в технике «Акварель». Закончил оформление, «навесив» на картину золотисто-малиновую рамочку. Я был доволен полученным результатом. И отправил оба снимка Соне на мейл.

Ответ не заставил себя ждать:

Я тут же переслал ей снимок в большом разрешении и написал:

Ее ответ:

Прочитав последнее предложение, я изумился. Мою скромную работу сравнивали с произведением профессионального художника! Я набрал в поисковике фамилию мастера и быстро нашел его персональный сайт. Работы меня восхитили. И правда, было необычайно много женских портретов, и почти всегда его модели находились в окружении прекрасных цветов, преимущественно роз, или они были запечатлены на фоне моря, или на поляне среди зелени трав. Я внимательно просмотрел галерею образов, пытаясь найти портрет Сони. И мне показалось, что я узнал девушку на одной картине: она стояла спиной, немного вполоборота, в белом платье с полуобнаженными плечами, ее голова была повернута, словно она хотела оглянуться, темные густые волосы были собраны в узел, профиль девушки очень походил на тот, что я запечатлел на своем снимке. Ее окружали крупные раскрытые алые и малиновые розы. За ее силуэтом виднелась арка, словно девушка шла именно туда. И эту арку тоже увивали розы. Картина была очень яркой и сочной. Я сохранил фотографию в папку «Изображения». И после небольшого раздумья отправил снимок Соне с вопросом: «Это ты?»